Как известно, дети, наше будущее – категория абсолютная. Для обеспечения этого будущего государство обязано предоставить каждому ребенку качественное образование. Происходит ли это в Латвии? По нашему мнению, нет и еще раз нет. Образование власти объявили одним из приоритетов, но, как всегда, они говорят одно, думают другое, а делают третье.

Строительство новых школьных зданий не ведется, материальная база школ и качество учебников оставляют желать лучшего. Сейм и правительство не выполняют свои предвыборные обещания по увеличению учительских зарплат. Учительский корпус катастрофически стареет. По данным МОН в 1998 году старше 50 лет были 25%, в том числе старше 60 – 10% педагогов. В 2018 году эти показатели составили, соответственно, 43% и 13%. Низко качество подготовки и переподготовки учителей. Ощущается и нехватка учителей.
 

На момент написания статьи в Риге не хватало, главным образом, учителей математики (22 вакансии) и латышского языка (14) с резким отрывом от остальных предметов.

Школу сотрясают бессистемные непродуманные реформы, от франко-германской системы образования, которая главенствовала и в царской России, и во времена первой независимости, и в СССР, Латвия переходит на англо-саксонскую, внедряет разрывающий традиционную связь ученика и учителя компетентностный подход.

Ухудшается здоровье учащихся – по специальным программам для детей «с особыми потребностями» учится более 7000 детей или 3,5% всех учащихся, что в 1,5 раза больше, чем в 1998 году (2,4%).

Численность же самих школьников за 20 лет (1998-2018) сократилась в 1,7 раза (с 348 до 205 тысяч), заставляя предположить наличие в Латвии людоедов, разнообразящих свое меню преимущественно детьми школьного возраста (общая численность населения сократилась «только» в 1,25 раза).
 

Безжалостно (в 1,5 раза) сократилась и школьная сеть, доставшаяся Латвии от «оккупантов», в особенности в сельской местности, где школа всегда являлась местным очагом культуры.

Особенно по вкусу гипотетическим людоедам пришлись русские школьники, численность которых сократилась в 2,1 раза (численность латышских школьников уменьшилась лишь в 1,5 раза). И это при том, что массового перехода русских детей в латышские школы не произошло – число учащихся в русских школах точно пропорционально доле детей русскоговорящих меньшинств (этнических русских, украинцев, белорусов, грузин, евреев, татар и т.д.) школьного возраста. Число русских школ уменьшилось еще быстрее – в 2,3 раза.

Уцелевшие сосредоточились преимущественно в крупных городах, и имеются целые регионы, где русские дети есть, но не могут получить даже начальное обучение на русском языке.

Решающая роль в закрытии, понижении статуса или слиянии школ отведена самоуправлениям. В отношении отмеченной выше этнической избирательности вне конкуренции был мэр Риги Нил Ушаков, в начале правления которого (2008/09 уч. г.) МОН насчитывал в Риге 71 латышскую и 72 русских дневных общеобразовательных школ, а в конце (2018/19) – соответственно 69 и 48.
 

Русские учителя, испытывающие наряду со своими коллегами все описанные выше беды, подвергаются еще и перманентным языковым проверкам, и хотя введенный в 2015 году исключительно для педагогов критерий лояльности формально этнически нейтрален, причина его появления в законе всем понятна.

По данным МОН с 2004 по 2018 гг. число педагогов латышских школ почти не изменилось (21502 и 20302), зато в русских школах уменьшилось в 1,6 раза (с 7424 до 4675). При этом если нагрузка педагогов латышских и русских школ в 2004 году была почти одинаковой (по 10 и 9 учеников на педагога соответственно), то в 2018 году уже отличалась в 1,5 раза (6 и 9 учеников).

В 2018 году русское образование в Латвии подверглось новому законодательному удару, о котором власти мечтали уже 30 лет – средняя школа к 2021 году полностью перейдет на латышский язык обучения, а основная – уже в стадии перехода на не менее 80% латышского в преподавании для классов с 7-ого по 9-ый, и не менее 50% — для младших классов. Эти критерии распространены и на частные школы, для которых ранее выбор языка образования был свободным.
 

Латышский язык стал основным в общении с дошкольниками начиная с возраста в 5 лет, а русский язык запрещен и в частных вузах.

Перечень «новаций» можно продолжить, а посему мы считаем, что за деятельность со знаком минус в области образования министр Шуплинска и президент министров Кариньш, как и их предшественники, заслужили жирную двойку. Пока же они (новации) в отношении языка образования оцениваются в судах.

По школам Конституционный суд уже установил, что все это в интересах интеграции общества и для блага самих школьников. Неблагодарные родители не без участия одного из авторов статьи отправили 142 жалобы в ЕСПЧ, из которых 32 поданных первыми уже получили регистрационные номера, а одна из поданных в жуткой спешке в конце установленного регламентом 6-ти месячного срока подачи отклонена из-за ошибок в ее оформлении.

Что касается ограничения по вузам, которым по оценкам одного из участников процесса, нанесен ущерб в 10 миллионов евро в год, то приговор Конституционный суд вынесет 11 июня. Рассмотрение в Конституционном суде жалобы по детским садикам, написанной автором статьи – правозащитником, начнется 21 мая, и приговор также ожидается в июне.

