ВКУС И ЦВЕТ ДРУЖБЫ. Журнал «Огонёк» (1972 год, №51)
О комбинате художественного фонда Латвийской ССР «Максла»

Много лет назад в степи за Джанкоем я впервые услышал слово «Максла», прозвучавшее для меня таинственно и прекрасно. Потом я услышал его, уже знакомое, в Донбассе. И совсем недавно узнал, что есть в восстановленном из руин Ташкенте необыкновенного великолепия витражи, и, узнав о них, я сам догадался: «А это не «Максла?..» «Да», — ответили мне.

«Максла» – название теперь уже широко известного комбината художественного фонда Латвийской ССР. По-русски это слово означает «искусство». А оно, искусство, в нашей стране, как известно, сближает народы. Эту истину подтвердили недавние встречи с художниками и мастерами из Риги. А до того были они и в степном крымском колхозе и в рабочем Краматорске, где ими выполнен памятник погибшим за свободу и независимость отечества, и в Узбекистане, и в Москве..

Вот-вот настанет день и соберутся представители всех советских народов, чтобы вместе и торжественно отметить 50-летие  образования Союза Советских Социалистических Республик, и тогда первым, что они увидят в зале Кремлевского Дворца съездов, наверняка будет барельеф Ленина. Тот самый, что теперь известен всему миру. А ведь создали барельеф именно в таком вот современном решении они, латышские художники и мастера.

И я в который раз думаю о месте художника на строительной площадке нового мира, в круговерти повседневности… Взять тот же украинский колхоз «Россия» в степи за Джанкоем. Что привело сюда в дни перестройки колхозного поселка немолодого, но до сих пор по-юношески стройного, деятельного человека из Риги? Артур Мартынович Озолиньш тогда с готовностью ответил на мое недоумение и как-то вечером в тесном номере сельской гостиницы рассказал и о комбинате «Максла», и о тех чувствах, которые поднимают художников и мастеров Латвии в далекие поездки по стране, и о силе, которая заставляет искусство искать пути к сердцам отнюдь не только знатоков и ценителей…

Советский человек, построивший социализм, имеет право жить сегодня не только сытно и просторно, но и красиво. Ходить по красивым улицам, вдоль красивых домов, работать в красивом цехе, есть-пить из красивой посуды. <…> 

Вот тут-то как раз и время предоставить слово искусству. Сразу же после войны художники и мастера Риги потянулись друг к другу, верно почувствовав, что наступила пора для активнейшего их вмешательства в лихорадку строительных будней. Страна жила все лучше и лучше, строили много нового, а главное, строили по-новому! Так появился однажды и Артур Мартынович Озолиньш в селе за Джанкоем. 

Тогдашний председатель колхоза «Россия» слыл и был на деле человеком вполне современным, он одним из первых в округе понял, что времена меняются, пора браться за перестройку и внешнего облика села. А на ловца и зверь бежит. Смелый хозяйственник и отзывчивый художник, перешагнув через рутину, нашли друг друга. 

И теперь здание правления «России», колхозный детский сад, подъездные пути к селу и сама территория его административного центра, пожалуй, лучшие в Союзе. Я был там и видел всё это. 

Мастерство художников Латвии, знающих толк и в искусстве интерьера и в искусстве витража, чеканки, сказалось на всех новостройках украинского колхоза. А в детском саду действительно сад! Тут и милые фигуры зверюшек, и настенные панно, и шторы народной выделки, и опять же особая мебель – все рассчитано на детское восприятие, на детский быт, а ведь и то и другое не менее сложно, чем у взрослых. Об этом художники «Макслы» не забывают. 

Артур Мартынович Озолиньш, человек хорошего вкуса, вот уже несколько лет возглавляет работы латышских мастеров на заводе имени Орджоникидзе в Севастополе. Промышленная эстетика – проблема дня. И серьезнейшая. Важна не только организация рабочего места, но и его художественное оформление. Сфера воздействия промышленной эстетики обширна. На том же заводе имени Орджоникидзе один цех эстетически организуют художники Латвии, другой – художники Украины. Неизбежно различие манер у тех и у других, различие в технике выполнения заказа, неизбежно творческое соревнование. Но, как бы ни были различны вкусы отдельных художников, задача у них общая – создать в цехе атмосферу, способствующую повышению производительности труда.
<…>
 И вот мы вновь встретились с Артуром Мартыновичем. На этот раз дома, в его любимой Риге, на комбинате «Максла». Он сед, мудр, спокоен. Но так же, как и много лет назад, деятелен: работы груда! Заказы следуют один за другим, расстояния командировок растут…

- Идеи эстетики, в частности промышленной эстетики, прикладного искусства, имеют силу цепной реакции, — объясняет большой объем работ Артур Мартынович. – Понимаете меня? Хотя я не могу не отметить, что практически темпы реализации замыслов, планов по переделке, например цехов, заводских территорий еще медленны. Но так или иначе самый процесс сотворчества производства и искусства – явление знаменательное, отрадное. Оно многое обещает, от него многого ждешь! В общем работы – до Хабаровска! Уровень мастерства, качество выполнения заказов сломали предубеждения администраторов. Однако еще не все понимают необходимость промышленной эстетики.

