Скандал вокруг национальной компании airBaltic становится все острее и драматичнее. И на первый взгляд — все нелогичнее. IMHOclub попросил разъяснить ситуацию политолога и пиарщика Филиппа Раевского. В нашей стране люди этой профессии знают более прочих...

— С чем, на твой взгляд, связано весенне-летнее обострение конфликта вокруг airBaltic?

— Это — бизнес-проблемы, они озвучивались в марте, проблемы с прибылью, которой нет. А взамен ее — убытки в первом квартале года. Проблемы авиакомпании в том, что ей нужны деньги для развития, ее собственный капитал очень маленький — 500 тыс., убытки его пожирают, и сейчас он уже отрицательный. Но у компании — 300 млн. годового оборота.

И эта проблема компании после заявления президента Затлерса о перевыборах Сейма превратилась уже в политическую проблему. Ясно, что господин Флик — не самая популярная фигура в Латвии после того, как Шлесерс — больше не министр.

В этой ситуации принимать какое-то решение политикам очень сложно. А не принимать решение — это подорвать саму компанию. Здесь речь идет уже не о развитии, а о спасении.

— 500 тыс. собственного капитала... А куда делись десятки миллионов, инвестированные в нее?

— На самолеты, взятые в лизинг. Туда пошли 15 млн. государственных денег и 15 млн. частного капитала.

— Если государство вложило туда свои деньги, у нее должен быть интерес, чтобы компания не лопнула. Тогда почему министр экономики Кампарс делает публичные заявления, что в airBaltic все плохо...

— Это уже проблемы самого министра и его Минэкономики. Он — не популярный министр, у него там ни одной истории удачи, рейтинг ниже плинтуса. Он думал сумничать, показать, какой он уважаемый политик, и повоевать с Фликом. Но, как мы видим, это ничем не кончилось — все аудиторы в своих заключениях сказали: работа Флика как менеджера соответствует принципам правильной администрации. И что никто там ничего не воровал. Это было публично заявлено уже в мае.

— В прошлом году убытки airBaltic были — 34 млн. В этом году...

— В этом году в первом квартале — 18 млн., во втором будет меньше. Зима — это всегда убытки для авиакомпании. Лето покажет, сколько они заработали. Но ничего хорошего там все равно не будет. Когда у компании конфликт между акционерами... Когда на публичном поле происходят такие нелицеприятные дискуссии о неплатежеспособности...

— А что там с платежеспособностью?

— Плохо. Сам же Флик говорит, что если не будут приниматься хоть какие-то решения... Ведь никто не говорит, что государство должно само вкладываться в компанию. Должны приниматься хоть какие-то решения...

— А какие есть варианты?

— Первый — поднять капитал пропорционально. Другой — государство не вкладывает деньги. Тогда уставной капитал повышается за счет частных акционеров, у государства уменьшается доля. Если же вообще не принимается решение о подъеме уставного капитала, компания становится неплатежеспособной.

— А почему государство тянет? Была версия, что правительство специально играет на понижение цены...

— Никак по-другому это уже нельзя расценивать. Ничем другим такие действия не обоснованы. Если бы там были хищения — тогда да, ничего не скажешь. Но аудиторы KPMG презентовали свои раскопки в этой компании и четко сказали, что заявление Кампарса не соответствует действительности. Если бы Флик воровал, уводил деньги в оффшоры, его бы арестовали и он сидел бы в тюрьме...

— А он же прячется, не появляется в Латвии...

— Германия его бы выдала.

— Но тогда чего он боится?

— Что его заметет KNAB. Но он уже пошел на уступки. Он заявил, что если государство пропорционально увеличит уставной капитал airBaltic, он согласен, чтобы из трех членов правления от государства было — два. И что государство будет иметь решающий голос насчет страны расположения головного аэропорта...

— А в чем же все-таки интерес правительства — валить свою компанию?

— Возможно, кто-то из них имеет своего покупателя, который ждет «правильную цену». Если компания будет доведена до ручки, ее цена будет ниже. И тот, кто имеет покупателя, получит свои комиссионные за понижение...

— Философский вопрос: а зачем нашему государству такая авиакомпания?

— Совсем недавно в The Economist было исследование про авиабизнес в мире: кто от него имеет какую выгоду, почему государства участвуют в этом бизнесе. Там был вывод: авиакомпании сейчас — один из самых хреновых видов бизнеса. Отдача на капитал — маленькая, риски — огромные, капитал в самолетах заморожен огромный.