Дистанционное обучение

12 марта в Латвии была введена чрезвычайная ситуация в связи с пандемией, а с 23 марта школы перешли на дистанционное обучение.

МОН и его службам за эти две недели не удалось подготовить дистанционное обучение ни организационно, ни технически-технологически, ни методически, например, разработать в помощь педагогам электронные платформы с кратким объяснением материала и заданиями по учебным предметам.

Вся тяжесть легла на учителей. Им приходится тратить очень много времени на освоение нового вида обучения и новых технологий.

Занятия в основном проводятся в форме видеоконференций. Часть педагогических технологий при дистанционном обучении неосуществимы, например, групповое или парное обучение; дифференцированное обучение; лабораторные работы и др. Невозможно проводить и объективные контрольные работы, удаются лишь небольшие самостоятельные.
 

Трудно дистанционно заниматься и детям. Не все они столь сознательны, чтобы без учителя заниматься регулярно и систематически.

Много времени для помощи детям вынуждены тратить и родители, особенно в начальной и основной школе. Что делать, если родители не знают, забыли азбуку наук или работают от рассвета до заката, чтобы прокормить семью? А если в семье два-три ребенка, да и родители работают удаленно, а компьютер один?
 

5000 школьникам (оценка комиссии Сейма по образованию) дистанционное обучение оказалось недоступным – нет дома компьютеров или интернета.

Что касается русских родителей, то для них чрезвычайное положение наступило еще в начале века, и усугубилось в начале нынешнего учебного года. Они и без вируса часами сидели с детьми, переводя на родной язык тексты учебников и домашних заданий. Но в дистанционном обучении проигнорирована была и та пропорция обучения на родном языке, которая предписана действующими учебными программами.

Направленное правительству в начале апреля обращение партии «Русский союз Латвии» с требованием проводить дистанционное обучение русских детей на родном языке, действия не возымело.

Более того, в начавшихся с 6 апреля телевизионных трансляциях учебных программ, финансированных всеми налогоплательщиками, русских слов вообще не звучало. Исключение – уроки русского языка, как иностранного, для 6-х классов латышских школ.
Не изменили ситуации и обращения к правительству Сообщества родителей и ЛАШОР.
 

Добавим, что множество русских родителей, не выдержав засилия латышского языка, вынужденно перешли на дистанционное обучение задолго до эпидемии – дети числятся за границей, но сидят дома и дистанционно обучаются в российских интернет – школах.

Об экзаменах

Понятно, что дистанционное обучение не способно полноценно заменить традиционную педагогику: учитель – ученик, глаза в глаза, сердце к сердцу. Опросы показали, что 85% учащихся к экзаменам не готовы. В этой ситуации автор статьи – педагог обратился к правительству с предложением отменить выпускные экзамены, выдать аттестаты по итоговым оценкам школы, а вузы комплектовать в июле – августе, при необходимости проводя собеседования. Такую же идею высказал и учительский профсоюз, требования которого авторы неоднократно поддерживали в роли депутатов парламента и Рижской думы.

Однако чиновники пошли другим путем. Они обязали абитуриентов сдавать, правда не 4 экзамена, а 3 (латышский, английский и математика), сделав экзамен по выбору добровольным, сократив число заданий и время проведения экзамена (до 3-х часов). Тем же юношам и девушкам, кто хочет специализироваться, к примеру, в медицине, придется все же сдавать еще и экзамен по химии или биологии.
 

Россия, которую демонизируют латвийские политики, больше позаботилась о здоровье своих детей. Там сдавать экзамены будут только выпускники средней школы, и только по тем предметам, которые необходимы для поступления в выбранный ими вуз.

В 9-х классах экзамены отменены, но не для всех. Экзамен по латышскому языку наши дети и внуки вынуждены будут сдавать добровольно-принудительно.

Дело в том, что выпускники русской школы для трудоустройства должны иметь документ на знание государственного языка на определенную категорию. От этого позорного клейма неполноценности с 2012 года освобождены выпускники русских средних общеобразовательных школ. Но в них продолжает обучаться только 60% выпускников основных школ. Остальные 40% идут или в профессиональные училища, или трудоустраиваются.
 

Вот им то и придется, рискуя заразиться, сдавать тот экзамен, от которого освобождены их латышские сверстники.

По инициативе автора – правозащитника, Латвийский комитет по правам человека направил письмо премьеру с предложением пересмотреть и кратковременную, и долгосрочную дискриминацию – отменить как экзамен, так и приравнивание его результатов к определенной языковой категории. Госканцелярия переслала письмо в МОН, от которого ответа пока не поступило.

Таким образом, все отмеченные выше случаи дискриминации были грамотно опротестованы представителями русской общественности, и эти протесты были (в отношении двух исков в Конституционной суд, видимо будут) проигнорированы. Этого достаточно для вмешательства международной мировой общественности во внутренние дела Латвии. Тем более в случае, если протесты примут массовый характер. Авторы готовы идти во главе протестующих колонн, как они это неоднократно делали в период школьной революции.

Яков Плинер, доктор педагогических наук.

Владимир Бузаев, сопредседатель Латвийского комитета по правам человека, кандидат технических наук
 

---

---