А уж к тому времени, как ей, наконец, достается почетное право провести соответствующий саммит, все вообще успевают забыть, зачем эта контора изначально создавалась. Так было с «Большой восьмеркой», с ВТО, теперь вот – АТЭС. 5 лет подготовки и 335 млрд. рублей бюджетных денег ушли на то, чтобы принять во Владивостоке организацию, цели создания которой давно признаны невыполнимыми. Вот разве что как повод понастроить всего и починить во Владивостоке и окрестностях.

Организацию Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества придумали в конце 1980-х годов. Тогда региональная интеграция была на пике международной моды, и всем казалось, что по одному государствам уже не выжить – нужно обязательно объединяться в общие рынки и сообщества. Говорили о чудесах синергии, о взаимодополняющих компетенциях. Мерились благотворными эффектами от создания и отклонения международной торговли.

В Западной Европе как раз в это время решили превратить рыхлое Европейское экономическое сообщество в полноценный Европейский союз. А тем развитым странам, кто в силу географии не имел никаких шансов примазаться к объединенному процветанию Европы, пришлось создавать что-то свое, чтобы не остаться совсем без синергии. Тогда главные державы тихоокеанского региона: Австралия, Япония и США – придумали АТЭС.

В 1989 году в первом саммите АТЭС участвовало 12 стран. Пригласили все выходящие к Тихому океану развитые страны плюс несколько относительно богатых прозападных режимов вроде Таиланда и Малайзии. Штаб-квартиру новой организации поместили в тихоокеанском Люксембурге – Сингапуре.

Потом, в 90-х, когда Евросоюз столбил за собой рынки в открывшейся Восточной Европе, гранды АТЭС пытались делать то же самое на Тихом океане. Принимали все новые страны, постепенно вылезавшие из закрытости и авторитаризма: Китай, Вьетнам, Мексику, Россию и прочих. Те вступали охотно – чтобы поднять международный престиж и не остаться в стороне от региональных процессов.

У некоторых вообще особого выбора не было: в мире, кроме АТЭС, найдется немного организаций, готовых принять Тайвань или Гонконг в качестве отдельных членов. К тому же, 90-е были временем экономического бума в Юго-Восточной Азии. Всем казалось, что там вот-вот возникнет еще пяток Японий, поэтому с ними надо как можно скорее интегрироваться.

Еще одним важным достоинством АТЭС было то, что эта организация, в отличие от Евросоюза, не налагала на участников никаких обязательств – даже минимальных финансовых на собственное содержание. Все решения АТЭС выполняются только добровольно. А на все свои многочисленные проекты (в основном, семинары и тренинги) эта контора тратит всего десяток миллионов долларов в год (в 2012 году – $12,5 млн.), и те собираются в виде добровольных пожертвований стран-участниц.

Постоянный аппарат АТЭС тоже минимальный. Всего несколько десятков человек в сингапурской штаб-квартире. Ничто по сравнению с 50 000 евробюрократов в Брюсселе.

Единственная неприятность: странам-участницам время от времени приходится принимать у себя ежегодные саммиты АТЭС. Пример России показывает, что эта обязанность может стоить стране более $10 млрд. бюджетных денег. А это почти столько же, сколько составляет чистый годовой взнос в бюджет ЕС крупнейшего европейского донора Германии на все европейские нужды.

Непонятно, за что платить такие деньги, если зыбкость интеграционных перспектив АТЭС стала очевидна его создателям еще до официального провозглашения о его создании. Первоначально планировалось, что буква «С» в английской аббревиатуре APEC будет расшифровываться как «community» (сообщество), но, подумав, ее решили заменить на просто «cooperation» (сотрудничество).

На ранних саммитах АТЭС декларировалось, что эта организация должна превратиться в зону свободной торговли и свободного движения капитала к 2010 году для развитых стран, и к 2020 году – для развивающихся. Но пока ничего из этого не случилось.

Нетрудно догадаться почему: на волне интеграционного энтузиазма в АТЭС набрали всех подряд, включая Папуа-Новую Гвинею, которая все никак не вырвется из родоплеменного строя, и такие страны, как Россия или Мексика, чье экономическое присутствие в регионе минимально. Не говоря уже о глубокой исторической неприязни между любой парой стран в Восточной Азии. В таких условиях невозможно выработать хоть сколько-нибудь серьезные решения, с которыми добровольно согласились бы все.

Средний уровень пошлин у стран-участниц за время существования АТЭС действительно снизился с 16,9% до 5,5%. Но это все были добровольные либерализации в маловажных отраслях. А так азиатско-тихоокеанский регион – это последняя часть мира, где может появиться зона свободной торговли. В таких чувствительных отраслях, как легкая или автомобильная промышленность, никто ничего всерьез открывать не собирается, потому что в Восточной Азии национализм (хоть политический, хоть экономический) сейчас не менее силен, чем в Европе после Первой мировой войны.

С продукцией сельского хозяйства еще труднее. Создание единого аграрного рынка стало одним из главным успехов европейской интеграции. Но повторить это в АТЭС невозможно. Туда одновременно входят и самые активные сторонники либерализации аграрной торговли (Австралия, Новая Зеландия, Таиланд), и самые главные аграрные протекционисты (Япония, Южная Корея).

Провал в деле экономической интеграции АТЭС могла бы попробовать компенсировать в другой области своих компетенций – облегчении условий сотрудничества между компаниями из стран-участниц. Но и здесь пока результатов немного. Да и откуда их может быть много при таком скромном и добровольном финансировании.

Из достижений можно назвать то, что АТЭС собрала базу данных по тарифам и таможенным процедурам в странах-участницах. Попыталась перевести государства на лужковскую систему одного окна, чтобы все бюрократические формальности при международной торговле можно было уладить через одну инстанцию. В 13 странах из 21 это более-менее получилось, хотя думается, что там ее внедрили бы и без АТЭС. А вот перед бюрократией стран вроде Вьетнама, Индонезии и России АТЭС со своим единым окном предсказуемо оказалась бессильна.

Главная гордость АТЭС – это создание жалкого подобия Шенгена, которое называется «Командировочная карточка АТЭС» (APEC business travel card). Получивший такую карточку бизнесмен может спокойно три года ездить по делам по странам АТЭС без виз. Хотя не по всем: Россия, Канада и США в этой программе не участвуют.

На конец 2010 года командировочными карточками пользовалось около 90 000 человек, в основном, австралийцы и китайцы из Гонконга. На фоне суммарного населения АТЭС в 2,5 млрд. это не очень впечатляет, но хоть кому-то полезно.

Видимо, командировочные карточки так и останутся главным достижением в работе АТЭС. Закрывать эту организацию, конечно, не станут – зачем позориться, когда расходы на содержание копеечные. Но о чудесах либерализации можно забыть – нынешний кризис в ЕС показал, чем заканчивается региональная интеграция. Пока только Обама осмелился отказаться лететь через океан, чтобы сфотографироваться в русском национальном костюме. Посмотрим, сколько лидеров прилетит в 2013 году фотографироваться на Бали.