Обсуждая эпический фильм Звягинцева с представителями русской (бывшей советской) диаспоры, слышал много раз сочувственное: жаль Россию, они там ТАК ЖИВУТ…
 
На мой вопрос, а давно вы бывали в России-то, обычно получал ответ: «Вот, помнится в конце 80-х (в начале 90-х)…». Попробую рассказать для «диаспоры», давно не бывавшей в России. Начну с того, что я (тоже — представитель той самой «диаспоры», которая в 1991-м вдруг оказалась за границей), за прошлый год пересекал российскую границу 8 раз. Провел там в сумме месяца два. Так получилось. Причем, большую часть времени — не в Москве (которая — не вся Россия), а как раз — в провинции. Вот вам зарисовочки:
 
У меня в Обнинске живет друг детства. В начале 80-х окончил МАИ (Московский авиационный институт) и попал по распределению… блин, на стекольный завод! Когда я, давясь от смеха, спросил, за что ж его, специалиста по космической технике сослали бутылки выдувать, он шепотом выдал мне Государственную тайну: это — не обычный стекольный завод, и не бутылки он там делает, а особые термозащитные плитки.
 
Через семь лет он мне позвонил веселый и пьяный: «ТЫ ВИДЕЛ?! ОН ПОЛЕТЕЛ!» Полетел его секретный проект — тот самый российский космический челнок — Буран. И ни одна из термозащитных плиток от моего друга, которыми был облицован Буран, не подвела! У моего друга был большой праздник.
 
Первый раз я побывал в Обнинске в начале 80-х. Небольшой городок в Калужской области размером с наш Даугавпилс. Скучноватый, серые коробки хрущовок, но — чистенький. В Обнинске располагались несколько известных НИИ, первая в мире атомная электростанция и база по подготовке офицеров ВМФ — операторов реакторов для атомных подводных лодок. Отличительная особенность городка от обычной советской провинции: в автобусе в час пик можно было услышать: «позвольте вас побеспокоить…». Сказывался повышенный уровень высшего образования (МАИ, МФТИ, МХТИ, МГУ, МВТУ)…
 
Второй раз я побывал в Обнинске в середине 90-х, во время торжества свободного рынка (который все отрегулирует) и либерализма (который — величайшее достижение человечества). Советская наука тогда накрылась медным тазом, нищие физики стояли на стихийных базарчиках, продавая всякую дрянь вроде польской косметики. Город ученых превратился в город полубомжей-полубандитов, диковатых и тотально пьяных. Он был страшен, грязен и темен. После 9 вечера на улицу лучше было не выходить. Да и вообще, без резиновых сапог по нему пройти было непросто.
 
И третий раз я туда попал прошлой весной — в самом конце мая. Сказать, что я был удивлен — мало. Начать с того, что наши рижские улицы — убогий проселок по сравнению с ухоженным асфальтом этого провинциального городишки. А наш MOLS — скромная сараюшка по сравнению с торговыми центрами Обнинска. А какие там роскошные парки и бульвары… А сколько там современных школ, спортзалов для детей… И НИИ — снова работают! А еще он — строится-строится-строится… Столько новостроек, сколько я видел в маленьком Обнинске, пожалуй, не найти во всей Латвии.
 
Мы с приятелем полночи гуляли по городу. Как раз накануне в российских школах прозвенел «последний звонок». То есть, в эту же ночь вместе с нами по городу гуляли выпускники школ. Вы не поверите: они были ТРЕЗВЫЕ! Толпы молодых веселых красивых приветливых ребят… Небольшой момент: сын моего друга, окончивши обычную среднюю школу в провинциальном Обнинске, поступил на Мехмат МГУ… Хрен туда поступит выпускник лучшей рижской гимназии. Образования не хватит.
 
А еще в прошлом году я попутешествовал по Калининградской области. Я ее неплохо знаю — служил там офицером СА в начале 80-х без малого три года. В 80-х Калининградская область была мрачна, неуютна и бесперспективна. А сейчас… Калининграда я вообще не узнал — насколько он изменился, перестроился и похорошел. Да и малые городки типа Советска, по сравнению с тем, что было — день и ночь.
 
