Истекшая неделя для религиозных евреев была пасхальной: они отмечали свой самый главный в году праздник Песах. Будучи убежденным атеистом, я ничего не скажу о сакральной стороне дела. А вот философское значение события не только интересно, но и весьма актуально для всех народов, претерпевших геополитическую катастрофу.
 

Известно, что евреи — народ-изгнанник, большую часть своей биографии они прожили вне исторической родины, под недоброжелательной властью местных правителей. Нечто подобное случилось и с многими гражданами бывшего СССР после его распада в 1991 году.

Известна цифра в 25 миллионов русских, оказавшихся за пределами РФ. Часть из них, конечно, за эти годы переехала в Россию, часть — ассимилировалась. Но вряд ли число жертв распада меньше: мы можем говорить не только о тех, у кого в паспорте написано «русский», но и о большинстве русскоязычных — людей других национальностей, принявших русскую культуру.

От разделивших народы границ пострадали не только русские. И если осетинам повезло эту границу фактически стереть благодаря образованию полунезависимой Южной Осетии, то единство лезгинского народа по-прежнему разрушает российско-азербайджанская граница.

Жертвы распада не всегда связаны с Россией: практически все границы прошли по-живому. Разве не жаль узбеков Ферганской долины, оказавшихся в недружелюбной Киргизии?

Словом, если мы остановимся на этих 25 миллионах, то можем констатировать: в 1991 году произошла катастрофа, затронувшая большее количество людей, чем несчастья изгнанных в древние времена из Палестины евреев.


Теперь немного о собственно Песахе. Как известно, почти любой праздник, светский или религиозный — это отмечание некоего исторического события. В данном случае речь идет об успешном побеге евреев из египетского рабства, который случился в середине второго тысячелетия до нашей эры.

Понятно, почему этот праздник стал главным: тоскующие в рассеянии люди вспоминали случай, когда удалось, преодолевая все препятствия, обрести Землю Обетованную. Вся процедура празднования в первый его день, так называемый седер, состоит из розыгрыша в каждой семье пьесы, содержание которой строго регламентировано и не меняется тысячелетиями. Заканчивается эта пьеса воззванием — его можно было бы назвать тостом, потому что за такое грех не выпить — «В следующем году в Иерусалиме!»

Теперь немного арифметики. Если за начало изгнания считать 66-й год нашей эры, когда римляне разрушили храм в Иерусалиме, а за его окончание — создание государства Израиль в 1948 году, то получается, что достаточно в течении 1882 лет ежегодно повторять свое самое сокровенное желание — и оно сбывается. Почему бы такую тактику не избрать жертвам распада СССР?

Этот подход делает нелепыми многие мантры, которые считаются непререкаемыми в современном мире. Например, необходимость межнационального сплочения в новых государствах.

Евреи выжили в веках именно потому, что они ни с кем не интегрировались. Наоборот, противопоставляли себя большинству общества.

В чем прелесть Песаха? В том, что в один и тот же день и час все наши во всем мире произносят одну и ту же волшебную фразу насчет Иерусалима. А никто из ненаших ее не произносит. И именно этим наши отличаются от ненаших — а вовсе не профессией, родным языком или гражданством.


И вот какой парадокс: не только сейчас, но на протяжении всей истории оказывалось огромное давление в пользу консолидации общества вокруг существовавших в конкретный момент наций и их государств.

Конечно, были люди, которые давления не выдерживали и интегрировались. Но все эти народы и государства, особенно из первого тысячелетия, исчезли без следа. А упрямые евреи сохранились в веках.

Другая проблема — необходимость соблюдения международного права. Если мы прибавим к году распада СССР — 1991 еврейские 1882 года в изгнании, то получится, что теми темпами счастливое преодоление катастрофы произойдет только в 3873 году. Кто-нибудь знает, какими тогда будут международные законы? А если знать не дано — то к чему тянуть время?

Некоторая часть жертв катастрофы 1991 года сегодня уже частично или полностью вернулась к тому состоянию, которое она считает справедливым: Карабах, уже упомянутая Южная Осетия, Крым, Донбасс. Международное право предпочитает зарывать голову в песок и не признавать этих перемен.

Неужели у них хватит терпения отрицать свершившееся почти на два тысячелетия? И разве не стоит порадоваться за людей, которые добились неизбежной справедливости чуть не в сто раз быстрее, чем положено судьбой?

