---

Октябрьская революция в России, как ни одно другое событие в мировой истории, продолжает вызывать самые бурные дискуссии. Несмотря на все попытки умалить результаты первого в мире социалистического проекта, сама ожесточенность критики говорит о его значении.
 

---

Для дискредитации одного из самых грандиозных событий в истории XX века используются самые различные методы. Например, во французских учебниках истории нашу революцию помещают в раздел о тоталитаризме, смешивая ее в одну кучу с репрессиями 1937 года, германским нацизмом и итальянским фашизмом. Еще более интенсивным нападкам Октябрьскую революцию подвергают на постсоветском пространстве. Украинские националисты и российские либералы успешно соревнуются и подыгрывают здесь друг другу.
 

Основные обвинения против революционеров 17-го года звучат так:

1. Социальный переворот разрушил процветающую «Россию, которую мы потеряли».

2. За спиной большевиков-коммунистов стояли то ли немцы, то ли американцы с англичанами (нужное подчеркнуть).

3. Революция была узкопартийным делом большевиков.

4. Коммунисты были сторонниками диктатуры, а их противники — демократии.

5. «Большой террор» конца 30-х годов — прямое следствие революции.
 

Что ж, попробуем рассмотреть, как это было на деле.


«Россия, которую мы потеряли»




Действительно, страна уже в 1917-м была сильно разрушена. Только сделали это не революционеры — а мировая война, в которую ее ввергла монархия и которую продолжало либеральное Временное правительство.

Но и без войны аграрную страну с 80 процентами неграмотного населения и детской смертностью на уровне самых бедных стран Латинской Америки назвать процветающей было сложно.

Монархический режим, при котором реальная власть находилась исключительно в руках бюрократии и земельных латифундистов, упорно не хотел модернизировать страну. И к началу XX века царское государство было настолько архаичным и неэффективным, что оказалось не в состоянии даже вооружить действующую армию современными винтовками и наладить выпуск боеприпасов. Русская артиллерия на фронте зачастую молчала — не было снарядов.

От произвола и гнета страдали крестьяне, всего лишь за 10 лет до революции полностью освободившиеся от остатков крепостничества. Рабочие во многом были лишенные элементарного трудового законодательства и социальных гарантий. Угнетенной чувствовала себя интеллигенция, не имевшая свободы слова, забитые и бесправные женщины, многочисленные народы, не имевшие права на национальный язык и культуру.

Нынешние либералы напрочь забывают еще и о том, что большинство столь любимых ими предпринимателей самодержавным режимом и чиновничьим произволом также были весьма недовольны. Они либо спонсировали революционное движение, надеясь руками пролетариев проложить себе дорогу к классической буржуазной демократии, либо сами руководили либеральными и консервативными партиями.

Но когда «буржуазные политики» оказались в составе Временного правительства, эффективно управлять страной они не смогли. Ответом на это и стала Октябрьская революция.


Немецкие деньги для английских агентов
 
Сегодня в околонаучной литературе запущено две версии, по сути — взаимоисключающие. Первая — большевики были агентами Германии, вторая — ленинцы работали в интересах Англии и САСШ.

Миф о немецких деньгах для Ленина ввели в оборот еще его политические противники из Временного правительства. Но до сих пор нет неоспоримых доказательств того, что германское министерство финансов выделяло крупную денежную сумму для русской революции.





Но допустить такое — вполне можно. Естественно, что враждебные и просто конкурирующие государства всегда старались использовать внутренние проблемы своих соперников.

Так, во время русско-японской войны 1904—1905 годов японское правительство было готово помочь любым российским революционным и оппозиционным партиям. Юзеф Пилсудский из польской ППС вступил тогда в контакты с японской разведкой. Но почему сегодня никто не предъявляет создателю польского государства претензий за это?

Немецкое военное командование и императорское и королевское правительство вполне могли попытаться опереться и на радикальную партию большевиков. Однако получив «золото кайзера», сторонники Ульянова-Ленина весьма умело распорядились приобретенным капиталом. С помощью рейхсмарок они не только свергли «министров-капиталистов» у себя дома, но и под носом у самого Вильгельма II создали леворадикальную партию «Спартак». И в результате ноябрьской революции в Германии, 100-летие которой также будет отмечаться через несколько дней, лишили недальновидных Гогенцоллернов имперского трона.

Более успешного и многоходового использования спонсорской помощи в политической истории трудно найти.


Сегодня в ходу также другая, более современная версия: революционные события 1917 года были организованы англичанами и американцами. При этом в деле уже «английских шпионов» существует много версий и вариантов.

