Данный текст основан на немногочисленных материалах семейного архива, среди которых была и отпечатанная на машинке моим отцом биография его отца, поэтому данный текст страдает некой сухостью, анкетностью. Мне не удалось справиться в полной мере с этим недостатком, потому что иначе пришлось бы писать роман. А жизнь моего деда достойна романа.

Очень многого я и сам не знал, в нашей семье об этом не говорили по нескольким причинам. Во-первых, тема «врагов народа» у нас не очень-то обсуждалась из-за опасения, что я во дворе или в школе проболтаюсь о том, о чём даже во вполне травоядные брежневские времена упоминать было не принято. И многие палачи ещё были живы, и травма жертв была незаживающей, да и отношение в обществе к этой теме было неоднозначным. «Хватит смаковать эту тему» было ещё не самым жёстким: в эпоху противостояния двух систем всякая критика славного прошлого «лила воду на мельницу» потенциального военного противника.

Во-вторых, моя детская и юношеская беспечность не вдохновляла меня расспрашивать бабушку и родителей о прошлых временах, находились занятия поинтереснее. В юном возрасте родители кажутся вечными. А потом становится поздно.

В-третьих, только сейчас я понял, что кое о чём моя бабушка не имела права рассказывать даже своим детям.

Начало.

Кирилл (Карлис) Янсон родился 9 сентября 1894 года вблизи от Эргли на хуторе «Упитес»  Адеркашской волости Рижского уезда Лифляндской губернии в семье бедных латышей-батраков Ивана (Яниса) Давыдовича Янсон и Елизаветы (Элизабеты) Юрьевны Янсон. В сего в семье было пятеро сыновей (Август, Мартин, Карлис, Янис, Эдвард) и одна дочь (Эмилия), дети крестились в православие в церкви волостного центра Адеркассы (Адеркаши) и получили православные имена.

Кирилл закончил Таурупскую начальную школу, затем Рижское реальное училище и получил профессию землемера. В поисках лучшей доли в 1911 году он уехал в Уфу и работал чертёжником, поскольку лучшей перспективы, чем пасти коров, он для себя и не видел в родных местах. И ждала бы его обычная мирная жизнь, пусть чертёжника, пусть не в Таурупе, но началась Первая мировая война и в 1915 году он был призван в армию и направлен в латышский стрелковый батальон, стал латышским стрелком. С этого момента и начинается его военная карьера, которую с полным основанием можно назвать блестящей.

В 1916 году он закончил школу прапорщиков Северного фронта, к 1917-му году он уже подпоручик. Сохранился альбом его будущей жены Алины Озолы, которая тогда только закончила рижскую прогимназию Йессена-Лерха. В альбоме – засушенный букетик и надпись на латышском: «На добрую память о 2 июня 1917 года» И подпись: Леонид. Это был его первый псевдоним в честь спартанского царя Леонида, героя сражения с персами при Фермопилах. Впрочем, это только предположение. Что было 2 июня – свидание? Признание в любви? Теперь этого уже не узнать.

Революционный водоворот

И вот настали бурные революционные времена. В марте 1917 года Кирилл вступил в партию большевиков. Он позже писал в своей автобиографии: «Моё становление на путь борьбы в большой мере определило, что отец и оба старших братьев были активными участниками революции 1905 года, за что они понесли кару от царских органов власти». Осталось неизвестным, какую кару они понесли и за какие деяния.

Масса латышских стрелков активно бурлит, все предощущают грядущие изменения, идёт быстрая самоорганизация. Член солдатского комитета 1-й армии, Военно-революционного совета 12-й армии, пропагандист, Кирилл был отличным оратором и стал секретарём Исполнительного комитета латышских стрелков — Исколастрела (март — октябрь 1917.

Революцию подпоручик Янсон встретил в Петрограде, в составе сводной роты охранял Ленина в Смольном. Ему 23 года, он творит Историю. Его сын Эвалд в 23 года тоже младший лейтенант, гоняет по лесам бандитов. А внук в том же возрасте — младший лейтенант запаса на тихой работе экономиста в горисполкоме. Впрочем, может для того, чтобы у внука была спокойная мирная работа, и рисковал жизнью его дед- крестьянский сын?

Из книги «Краском Генрих Эйхе» (Автор – Е.П.Тарасов, Воениздат, 1975 г.): «в январе 1918 г. К.Янсон командовал отрядом латышских стрелков, разогнавших Учредительное собрание».