В то же время мы можем предположить не только брутальные, но и вполне демократические модели преодоления катастрофы. Например, бывшие советские республики вступают в Евросоюз, а сам этот союз становится федерацией. Национальные законы, а с ними и границы, играют все меньшую роль, фактически Советский Союз объединяется с Европейским и занимает большую часть евразийского материка.

Сегодня такой сценарий кажется совершенно невероятным. Но помните, как четверть века назад все только и говорили о «единой Европе от Лиссабона до Владивостока»? И кто знает, что будет еще через 25 лет — не говоря уже о веках и тысячелетиях?

Главный урок, который еврейский народ преподнес человечеству, упорно празднуя Песах, заключается в том, что в своих мечтах не следует сдерживать себя сиюминутными геополитическими реалиями — мечтать надо смело и свободно.


Теперь о главном различии. Если последовательные в своей жестокости римляне выгнали евреев из Палестины практически поголовно, то у всех разделенных народов бывшего СССР большая часть населения осталась в метрополии.

С одной стороны, конечно, это облегчает положение диаспоры: метрополия оказывает кое-какую поддержку — и моральную, и материальную, а иногда и военную. С другой — бытие определяет сознание, и разные условия жизни приводят к отсутствию взаимопонимания.

Недавно на латвийском телевидении показывали ток-шоу, посвященное очередной попытке запрета в Латвии российских государственных СМИ. Среди приглашенных был московский кинорежиссер Виталий Манский, несколько лет назад переселившийся в Ригу. Он нападал на журналиста «Спутника»: как, вы же — гражданин Латвии, как вы можете работать на таком лживом пропагандистком портале, принадлежащем России!

Этот журналист, мой добрый знакомый, недоумевал. Конечно, он, как гражданин Латвии, крайне критически относится к тому, что в нашей стране происходит. Точно так же Манский, как гражданин России, не приемлет политические реалии своей родины, потому и уехал от нее.

А дальше разное: Манский находится в контрах с российской политикой из-за своих взглядов. Латвийский журналист — потому что Латвия обижает наших. Для Манского «Спутник» — рупор враждебной российской пропаганды. Для моего коллеги — возможность опровергать не менее одиозную латвийскую пропаганду. И прекрасно, что наши помогают, оплачивая этот труд. И поэтому нам не стоит вмешиваться в споры наших там, в России. Хотя если бы были россиянами, то с удовольствием это бы сделали.


Последний вопрос — какой праздник должен послужить аналогом Песаха на постсоветском пространстве? В какой день уместнее всего провозгласить: «В следующем году — в Советском Союзе!» и немедленно выпить за это?

Тут общего ответа нет, но для Прибалтики и Украины он однозначен: 9 мая.

Потому что в этот день наши разгромили не только Гитлера — у него в мире правопреемников не осталось. Были побеждены и прибалтийские легионы СС, и бандеровская УПА. Именно с этими армиями во многом ассоциируют себя сегодня правящие в Прибалтике и на Украине режимы. Так что в 1945 наши победили ненаших, и это дело надо отпраздновать.

Конечно, у Дня Победы несколько значений. Поминовение погибших тоже очень важно. Но чем больше времени проходит со времени окончания войны, тем меньше остается людей, которые этих погибших могут помнить. Время безжалостно — реально мы можем испытывать личные теплые чувства только к тем, с кем сами были знакомы.

Любой россиянин, посетивший Ригу 9 Мая, замечает, что у нас этот день празднуется намного шире и, главное, веселее, чем в России.

Несмотря на рабочий день, стотысячная толпа народа у памятника Освободителям, концерт с утра до вечера, радостные объятия, шашлыки, немного выпивки тайком, грандиозный салют в завершение. И почти полное отсутствие латышской речи. Не то чтоб латышей туда не зовут — они там почувствовали бы себя чужими. Примерно как в синагоге.

Именно поэтому в Латвии празднование 9 Мая считается проявлением нелояльности. Каждый год идеологи рассуждают, что надо сделать, чтобы молодежь туда не ходила — а молодых все больше.

Разумеется, в легендарной живучести евреев огромную роль сыграла религия. В современном обществе просто не может быть аналогичной руководящей и направляющей силы. И тем не менее русскоязычные люди, оказавшиеся вне России, демонстрируют замечательную способность к самоорганизации.

Очень хочется надеяться, что исполнение желаний наступит быстрее, хотя нам не дано знать, в какой именно форме.