Нет нужды заниматься изложением всех этих конспирологических теорий. Скажем сразу — да, Англия и Франция во время войны стали заинтересованы в свержении Романовых. Хоть императорская династия и была их крупными должниками.

Но теперь хорошо известно — уже в 1916-м году царское правительство было готово, презрев союзнические обязательства, заключить сепаратный мир с Германией. За это, по сути, выступала и близкая к императрице клика авантюриста Распутина. Так что отнюдь не Ленин и Троцкий были первыми авторами похабного Брестского мира.

От предательства своих союзников Николая II удерживал только страх взрыва народного недовольства или дворцового переворота. Февральская буржуазная революция упредила такой военный переворот. Руководство думских партий и армии — и, очевидно, английское и французское посольства — предполагали, что отстранение от власти крайне непопулярных Николая и немки-царицы вызовет патриотический подъем. И поможет выиграть войну западным империям. Однако восставшие жители Петрограда в марте 1917 года пошли дальше закулисных планов и не дали передать власть кому-либо из Романовых.

Последовавшая далее Октябрьская социальная революция окончательно пожила конец «тайной дипломатии» и превращению России в полуколонию и марионетку западных государств при любой их коалиции.

На сцену в качестве главного актора вышел сам народ.


Партийный переворот или народная революция?




Одной из самых вульгарных версий революции 1917 года является ее трактовка как захвата власти исключительно партией большевиков.

В реальности революция в октябре 1917 года не была делом одной только большевистской партии. Более того, совсем не РСДРП была первым инициатором свержения Временного правительства.

В то время как социал-демократы — большевики, в полном соответствии со своей программой-минимум, выступали в поддержку установившейся в России демократии, лозунги новой революции в апреле 1917 года первыми выдвинули анархисты-коммунисты.

Но даже и не эти записные радикалы шли во главе событий. Прекращения изнурительной войны и возвращения крестьянам земли громко требовали народные низы. Остро стоял и рабочий вопрос — промышленность и транспорт разваливались на глазах, а пробовавших бастовать рабочих хозяева просто увольняли.

Вернувшийся в апреле 1917 года в Россию Ульянов-Ленин быстро сориентировался в ситуации и написал свои знаменитые программные «Апрельские тезисы». Кстати говоря, его возвращение через немецкую территорию было вынужденным — союзники не давали возможности отъезжать домой всем противникам продолжения войны, некоторых даже арестовывали. А в сентябре 1917 года антивоенное восстание солдат русского экспедиционного корпуса во Франции было подавлено с необычайной свирепостью — в результате массовой бойни, учиненной в лагере Ла-Куртин верными Временному правительству частями и французской жандармерией, было убито 600 человек.

Однако поборники «демократии» не любят упоминать об этом.


В июле 1917 года анархисты в Петрограде устроили массовую вооруженную демонстрацию под лозунгами «Долой министров-капиталистов!». Большевики ее первоначально не поддержали, но вынужденно присоединились. Демонстрация была расстреляна из пулеметов войсками, верными Временному правительству.





В самой Октябрьской революции кроме РСДРП(б) принимали активное участие целый ряд партий. Это — левые эсеры, эсеры-максималисты, анархо-коммунисты и синдикалисты, меньшевики-интернационалисты, эсдеки-межрайонцы, левая часть Белорусской социалистической Громады и «Бунда», многие другие национальные социалистические партии. Председателем Военно-революционного комитета, руководившего вооруженным восстанием в Петрограде, был левый эсер Павел Лазимир.

Сформированное по итогам первое Советское правительство также было многопартийным — из большевиков и левых эсеров.

При этом значительная часть старых большевиков, верных прежней умеренной программе партии, настаивали на создании еще более широкого «однородного социалистического правительства» с участием меньшевиков и эсеров. Владимир Ленин, чутко улавливая настроения наиболее активной части масс, на создание такого недееспособного кабинета не пошел.

Надо также сказать, что в 1917—1918 году Советы рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов вовсе не были ширмой, в которую они превратились гораздо позднее. Жизнь в них кипела. При той системе, когда Советы строились снизу вверх, их постоянно переизбиравшиеся депутаты зачастую работали по наказам избирателей.

Большевики, конечно же, быстро попытались взять эту народную стихию в свои руки и вытеснить из самоуправляющихся Советов своих политических противников. Но полностью «зачистить» Советы удалось лишь в начале 20-х годов, уже после окончания гражданской войны. Окончательно же превратить Советскую власть в полностью бюрократическую систему удалось после разгрома оппозиции внутри РКП(б), принятия Конституции 1936 года и незаконных репрессий 1937-го.