Трудно сказать, действительно ли при разгоне Учредительного собрания был К.Янсон, все помнят только Антонова-Овсеенко. Впрочем, то собрание разгоняли несколько раз. Во всяком случае, меня не раз ехидно подкалывали друзья, что мой дед задушил ростки российской демократии, на что я отвечал, что в той ситуации распада страны и многословия политиканов такие ростки вполне заслуживали придушения.

Идём дальше. Старая громадная армия бывшей царской России разрушается. Её разрушения уже никакими силами не остановить. Ежедневно железнодорожные станции заполняют толпы вооружённых, усталых и озлобленных солдат и матросов, которые с фронта перекатываются в свои деревни и города. Кирилл Янсон – член комиссии по демобилизации старой армии. Он делает всё возможное, чтобы эту разъярённую стихию направить в нужное русло поддержки нового правительства народных комиссаров, устранить вооружённые конфликты и грабежи. А ведь ему 24 года. Я смотрю на многих сегодняшних 24-летних и просто не понимаю, как, ну как??! в таком возрасте можно было браться за ТАКИЕ задачи? «Время выбрало нас»? Не было авторитетов и не было выхода – сделай или умри!

Н.И.Подвойский: «Товарищ Кирилл Янсон по моему личному приказу был командирован революционным комитетом 12-й армии в Петроград на оперативную и организаторскую работу по созданию вооружённых сил после Октябрьской революции. Товарищ Янсон после установления рабоче-крестьянской власти был среди организаторов Красной гвардии. Он выполнял весьма ответственные задания по организации и созданию вооружённых сил Российской Советской Федеративной социалистической республики как до создания Красной Армии, так и после этого».

Военная карьера развивается стремительно: с октября 1917-го по декабрь 1918-го он — председатель совета Главного управления по довольствию войск Народного комиссариата по военно-морским делам при Петроградском Временном революционном комитете. Председатель совета в неполные 24 года, который в условиях голода и разрухи должен наладить снабжение войск продовольствием и боеприпасами. С этой задачей он справился блестяще и когда в декабре 1918 года был направлен в первый набор в Академию генерального штаба РККА,  Николай Ильич Подвойский, провожая его в Академию, наградил Кирилла Янсона золотыми часами. Учёба проходила часто на полях сражений: курсантов Академии бросали на самые опасные участки. В связи с мятежом чехословацкого корпуса Академию пришлось перевести из Екатеринбурга в Казань. 1 августа 1918 года в Казань прибыл только что назначенный командующим Восточным фронтом Юкум Вациетис. Срочно сформированные части Красной Армии нуждались в людях с хорошими военными знаниями. У Ю.Вациетиса появилась мысль получить таких людей из слушателей Академии.

Ю.Вациетис: «Явившись в Казанское коммерческое училище (в нём расположилась Военная академия), я объявил построенным в зале слушателям наше тяжёлое положение и предложил тем, кто хотел бы бороться за Советскую власть, выйти шаг вперёд. К моему большому удивлению, вперёд вышли только пять-шесть человек. Остальные слушатели и профессура остались на месте.» Одним из этих пяти-шести был К.Янсон.

Вот тут я задумался. Академия Генерального штаба РККА (сама РККА только что появилась, на минуточку) создана на базе Николаевской Академии. Хоть преподаватели все «из бывших», то кто слушатели? Если, как говорится, золотопогонники, то как их там терпит Советская власть? А если – направленные на учёбу революционным командованием, то что они на призыв командующего жмутся, как мышь под веником? Обрадовались возможности пересидеть в тылу, за партой? А что рассчитывали делать после окончания обучения, их ведь учили не печки класть, а воевать? Ну да ладно. Непонятно.

Вскоре Казань была захвачена белыми, Кирилл Янсон в результате предательства был схвачен белогвардейцами, на превращённом в плавучую тюрьму пароходе перевезён в Самару, пять месяцев томился в самарской тюрьме, где его пытали и допрашивали, но безуспешно. Когда арестованных отправили поездом в Уфу, Янсону и ещё двум товарищам удалось выпрыгнуть из окна теплушки на ходу поезда и добраться до своих.

Не жизнь, а сценарий для фильма. Моя по сравнению с ней – унылое болото. Но может, так и лучше, что не выпали на нашу долю столь интересные времена? Мы, вон, 90-е всё поминаем.

Гражданская война как социальный лифт.

С началом Гражданской войны дед воевал на Западном фронте: в 1918 году он становится начальником связи 1-й действующей армии. Такие карьерные скачки хорошо отражают кадровый голод того времени: несколько месяцев на новой должности – и на затыкание новой дыры.