Но там был и второй вывод: авиакомпании сейчас — это как в старое время порты, то есть это — жизнь. Это поток людей в город, это поток бизнесов, это поток денег. И потому все государства борются, чтобы на их территории были аэропорты — транзитные центры. Вот, например, там же рассказывалось, как компания Microsoft принимает решения об открытии своих центров. У них одно из основных требований — чтобы это место было хорошо подсоединено к их штаб-квартирам. То есть, если в городе нет нормального аэропорта, который имеет хорошие прямые рейсы с экономическими центрами мира, город даже не может быть претендентом на их инвестиции. И вот такие бизнесы интересны для государства. Это показывает, что государство хорошо соединено с внешним миром. И это генерирует добавочную стоимость для самого государства...

— И за это стоит платить десятки миллионов на поддержку убыточной компании?

— Многие государства имеют свои авиакомпании. Надо смотреть, как они решают вопросы их убыточности. Многие доплачивают своим авиакомпаниям. Все крупнейшие компании получали деньги от своих государств. Начиная от British Airways и заканчивая Lufthansa. В Америке практически все авиакомпании прошли через неплатежеспособность.

Насколько это нужно государству? Посмотрим с политической точки зрения: Балтийское море — пассажирские перевозки мы проиграли эстонцам. У них монополия на рынке, мы там — никто. На железнодорожном рынке мы изолированы. По авиаперевозкам же мы обошли и литовцев, и эстонцев. airBaltic — реально не латвийская, а балтийская компания. Те же литовцы приезжают сюда на машинах и летят дальше. Лет 12-13 назад картина была обратная. Мы ездили в Вильнюс, чтобы лететь оттуда литовским чартером в отпуск.

Сейчас видно, как airBaltic развивает аэропорт, он притягивает туристов на короткие сроки — на выходные (они не будут ехать сюда с тремя пересадками). Если это развитие дает доходы рижанам, я думаю, правильно будет доплачивать. Мы же субсидируем внутренние автобусные перевозки...

— При министре транспорта Шлесерсе airBaltic имел преференции и льготы...

— Их отобрали. По сути это неправильно. Ryanair, не наша компания, имеет льготы, а наша — нет. Посмотрите, какая политика у Ryanair в Европе. Они открывают и закрывают рейсы, как им выгодно. Уменьшился поток пассажиров — они без всяких комплексов захлопывают рейс. А мы заставляем свою авиакомпанию за одни и те же услуги аэропорта платить больше, чем Ryanair...

— История с airBaltic чем-то кончится до выборов? Остался месяц...

— Сейчас эскалация достигла такого уровня, что не верится, что они могут это затягивать еще месяц. Хотя... наше правительство на все способно. Тут надо понять: если компания все время теряет кровь, то с каждым днем ее спасение становится все дороже.

— А чем airBaltic сейчас затыкает дыры? Где берет деньги?

— Какие-то кредиторы там есть, но публично они не светятся...

— А второй владелец — государство — их знает?

— Уверен — знает. Но ясно, это — не государственные деньги.

— А кто самый большой официальный кредитор?

— Насколько я знаю, это Snoras Bank — Krājbanka. Официально было озвучено, что они выделили десятки миллионов кредитов.

— Отсюда можно сделать предположение, что «добавочные деньги» — тоже оттуда, от господина Антонова. Ведь если сейчас airBaltic гикнется, кредиторы будут иметь большие проблемы.

— Да, так всегда происходит... Это было бы логично. Кто лучше знает о ситуации в компании, чем те люди, которые дают деньги в долг?.. Помнится, четыре недели назад озабоченность ситуацией в Krājbanka высказала КРФК...

— А нет ли интереса литовцев в приобретении государственной доли airBaltic? Krājbanka — это тот же литовский Snoras... После краха собственных Вильнюсских авиалиний они были бы не против перетащить нашу компанию к себе...

— Конечно! Не зря ведь были заявления, что они будут создавать свой airBaltic. И тот же Бертольт Флик объявлял о своем участии в их проекте. За что он до сих пор получает упреки от правительства. Литовцам обидно, что у них никак не ладится с авиацией. Если эстонцы еще стараются закрепиться на рынке (недавно они перекупили коммерческого директора у airBaltic, собираются развивать свою авиакомпанию), то у литовцев дела плохи. Это очень непросто — создать собственную авиакомпанию. И наш airBaltic имеет неплохую ценность — крепкое место на рынке, раскрученный бренд, он контролирует и Таллин, и Вильнюс, имеет серьезные позиции на внутреннем рынке Финляндии...

— То есть, суммируя все вышесказанное: и игру нашего правительства «на понижение» стоимости авиакомпании, и очевидное участие литовцев в ее кредитовании, и их интересы, — можно увидеть, кто метит в новые владельцы...

— Мутно... (Cмеется.) Через муть мы видим «профиль». Но кто это — точно не знаем.