Скажу сейчас грустное латышам: хваленая Юрмала по уровню инфраструктуры, сервиса и красоты уже заметно проигрывает калининградскому Светлогорску (это — на балтийском побережье, кто не знает). Причем, Светлогорск строится тотально и непрерывно. Я, честно говоря, не понимаю, отчего до сих пор россияне со своими «Новыми волнами» так ломились в Латвию. Их собственный Светлогорск намного лучше. И дешевле. И приветливее. Поверьте.
 
Нет, я не утверждаю, что вся Россия превратилась в «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы. Но расхожий западный штамп о черной клоаке, населенной людьми, завтракающими стаканом водки, это — не про нее. Конечно, если поискать, то и там можно найти любимые атрибуты российских «чернушных» режиссеров — гнилые бараки (под снос) и пьяных быдло-гопников… Но, ребята, таковые атрибуты «чернухи» есть везде.
 
Хотите найти настоящее «дно» — поезжайте в пригороды Парижа, только возьмите с собой персональную охрану, а то не вернетесь. Хотите найти упоротых быдло-гопников — посетите центр Лондона в субботу вечером. Впрочем, так далеко даже ездить не надо: прогуляйтесь по Старой Риге вечерком в выходной. Кадров с блюющими и ссущими прямо на улице «гостями из Европы» наснимаете — хватит на три чернушных кина.
 
Свидомый либерал в этом месте возопит, что Алексеев — «продажный путинский пропагандист». Не стану спорить. Но вот как увидели тот самый город Кировск Мурманской области, где снимался великий и ужасный «Левиафан» Звягинцева, французские журналисты из издания Telerama (цитата):
 
«Мы отправились в город Кировск на краю Полярного круга, чтобы увидеть умирающую провинциальную Россию, погрязшую в коррупции, насилии и пьянстве, которую режиссер Звягинцев изобразил в своем последнем фильме. Но всё получилось не так, как мы ожидали. Мы думали, что окажемся в страшном городе, где по улицам ходят низколобые националисты в состоянии алкогольного опьянения, а оказались в маленьком приятном городке с населением в 20 тыс. жителей на берегу озера...
 
Город не производит впечатление умирающего: здесь добываются апатиты, есть старая, но работающая горнолыжная станция, построенная в советское время... Первый сюрприз: дорога, которая ведет в Кировск, отлично заасфальтирована, ни в чем не уступает европейским автотрассам. В Кировске мы не увидели ни пустых улиц, ни спотыкающихся бомжей. Мы увидели людей, которые шли на работу, спешили по своим делам, как в любом европейском городе.
 
Мы расширили зону наших поисков. Мы отправились на местную свадьбу, поговорили с журналистами Кировска, посетили шахту и церковь. Мы не увидели ни поголовного пьянства, ни нищеты. Дети, молодые предприниматели, открытые люди, готовые к разговору…»
 
Вот, и французы видят Россию так же, как вижу ее я… Кстати, я бывал в Мурманской области (и вообще на севере России) много раз. И родился я в Норильске… Может, я удивлю креативное человечество, но, по сравнению со средней полосой и югом, северяне очень мало пьют. Вообще, на Севере народ искони ведет более здоровый образ жизни. Удивлены? А так — есть.
 
Очень трудно сейчас киношникам, которые творят фильмы про «тяжелую российскую правду». Найдут, бедняги, натуру для съемок «мрака» (скажем, на нашей рижской «маскачке» есть места, где не ступала нога 21-го и даже 20-го века), но в кадр все равно лезут разные, не соответствующие сценарию атрибуты — спутниковые тарелки, хорошие автомобили, прохожие с Айфонами…
 
На этот случай у киношников есть Фотошоп. Сидят по ночам у экранов компьютеров зеленоватые от усталости негры-корректоры и замазывают в каждом кадре элементы современности. Адский и неблагодарный труд…
 
Спешите снимать, мастера искусства, российскую «чернуху». Чем дальше — тем больше придется трудиться в Фотошопе вашим корректорам.
 
Натура-то уходит…