Когда белые убили двух его братьев Мартина и Августа, также ставших большевиками, Кирилл Янсон приехал на похороны и на траурном митинге, на который пришли сотни крестьян из окрестных хуторов, у могилы братьев поклялся все силы отдать за победу революции. Просто-таки слишком красиво. Но так и было. Не знаю, правда, в каком это было году и как он смог добраться до Латвии, скорее всего это случилось после января 1919-го, когда П.Стучка с красными стрелками занял Ригу, источники пишут только, что убийцами были офицеры – сыновья некоего Блау, и, как было принято в советские времена, называют Блау «кулаком».

Дед воевал с белополяками, был начальником оперативного отдела Мозырской группы войск, начальником штаба группы войск, Оперативного отдела штаба фронта. Военно-политическая обстановка в тот период в Белоруссии была крайне напряжённой. Сводки пестрели именами бандитских атаманов – Кузнецова, Чуронца, Грача, Жуковского – и сведениями об их кровавых делах на белорусской земле. К.И.Янсон в качестве командира одного из корпусов революционной армии активно участвовал в подавлении бандитизма в Белоруссии. Вот интересно, кто-то сейчас в Белоруссии называет тех «романтиков с большой дороги» героями борьбы с оккупантами, с большевизмом?

Академию Генштаба РККА Кирилл Иванович с перерывом на участие в боях закончил в 1921 году. В этом же году его невеста, дочка сапожника Алина Озола, оптировав гражданство России, приехала из Риги к нему, и они поженились. Военная карьера продолжалась: начальник штаба Минского укрепрайона (1921-1923), начальник штаба воздушного флота Западного военного округа, помощник начальника штаба Управления ВВС РККА (май 1924 — июль 1925). Прошёл Осведомительные курсы при Высшей школе лётчиков-наблюдателей, научился летать сам.

Разведка. Италия.

Стоп. Тут я вспомнил персонажа сериала «Диверсант» по кличке Летнаб. Помните, это он обучал молодых бойцов разведывательно-диверсионному делу? Ведь многие разведчики и начинали с лётчиков-наблюдателей – «мне сверху видно всё, ты так и знай». Главная половинка словосочетания – «наблюдатели». Тут и стал паззл постепенно складываться. Похоже, именно с момента окончания курсов летчиков-наблюдателей дед начинает специализироваться на военно-технической разведке.

С августа 1925 по апрель 1928 года Кирилл Янсон служил военным атташе в полпредстве СССР в Италии. Военные атташе во все времена – это разведчики с дипломатическими паспортами. Видимо, к этому периоду относится его псевдоним Орсини. Да, я узнал, что у него был и такой псевдоним, а узнал я это недавно из ссылки на книгу книги «Энциклопедия военной разведки. 1918-1945 гг». (Алексеев М.А., Колпакиди А.И., Кочик В.Я. М., 2012, с.  880). Кинулся в Интернет, да сегодня такую книгу не купить, хотя и вышла не так уж давно. Но вернёмся в Италию.

Во время пребывания в Италии он дружил с Горьким, который тогда жил в Сорренто, сохранилась фотография, на которой он вместе с Алексеем Максимовичем и внучкой Горького Дарьей. Примечательно, что в письмах к Янсону, человеку сугубо военному, Горький делился мыслями о литературе и о культуре вообще. Горький, отдавая дань безукоризненной военной выправке Янсона, шутливо называл его «полковником». Кстати, эта фотография с Горьким никогда не публиковалась, потому что на ней, кроме Кирилла Ивановича, Алексея Максимовича и Даши есть ещё один человек, чья личность осталась неустановленной. Вот историки творчества Горького в своё время и решили: а мало ли что, а мало ли кто это? А вдруг это шпион или враг народа? Но о врагах народа дальше.

Алина Кирилловна вспоминала: «Русских извозчики в Риме любили, потому что они не были жадными, платили лирами, а не считали чентезимо. Бывало, садились в пролётку и командовали извозчику – в Библиотеку! Было такое кафе, стены которого были плотно уставлены бутылками, как корешками книг. И вино: пьёшь, голова ясная,  рассуждения здравые, а встать из-за стола не можешь – ноги отказывают».

Обидно, нет? Бабушку свою я ведь помню хорошо, жили вместе в одной квартире. Что же я не расспросил её подробно о деде, о житье в Италии, да вообще обо всём? Эх, дурная голова! Кого в 12-13 лет волнует история семьи, кого из подростков можно заставить интересоваться такими подробностями прошлого? Все ушло безвозвратно, мало что сохранилось в семейных архивах. Только и осталось, что про кафе со стеной из бутылок и про то, что брат отца родился в Риме.

