Вероятно, в тот момент, когда вы читаете эти строки, боги современной экономики, сидящие на крыше Эмпайр-стейт-билдинг, уже нажимают на кнопки окончательной перезагрузки мировой финансовой системы.

Вот уже три года как жители Латвии (как, впрочем, и многих других стран) живут в новом информационном пространстве, где элиты страны заявляют: кризис миновал — началось развитие.

Однако смею утверждать, что в настоящее время кризис не просто не миновал, а начинается главный его этап — экспроприация активов простого народа в пользу новой элиты (конечно, в большей своей массе новая мировая элита будет состоять из элиты прежней — но будут тут и исключения).

Итак, все помнят, что кризис 2007-2008 гг. завершился так называемой первой волной, после чего элита объявила: второй волны не будет. Действительно — второй волны не будет для большинства жителей Латвии. Дело в том, что уже первым ударом большинство кредитополучателей были сброшены на землю, и они просто не заметят приближения второй волны. Ибо этих людей уже нет в экономике.

Итак, 30% кредитополучателей Латвии обанкротились. Еще 30% под нажимом банков были вынуждены переструктурировать свои кредиты — увеличить сумму кредита со средних 25 до 40 лет, заложить дополнительное имущество и записать в гарантов детей, родителей и всевозможных родственников. Оставшиеся 40% пока кредиты тянут. Но цена того, что эти 40% населения делают платежи — очень велика. В большинстве своем в 40% оставшихся честных плательщиков входят представители государственной элиты — чиновники, служащие госсектора, работники «скелета государства». Бизнесмены и простой народ находятся в числе неудачников из первых 60%.

А теперь вспомним, что один из самых больших кредитов в мировой истории (на душу населения) в размере 7,5 млрд. евро наша элита взяла в декабре 2008 года. Тогда вопрос стоял так: девальвируем лат, прекращаем набирать долги и с малой базы начинаем постепенно восстанавливать экономику. Но элита на это пойти не могла — в этом случае она, так же как и 60% населения, лишилась бы всего, и затем элите пришлось бы долго и упорно трудиться, вновь создавая свой капитал. В результате было принято решение.

Нужно сразу сказать, что подобные решения приняли элиты большинства стран мира. Люди во многом похожи. Итак, было решено взять неподъемный долг на свое государство. Целью для народа была объявлена стабилизация экономики страны. Но настоящая цель элит была иной — вывод из-под удара личного имущества и накопленного капитала.

Дело в том, что опустись экономика на дно в 2008 году за один присест, элита  уравнялась бы с народом. Этого они не хотели, и единственным выходом стала нагрузка своего населения новым долгом и одновременный вывод активов в безопасную гавань. То есть пока в течение 2009-2010 гг. страна нагружалась долгом, элита выводила эти деньги в свои активы. В основном элита погашала перед банками свои прежние кредитные обязательства, что теперь позволит им оставить себе и фамильные поместья, и замороженные в 2008 году активы. Теперь, когда элита Латвии и многих других стран вывела свои активы из-под удара, приходит время народу заплатить за этот хорошо обдуманный ход.

Чего нам ждать? Большинство стран по средствам МВФ получило кредиты, номинированные в долларах США. Элиты этих стран расплатились по личным долгам, но долги остались на государстве. И сейчас начинается этап приватизации государств и их компаний в пользу настоящих владельцев капитала.

Тут сделаем отступление. Кто есть владелец капитала? Казалось бы, бизнесмен средней руки, миллионер по латвийским меркам, может считаться держателем капитала. Ан нет. Большинство миллионеров Латвии не держатели капитала — они наемные работники. Захотят истинные держатели капитала возвести на трон латвийского Бенсонса — и выдадут ему в кредит оборотных средств на постройку салона Honda и на квартиру в 300 квадратов. А захочет владелец капитала отобрать все у латвийского Бенсонса — отзовет кредит.

Сейчас кредиты будут отзывать не у рядовых миллионеров, а у целых стран. Во многих странах уже идет подготовка к передаче вкусных предприятий в руки новых владельцев. По схеме Микельсонса и Latvenergo убираются старые кадры, которые могут воспрепятствовать приватизации. Интересно, как латышская национальная элита в лице господ Шкеле, Грутупса, Шлесерса, Лембергса и пр. бьется в истерике, заявляя об опасности идеалов Атмоды. Мало того, господин Шкеле не прочь даже задружиться с Москвой, чтобы суровые российские ребята смогли защитить его бизнес от угрозы с Запада. Будет смешно, если товарищ Шкеле попросит у Москвы разместить под Ригой парочку С-300, чтоб ребятам с Запада неповадно было мочить идеалы Атмоды.

Но это все, конечно, смех или фарс. Как бы латышская элита Латвии, проводившая с 1991 года экономический геноцид нетитульной нации, сейчас ни лизала руку Москвы, она уже списана. Списаны товарищ Шкеле и товарищ Лембергс, товарищ Микельсонс и товарищ Грутупс... Просто предстоящий передел мира расписан не в Москве, и Москва сама пока может только обороняться в предстоящих условиях.

И все же — как не попасть под жернова истории простому латвийскому бизнесмену в момент, когда начнется перезагрузка и целые государства и их головные предприятия перейдут в руки новых хозяев? Дело в том, что перезагрузка не сможет пройти безболезненно для стоимости активов. В тот момент, когда новые владельцы придут за своим имуществом, у местных национальных элит (в Латвии это — представители Народной партии и Крестьяне) не должно быть свободных денежных средств, чтоб откупиться. А так как долг номинирован в американских долларах — у местных элит не должно остаться на руках этого «орудия капитала».

Ну и для того, чтобы имущество национальных государств отошло к новым хозяевам максимально дешевле, его стоимость нужно снизить. Значит, нам остается ждать одного — взрывного роста стоимости американского доллара и одновременно взрывного падения стоимости активов, которые контролирует национальная элита. Причем неважно, котируются ли предприятия Latvenergo или Латвийская железная дорога на бирже или нет. Стоимость активов всех мировых компаний опустится очень низко, и даже те компании, которые не котируются на бирже, будут оцениваться по стоимости сходных публичных фирм.

Итак, мы вступаем в этап не просто передела собственности. От власти и контроля будут отстранены старые элиты. Конечно, им оставят личное имущество (которое им так благородно позволили вывести из-под удара), но заберут всякие рычаги влияния на государство и крупные компании, превратив со временем в мелких мещан.