Конфигурацию будущего, в том числе будущего Союзного государства, на мой взгляд, будут определять три основных фактора. Это глобальные и континентальные факторы. Но нашего региона — пограничья Европы и Евразии — они точно касаются.

Во-первых, на экономические и политические форматы будет влиять интенсивное развитие новых технологий. Мы сегодня слышим и про развитие искусственного интеллекта, и президент России Владимир Путин делает это приоритетом технологического развития. Александр Лукашенко сказал, что именно искусственный интеллект является приоритетом для развития Беларуси. И это весьма важно, потому что формы развития искусственного интеллекта будут применяться и в прикладной экономике, и в военной сфере, что очень важно. То есть это вопрос безопасности.
 

Далее, это технологии в сфере энергетики. И тут имеется очень позитивный пример сотрудничества России и Беларуси, которое перепрыгнуло споры про нефть и газ.

Это атомная энергетика, сегодня мы на пороге пуска первого блока БелАЭС, к середине следующего года уже планируется вывод в сети энергии, выработанной атомной станцией.

Вокруг этих технологий возникают геополитические моменты, они касаются того, насколько мы сможем поставлять энергию на внешние рынки. Прежде всего — на рынки Евросоюза. И здесь мы как раз видим смычку внешней политики, внешнеэкономической стратегии. Может получиться очень хороший прецедент, когда мы вместе лоббируем продвижение этой энергии на запад, минуя барьеры, которые выстраивает Литва и Польша. То есть совместно с Россией договариваясь с людьми, принимающими решение в Брюсселе, Берлине и Париже, чтобы они эту энергию на рынок пустили.

У России существуют и более прорывные технологии. Это экспериментальный проект реактора на быстрых нейтронах с символическим названием «Брест», который позволит России в случае успеха фактически выйти на безотходное производство электроэнергии. Все запасы урана, которые будут отработаны в том числе и на АЭС, могут быть использованы для практически безграничного производства электроэнергии.

Это, кстати, ключик к Китаю, который очень серьезно нуждается в энергии. И если эти технологии будут у России и она сможет получить от Китая какие-то позиции, то, по сути, мы получим тот самый желаемый взаимовыгодный союз в Евразии, к которому все стремимся.

Беларуси это тоже интересно. У нас были свои наработки, в том числе передвижные атомные реакторы для Арктики. Они были у нас в советское время, почему бы к ним не вернуться. Участие Беларуси в арктических проектах России может быть очень серьезным драйвером для развития Беларуси. Сегодня мы пока находимся на периферии процесса проектирования будущей российской Арктики.
 

Мне кажется, в Беларуси могут найти те компетенции, технологии и человеческий потенциал, которые могут быть применимы для освоения Арктики.

И, мне кажется, этот вопрос нужно поднимать, чтобы союз России и Беларуси не оказался обделенным теми векторами развития, которые есть у России.

А Россия неизбежно будет поворачиваться на Восток — в Сибирь, в Арктику. Для нас, белорусов, присутствие в этом процессах очень важно, особенно для будущих поколений. Мы должны понимать, куда, в какие сферы, отрасли, проекты Россия будет вкладывать средства, и добиваться участия в этом во всем Беларуси.

Второй фактор, который неизбежно окажет влияние на будущее, — это логистика и транспорт. Так или иначе, трансконтинентальные пути будут развиваться. И Китай со своим проектом «Один пояс — один путь» — это очень серьезный лоббист с огромными ресурсами.

Я рад, что проект высокоскоростной магистрали и создание треугольника Москва — Минск — Санкт-Петербург уже вышел на серьезное обсуждение, Постоянный Комитет Союзного государства лоббирует эту тему по-серьезному и ищет возможности для его реализации. Понятно, что это дорогостоящая вещь, своими силами нам не справиться. Поэтому идет поиск инвесторов в Западной Европе, в частности, в Германии, в Китае и так далее. Здесь наш интерес для будущего безусловен. Пройдут ли по нашей территории, по территории России и Беларуси, эти пути. Потому что за ними тянется целый пласт экономики. Это экономика услуг, гуманитарного развития и так далее.

Такие проекты — это, конечно, большие проекты политического и гуманитарного характера. И Здесь тоже есть смычка России и Беларуси во внешней политике. Потому что совместное лоббирование этих проектов позволит как минимум Беларуси не превратиться в стратегический тупик. Ведь всем понятно, что если Польша будет все это блокировать и не будет развивать пропускную способность этой дороги у себя, то мы потеряем очень много. Кстати, у России в этом отношении позиции лучше. У нее есть Санкт-Петербург, есть северная ветка, так или иначе можно развивать ее.
 

Поэтому наш национальный интерес — вместе с Россией пробивать этот коридор.

Третий фактор будущего — геополитический. Я употребляю для описания текущей ситуации в регионе пограничья Западной Европы и Евразии термин «фронтир». Он многим иногда непонятен, кому-то нравится, кому-то нет. Но, по-моему, он адекватно описывает ситуацию, которую мы имеем. Это противоборство между достаточно мощными полюсами силами за влияние, и, скажем прямо, доминирование в этом регионе. Кто-то может этого не признавать, но то, что произошло на Украине, в Молдове показывает, что это именно так.

При этом есть определенное расхождение в позициях Беларуси и России в отношении к этой ситуации. Беларусь, памятуя опыт последней войны, которая унесла треть населения, конечно, не хочет находиться на фронтире. Это понятное, логичное и естественное чувство — никто не хочет находиться на территории, за которую ведется противоборство.
 
Россия, как мне кажется, тоже не заинтересована в том, чтобы эта территория была неспокойной и нестабильной. Она, скорее, заинтересована в том, чтобы отодвигать фронтир подальше на запад. И здесь наша позиция с российской, в принципе, совпадает. Мы хотим, чтобы фронтир вообще исчез, чтобы была в том или ином виде была достигнута договоренность о разделе сфер влияния и появились какие-то мосты, каналы коммуникации с западом.

В конечном итоге мы хотим умиротворения континента и нормального общения с Западной Европой, прежде всего экономического. Это наша общая с Россией цель. Пути ее достижения могут различаться, но, тем не менее, понимание этой единой цели — основа того сближения внешней политики, к которому мы стремимся.

Таковы, на мой взгляд, факторы, которые будут определять наше будущее. А будущее Союзного государства зависит, как мне кажется, от того, насколько эффективным механизмом в реализации всех трех факторов в позитивном ключе оно может быть.
 

---

---