Идём дальше по биографии. По окончании службы военным атташе Кирилл Иванович поступает в распоряжение Главного управления РККА, наркомвоенмора и председателя РВС СССР (апрель — декабрь 1928), затем становится председателем Военно-научного исследовательского комитета при РВС СССР, начальником технического штаба начальника вооружений РККА.

А через 16 лет его сын, а мой отец – сержант полковой разведки, расковыривает Курляндский котёл и получает в руку осколок снаряда немецкого танка под Джуксте. Разведчик, сын разведчика.

С декабря 1928 года по декабрь 1932 года К.Янсон — помощник начальника вооружений РККА (Михаила Тухачевского), с декабря 1932 года — начальник 4-го Управления ВВС РККА, с февраля 1933-го по январь 1934-го — начальник 1-го отдела Управления материально-технического снабжения и вооружений ВВС РККА. Несколько раз выезжал в Италию в составе различных военных делегаций и всегда был желанным гостем в доме Горького в Сорренто.

Одновременно с этим, с января 1934-го по ноябрь 1935-го он учится в особой группе (на особом факультете) Академии им.Фрунзе, которую закончил с отличием. Владел польским языком, но в семье хорошо знали и немецкий язык. Особый факультет – что это? Рискну предположить, что разведка.

С января 1936 по декабрь 1937 го Кирилл Янсон – комбриг в должности комдива — командир и военком 64-й стрелковой дивизии Белорусского ВО, с перерывом на учёбу в Академии им.Фрунзе и войну в Испании. Под его командованием 64-я дивизя по результатам военных учений становится одной из лучших в Белорусском военном округе. (Я посмотрел боевой путь 64-й стр.див. В войну с Германией она вступила под Витебском потом были отступления, перемещения по Москву, под Киев, в Сталинград, а закончила войну в Берлине и немного южнее. С 1940 г. сменила четырёх командующих, моего деда среди них не было).

Испания

С октябрь 1936-го по май 1937-го Кирилл Янсон (псевдоним Йонсон) находился в правительственной командировке в Испании и был первым военным советником командующего войсками Северного фронта республиканцев генерала Льяно Энкомиендо.

Как писал бывший начальник штаба Северного фронта Испании Франсиско Сиутат:

«Я знал К.И.Янсона, который под псевдонимом Йонсон был первым советником Северного фронта Испании… О его работе и отношениях с окружающими я могу сказать, что первое и второе были безупречными. Говорю это потому, что могу судить о нём, ибо видел в Йонсоне первого советского товарища, который прибыл на наш Север, первого советского воина, с которым мне пришлось общаться, и я не могу отделить его личность от того ореола слвы и почёта, в котором она всегда находилась. Йонсон нам очень во многом помог. Он был очень толковым человеком… Работал с огромнейшим напряжением, объезжал фронты и соединения, не гнушался принимать участия в боевой подготовке батальонов, не избегал опасных мест. У него был очень большой такт в обращении с нами и Правительством басков. Его советы были всегда разумными и тактичными…».

Ф.Сиутат отмечал, что в испанском небе особенно отличилась эскадрилья истребителей «Чато» — «курносых» под командованием прославленного советского лётчика Бориса Александровича Туржанского, близкого друга Кирилла Ивановича. Эскадрилья выполняла непосредственные приказы Йонсона.

Дела на Северном фронте у испанцев шли не особенно хорошо, эта часть страны была отрезана от остальной Испании. Не избежали ее и те же беды Республиканской Испании – свары и ссоры между собой коммунистов, социалистов, анархистов, басков-националистов… Националисты утверждали «Дальше священного Дерева Герники мы не пойдём!», коммунисты пытались на все мало-мальские посты расставить своих людей и яростно боролись с троцкистами (нашли время!), анархисты же оставались самими собой и не подчинялись никому. Добавьте сюда испанскую военную разведку SIM с НКВДшными методами допросов своих же республиканцев и бахвальство Андре Марти, что он истребил интербригадовцев больше, чем фашисты…  Впрочем, не буду подробно развивать эту тему, всё это описано в энциклопедическом труде Энтони Бивора «Гражданская война в Испании 1936-1939» и читается очень тяжело – обидно за человеческую глупость и политическую зашоренность.

Кирилл Янсон совместно с испанскими патриотами пытался объединять боевые отряды из рабочих Бильбао, Сантандера и астурийских горняков, обучал их военному искусству, формировал в регулярную армию. Он не любил сидеть в штабе и чаще был виден с испанскими патриотами непосредственно на поле боя. Впоследствии он скажет родным и друзьям в Москве: «Я там каждую горку на своём брюхе исползал…». За службу военным советником К.И.Янсон получил в награду орден Ленина и именное оружие от Правительства басков.