Оказывается, валерьянка на ночь творит чудеса. Интернет рекомендует, не верю, но принял. Сильно понервничал с Рудольфычем и Василём за «Северный поток — 2».  Как не принять, если до слёз. Столько труб на дно уложили, а газу идти некуда. И зелёным человечкам в Европу не пробраться по трубе, если что. Через Украину ж никак, там задвижек на пути тыщща и реверс могут навстречу пустить. И наверняка часть человечков украдут, и продадут на сторону в горячие точки, для поддержания там нужной температуры. Обидно, однако, до не уснуть.

А всё, а́меры клятые. Им, видите ли, нравится газ сжижать-возить-разжижать. Им этот процесс, и не только с газом, — хлебом не корми. Если выгодно, сжижат всё несжижаемое, потом разжижат в кровь, а попутный газ дымом по ветру пустят. Возить тоже любят, особенно истребители по морю. Возят и возят авианосцами, скоро век набежит, как возят, нервируют население планеты. Кто не знает, авианосец, — это такой улей плавучий, но вместо пчёл, там осы и шершни. Эти мёд с растений не собирают, у них люди — растения, они его высасывают со стрельбой везде, куда доплывут.

И санкции! На всё! Скоро и пискнуть международно без них не получится. Наложат на вас кучу, будь вы персона, будь государство, не пошевелишься, какие уж тут трубопроводы. Хроническая диарея — страшная вещь. А там одни старики наверху, их приступы одолевают чуть не каждый день.

Тревожно, и пахнет ото всюду, как тут уснёшь…

Газовый поток, — это вам не какой-то там газовоз с пузырями в палубе, не эшелон с цистернами, похожий на тот же трубопровод, только, нарезанный колбасой на куски, и с локомотивом впереди! Поток, он течёт и ему семафоры, рельсы, путейцы не нужны. А тут такое. Готовятся санкции на болты и шурупы, которыми соединят трубы.

Короче, сильно я разнервничался, принял полста капель народного средства, не разбавляя, и заснул на удивление быстро, даже, маску забыл снять. Потом уже сама сползла по ноге.

Ночью обычно пару-тройку раз просыпаюсь тревожный чемодан проверить, аварийный запас воды, в окно глянуть, прислушаться, не стреляют ли, не едут ли, ну и возраст, понятное дело. Потому, много снов запоминаю.

Но валерьяновые сны, этто такое нечто, чего там говорить!

Значит, снится мне, что я Президент, и не какой-нибудь там ООО-лимитед-Корпорэйшн, а Президент страны. По некоторым признакам, почти великой. Причём, уже избранный, инаугурированный по полной. Почему так решил? А хрен его знает. Во снах логика отдыхает, она на работу утром выходит. Во снах все как есть, так есть, потому что есть, сны не люди сочиняют. Их видишь, и играешь роль главного героя хочешь — не хочешь, понимаешь — не понимаешь, не важно. Думаю, и Станиславский во сне не произносил своё «Не верю!».

В общем, президент и всё. Людей море, пресса, охрана вокруг, мальчики крепкие с их начальником, вся харизма которого сплошь из шрамов горячих точек и многоточий. Глаза умные, тренированные, провод спиральный в ухе, рука от оружия под мышкой топорщится, а смотрит на тебя недоверчиво. Т.е. пока, жизнь за тебя положить готов, но только по долгу службы, а не по велению души. Это не хорошо. За зарплату может и не успеть положить, по велению души — никак не опоздает.

Вот, сразу чувствую, что буквально скоро завоюю его доверие, каким-нибудь президентским поступком, и он сразу зауважает, назовёт в душе «Батей», и сам начнёт искать повод закрыть меня собой. Хорошее чувство. Иду в толпу, как на крыльях лечу. Они все — дети мои и родители, я им сын и отец! Чуть парю, чуть над ними, невысоко, на пару щиколоток, в каком-то блаженном неведомом пространстве. Совершенно незнакомое чувство. О, как оно прекрасно!

Потом картина меняется, мы уже мчимся по широкой трассе кавалькадой крепких машин, будто летим над землёй. Как вдруг, из глухого просёлка сбоку наперерез вылетает какое-то коварное зло с лысым человеком за рулём, и направляет свой тяжёлый бампер прямо вбок моего президентского автомобиля. И в воздухе сразу повисает страшное преступление, готовое оборвать мой, только начавшийся полёт в волшебный мир президентства. Никогда моя реакция не была столь стремительной и безукоризненной, как в тот миг истины. И я бросаюсь на моего начальника охраны, сидящего рядом, и закрываю его собой всем телом и папкой с бумагами на подпись!

И вижу боковыми зрением, как справа, обгоняя нас по обочине, между нами и преступником вырастает могучая стальная тень, стена справедливости. Я узнаю в её расплывчатых от скорости очертаниях, контуры самосвала «Колхида» с боковой выгрузкой и прицепом, из тех, что возили навоз на моею грибную ферму, узнаю волевой профиль моего водителя самосвалов, простого чукотского парня Гену Боленцова за рулём. Сразу вспоминаю, там часто ломалась коробка передач, а Грузия запчастей не производила, за потерей умения производить что бы то ни было из железа. И молодая президентская жилка тут же нащупывает закономерность — как только в какой соседней страннне обрывают связи с русскими и переходят исключительно на местный язык, так сразу теряют способность делать, что либо из железа. Пролетело искрой, несмотря на остроту момента.

И да, советский грузинский самосвал мощно встал между нами и злом.

Удар. Зло рассыпается, и катится лысая голова по обочине, обгоняя нас, тормозящих с визгом и облегчением. Совсем другие глаза смотрят в мои из лица, вставшего из под меня начальника охраны. Он отряхивается и прячет под мышку, непонятно когда и зачем выхваченный пистолет. А я читаю в них любовь и доверие, которых не встретишь на страницах мировой литературы всех времён и народов. По бледному шраму через всё лицо и шею скатилась под галстук скупая мужская слеза.

И вновь расшириряется моё блаженное, новообретённое пространство, обретая сиренево-голубые оттенки, и я возлетаю в нём ещё выше на две щиколотки. Оно прекрасно, я прекрасен в этом парении, все вокруг прекрасны! Кроме, повреждённого в добром деле, самосвала. Но нет грусти от этой поломки. Мы выточим новые детали!

Потом всё исчезает, есть, только я и это пространство, заполняющее меня, до ощущения, что я, оно и есть. Откуда-то сверху наступает понимание, ясное и непреклонное — это пространство Власти!

Наконец-то я понял, что она такое, впитал и ощутил её магию и приворот. И почувствовал, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах, независимо от лет и ворчания мира, добровольно не покину это волшебное пространство, в котором я так высок! Убью нах любого, а не покину!

Потом картина сменилась, пошли голые женщины, а в такие моменты я обычно сладко просыпаюсь и быстро вспоминаю, где лежит паспорт. Проснулся. Организм и так мог оплошать от такого накала чувствований, а тут ещё женщины… Эхо того пространства всё ещё присутствовало в утренней комнате с зимним пейзажем за окном. И с его сладостью не могли бы сравниться никакие прелести всех женщин мира. Как же не хотелось с ним расставаться… Увы, пришлось. И чтобы не расстаться с ним окончательно, принялся записывать, ощущать его вновь и вновь. Пусть всегда будет под рукой.

О власть, ты пир!

Потом лопатил сонники в Интернете, ходил в аптеку за запасом Valerianae tinctura, вдруг запретят, как наркотик, и решил сегодня пораньше лечь спать с удвоением дозы перед сном.

Рига. 20 января 2021 года, канун дня рождения Ильича.