Временные неудачники

При этом представлять большевиков и других революционеров изначальными сторонниками террористической диктатуры тоже нет никаких оснований. Первыми к террору обратились как раз их противники.

Уже в ходе октябрьских боев в Москве войска Временного правительства безжалостно расстреляли 300 солдат кремлевского гарнизона, сдавшихся под честное слово сохранить им жизнь. Но даже после этого московский Ревком отпустил всех пленных юнкеров и офицеров на свободу. Большинство из них приняли в скором времени участие в гражданской войне.





«Красный террор» также не был делом рук одних коммунистов. Один из ее первых трагических актов разыгрался в январе 1918 года, когда группа матросов из анархистского отряда Анатолия Железнякова расправилась с кадетскими депутатами Учредительного собрания Кокошкиным и Шингаревым. Вполне в духе санкюлотов Великой Французской революции. Наркомом юстиции левым эсером Исааком Штейнбергом было начато расследование по этому поводу.

Инициатива террора, реквизиций и экспроприаций чаще шла от радикализированной и анархиствующей массы снизу. Большевики и в особенности левые эсеры зачастую даже пытались препятствовать такого рода «эксам» и бессудным нападениям.

Тоже относится и к национализации средств производства. Вопреки бытующим представлениям, Совнарком долго не решался взять в свои руки все фабрики и заводы, ограничиваясь рабочим контролем. Рабочие зачастую сами захватывали предприятия в свои руки. Особенно те, владельцы которых бежали. К вящей радости анархистов и эсеров-максималистов, проповедующих немедленную социализацию фабрик и заводов.

Введение военного «коммунизма» было также продиктовано разрухой и гражданской войной. Элементы «военного социализма» уже давно практиковались в Германии и других воющих странах.


А что же противники большевиков? Были ли они приверженцами рафинированной демократии?

На вполне себе антибольшевистском IV съезде партии социалистов-революционеров в ноябре-декабре 1917 года вскрылись факты о том, что премьер-министр Александр Керенский уже осенью 1917 года требовал себе диктаторских полномочий. Временное правительство не смогло стать органом диктатуры не в силу своих «демократических» убеждений, а по причине внутренней слабости, отсутствия поддержки масс и верных силовых структур.

Как только последние в виде мятежного чехословацкого корпуса и Белой гвардии появились, либералы и часть умеренных социалистов летом 1918 года сразу же развязали гражданскую войну. В Поволжье и Сибири ими был установлен кровавый террористический режим. Россия заведомо отдавалась в полуколониальную разработку западным союзникам.

Откровенную реакцию своим революционным прошлым прикрывали известные лидеры эсеров Авксентьев и Зензинов. Впрочем, как всегда, «временные» остались хроническими неудачниками — уже очень скоро их вновь свергли. На этот раз — их собственные военные во главе с адмиралом Александром Колчаком.

При этом от рук военной реакции погибло гораздо больше депутатов Учредительного собрания и «демократов», чем от большевиков и анархистов.


Выстрел, который разбудил мир




Любимая тема критиков социализма — «сталинский террор». Безусловно, эта колоссальная трагедия требует осуждения. Но также и понимания — что же это было? И по каким причинам случилось?

В данной статье нет места для продолжительного разговора об этом. Но важно отметить, что никакой прямой связи между деяниями Ежова и Берии в 1937—1938 годах и попыткой установить всеобщий мир, братство и справедливость в октябре 1917 года — нет.

Более того, почти все активные участники Октябрьской революции именно в это время и были уничтожены. Наследие того грандиозного прорыва к свободе и равенству сильно мешало бюрократическому перерождению советского государства.

Первоначальный план грандиозного социального проекта, начало которому было положено в октябре 1917 года, был сильно искажен. Строительство нового общества пришлось вести в коротком перерыве между двумя мировыми войнами и впоследствии в условиях угрозы войны третьей — ядерной.

На пути «красного проекта» встали тотально враждебное внешнее окружение и силы внутреннего торможения, социальная инерция и просто откровенная реакция. И наконец, пресловутый «человеческий фактор».

Но все равно — несмотря на все искажения и тяжелые ошибки, результат Октябрьской революции и запущенного ей социального строительства был колоссальный.

Победа во Второй мировой войне, первый полет человека в космос и вторая экономика мира при самом высоком уровне социальных гарантий, величайшие научные открытия и спортивные победы, одна из лучших в мире система образования — все это было бы невозможно без холостого, но такого громкого выстрела из бакового орудия крейсера 1-го ранга «Аврора»...