Одни считаю, что кафе – это та же забегаловка, а забегаловка может быть и тесной, и темной, в общем, малоэстетичной, неаппетитной. Другие же испытывают потребность в прекрасном даже тогда, когда работают, тем более когда отдыхают, встречаются с друзьями. Например, в Узбекистане любят и ценят витражи. В Латвии витражи отличные, их мастерство давно признано. И узбеки заказывают витражи нередко нам, латышам. Заказ принят, выполнен – взаимное удовлетворение рождает теплые чувства дружбы.

У дружбы много вкусов и цветов. И тут искусство – незаменимый и точный переводчик. Люди десятков национальностей видели и еще увидят витраж Людвига Берзиньша в Ульяновске – все поймут латыша, его отношение к родине Ленина и к Ленинскому мемориалу.

Главный художник комбината «Максла» Юрис Ринкис рассказал мне о географии заказов рижским художникам:

Она обширна, как наша страна! Например, в Заполярье, в республике Коми, есть комбинат «Печенганикель». Трудные места, однообразие Севера, отсутствие ярких красок, долгие ночи… Пришел заказ – помогите поднять настроение. Теперь и там, в цехах заполярного комбината, новый, продуманный интерьер, многокрасочные витражи… Авторы общественного проекта наши – Лаймдотс Мурниекс и Сергей Мосляков. Другие примеры. Недавно в Ставрополье построена обсерватория, кажется с самым большим телескопом. Так вот, художественный совет выезжал на место, принял заказ на художественное оформление святая святых звездочетов. Наши художники, мастера создали оригинальный витраж – потолок со всеми знаками зодиака.

В Казахстане наши же художники сделали чеканку и занавес для Петропавловского областного театра. Александр Александрович Крамеров выполнял декоративные элементы для студии Центрального телевидения – это отличная чеканка! В столице Киргизии, городе Фрунзе, в театре установлен оригинальный витраж из особых литых стекол. Никитский ботанический сад, будущий КамАЗ, павильоны «Черная металлургия» и «Химия» на ВДНХ в Москве и в Москве же – знаменитая вывеска для гостиницы «Россия».

Я понимаю главного художника: всех адресов эстетического вторжения не перечислишь. Но мне и так все было ясно. Работы каменщиков, литейщиков, кузнецов, ткачей, граверов, скульпторов и живописцев рижского комбината «Максла» узнали, оценили , полюбили в самых различных уголках нашей страны.

Я смотрел на сильного и ловкого кузнеца Яниса Баронса и думал о человеческом приобщении к огню. И к огню горна и к огню искусства. Люди, стоящие у горна, у печи, склонившиеся над древним ткацким станком где-нибудь в Молдавии или здесь, в цехе рижского комбинат, сами люди очень похожи! А их изделия отличаются очень. Керамику украинца не спутаешь с керамикой латыша.

Не просто силой цепной реакции, как сказал Артур Мартынович, но и силой взаимопроникновения национальных культур обладает советское искусство, в частности прикладное, – самое демократическое по своей сути. Надо было видеть и слышать чеканщика Александра Александровича Крамерова, когда он говорил о чеканке грузин и армян. А познакомился латыш с ней на выставке советских художников. Поистине неисповедимы пути искусства!

Скульптор Юрис Мауриньш один из авторов памятников погибшим на Украине в городе Краматорске и в Саласпилсе, работает сейчас над памятником В.И.Ленину. Он сказал: 

Образ Ленина, история СССР, судьбы советского народа принадлежат всем нам в равной степени. Вот смотрите, я латыш, а вот мои работы.. Я хочу, чтобы мою мысль поняли без переводчика и русский, и киргиз, и армянин…

Нити от комбината «Максла» тянутся во все уголки Советского Союза, во все республики. Объем работ, выполненных рижскими мастерами за пределами Латвии, составляет 70 процентов. Цифра более чем красноречивая! В ней вкус и цвет дружбы миллионов.
Николай Быков

Барельеф Ленина. Кремлевский Дворец съездов

Витраж. Специальная астрофизическая обсерватория РАН, Карачаево-Черкесская республика

Гостиница «Россия», г. Москва

Памятник советским военнопленным в Саласпилсе

Мемориал Славы в честь Красной Армии, г.Краматорск