Протестовать или не протестовать — вот в чём вопрос. И против чего? 

Меня увлекла дискуссия о неотъемлемом праве человека на протест. Считаю, что право на протест каждого человека сакрально. Человек вправе требовать для себя лучшей жизни, в том числе и путём публичной демонстрации несогласия с решениями, которые могут ухудшить его правовое, экономическое, культурно-лингвистическое положение.

Наше население закономерно выражает неприятие всеобщим переводом системы образования исключительно на один язык. Это не просто неправильно — это деструктивно, поскольку противоречит: 

1) правозащитной практике (нарушение рамочной конвенции и отдельных пунктов основного закона страны);
2) исторической традиции (русские школы в Латвии существуют как минимум с конца XVIII столетия);
3) социолингвистическим условиям (русское население страны составляет более трети населения);
4) экономической логике (русские родители платят налоги и способствуют развитию страны);
5) основам педагогической науке (высококачественное, фундаментальное и полноценное образование может быть только на родном языке ученика);
6) здравому смыслу.
 

Это и вынуждает наших людей выражать свой протест, впрочем, весьма интеллигентным способом.

Несколько раз французские гости нашей столицы, наблюдая за ходом акции в защиту русской школ в центре Риги, искренне удивлялись мирному и безмятежному её течению. Это выбор жителей Латвии — протестовать именно в такой форме.

Участники акций протеста в Москве (или, допустим, некоторая их часть), безусловно, преследуют благородные цели. Могу предположить, что им не нравится идея социальной несправедливости, при которой вороватые чиновники на местах откровенно злоупотребляют служебным положением и оказывают давление с помощью административного ресурса на малый и средний бизнес.

Полагаю, что люди недовольны, как функционеры, представители представленных в Госдуме партий, постоянно выходят сухими из воды, подобно гусям после купания.

Могу допустить, что молодые люди выражают неприятие по поводу отсутствия стабильного заработка и невозможности прямо влиять на местную или региональную власть, которая в последнее время «страшно далека от народа».

Сомнений нет, что так и есть. Если раньше проблемами нашего отечества были в основном дураки и местами дороги, то сейчас дураки умнеют, дороги выпрямляются на глазах, а на передний план по проблемности вышли коррупционеры, которые не стесняются и не тушуются, ибо Российская Федерация — это не Китайская Народная Республика, где быть вороватым исполнителем — это последняя степень морального падения, влекущая за собой либо самый суровый приговор, либо многолетнюю отсидку в перевоспитательном учреждении.

У нас страна гуманная, к ворам относится снисходительно, несмотря на бессмертную максиму мудрого Жеглова.

Эти все явления общественно-политической жизни весьма скверны: они тормозят развитие России и препятствуют защите её естественных геополитических интересов как внутри страны, так и на неспокойном постсоветском пространстве.

Но протестовать надо с умом, а не вслепую. Без кастетов, перечных газов и чеканов, потому что это уже не протест, а демонстрация готовности к насильственным действиям (если человек выходит на улицу, вооружённый молотком и ножиком, то явно не для того, чтобы просто покрасоваться).

Есть множество способов ненасильственного сопротивления: например, массовое перекрытие улиц или регулярные многочисленные флешмобы прямого действия. Но в свободное от выборов время и не на деньги Ходорковского, который сам является вором (по приговору суда), а основной куратор службы безопасности его предприятия является убийцей (и тоже по приговору).
 

Если же протест устраивается страной, находящейся в крайне враждебных отношениях с твоей Родиной, у которой уже был опыт масштабного демонтажа твоего государства (90-е), то в таком протесте участвовать не следует.

Однако пока своё гражданское общество с протестной пассионарностью в России не вполне сформировано. В данном случае я имею в виду активное профсоюзное движение, разваленное после развала Союза. Люди (не все, но некоторая часть) пассивно ждут помощи свыше и патерналистски возлагают ответственность на государственные структуры. Может, это и правильно, потому что государство для того и дано людям, чтобы исполнять их желания и решать за него сложные бюрократические вопросы.

Но с другой стороны, государство, увы, не может встать вместо ленивца с дивана и отправиться на поиски рабочего места. И инфантильно перекладывать ответственность за свою праздность на Путина, Лаврова и Кремль не совсем верно. Несмотря на очаги коррупции и кумовства в России, всё же там созданы условия для перспективного трудоустройства любого грамотного молодого специалиста.
 

Был бы я российским протестантом, я бы устроил в первую очередь точечный протест против политики министерства образования и министерства культуры. Оба виноваты тем, что не решило множества внутренних проблем.

Скверно преподаётся история родного края, в том числе и СССР. В школьную программу включают творчество авторов, купленных и сфабрикованных ЦРУ для проведения культурно-интеллектуальных диверсий против всего русского. В стране действуют музеи, прославляющие бандитско-олигархический террор 1990-х и его организаторов. На экранах — засилье низкопробных ток-шоу и демонстрация фильмов, пропагандирующих насилие и антисоветский дух. Кто виноват? Минкульт и минобраз, вестимо. Менять управленцев как можно быстрее.

Протесты — масштабные, шумные, зрелищные — надо устраивать не против абстрактной «власти», а против провинившихся или бездействующих чиновников, которые наплевательски относятся к своим обязанностям. Уже два поколения российских школьников воспитаны на антирусских догмах, которые имплицинтно внедряются в сознание.

Основное требование русского населения Латвии, выраженное в протестном контексте — сохранение русского образования в Латвии. А основное требование людей, выходивших на улицы в Москве летом этого года — ? «Мы здесь власть»? Это не требование, это фантастика. Притом для любой страны.
 

Ни в одной стране сотни не окончивших школу юношей и девушек не могут быть властью — ни законодательной, ни исполнительной, ни тем более судебной. И даже четвёртой властью они быть не могут, ибо образования пока не хватает.

Сам факт того, с какой лёгкостью сетевые гуру вербуют в свои ряды юных сектантов, указывает на то, что именно чиновники образовательного ведомства должны быть освистаны во время протестной акции. Получается, что современный российский школьник, с завороженным лицом следящей за психоделической жестикуляцией Навального и считающий, что Россия — это недострана — это не то же, что школьник и выпускник, готовый отправляться добровольцем на фронт в 1941 году за Родину в условиях вторжения «цивилизованного» и «просвещённого» врага.

И тут дело далеко не в Родине. Дело в тех, кто отвечает за российскую русскую школу и культуру.
 
Когда страна не просто будет стремиться к удовлетворению своих гастроофтальмологических потребностей (пресловутое «хлеба и зрелищ»), но думать о высоком, о духовном, аккумулируя сакрально-нравственную идею наподобие идеи «Москва — третий Рим», по-настоящему объединившей страну и народ после падения Византии. Наша нынешняя Европа — это ведь та же Византия пятивековой давности.

Над этим следует задуматься. Человек в наш век может опереться на грандиозный жизненный опыт предыдущих поколений, который наши деды и прадеды бережно накапливали ценой колоссальных исторических испытаний. И мы, одарённые этим опытом, обязательно должны его учитывать.
 

---

---