Путешествуя по Латвии, я, как и многие путешественники, любуюсь красивыми пейзажами, где раскрываются и природа, и вложенное в нашу землю культурно-историческое наследие.
 
Уверен, что подавляющее число людей желали бы, чтобы увиденные руины превратились в замки в их первозданной красоте и величии. Однако существует и полностью противоположный взгляд на вещи, и эта позиция в Латвии имеет реальную власть и наспех состряпанное обоснование.
 
До сих пор я считал, что крепости и замки в большинстве своем в руинах благодаря только нехватке средств для их восстановления. Оказалось, я крупно ошибался.
 
Общаясь с историком нашего архитектурного наследия Петерисом Блумсом, я понял, что сегодня главной предпосылкой для вложения в архитектурный памятник служит его способность в будущем содержать себя. Это осознание сейчас пронизывает любой мой замысел, где предполагается восстановление культурного наследия.
 
Я познакомился поближе с несколькими замками с большим культурно-историческим потенциалом, рисунки и чертежи которых были доступны. Ознакомившись с материалами по каждому в Государственной инспекции по защите памятников культуры, я выбрал Раунский замок — как самый подходящий объект для восстановления:


 
1) Замок очень красив.
2) Для его восстановления потребуется не слишком много средств — около 12-15 миллионов евро.
3) Замок находится в далеком маленьком городке, которому, логично рассуждая, должно быть приятно иметь у себя жемчужину архитектуры европейского значения.
4) Рауна на четверть дотируемое самоуправление. Потому, рационально подходя, правление городка должно радоваться украшению (причем аутентичному), которое обеспечит им благосостояние.
5) Структура замка допускает широкий спектр использования, что обеспечит возврат вложений.
6) По замку имеется, считаю, достаточно материалов для его восстановления.


 
Я написал письмо Раунской думе с обоснованием восстановления замка и тремя концепциями привлечения инвестиций, прилагая приблизительную смету с объемами работ и рисунок с перспективным видом крепости.





 
Прошло два месяца, ответа не поступало. Тогда я позвонил по телефону думы края с вопросом, получили ли они письмо. Оказалось, что получили, и думцы еще думают. Через две недели позвонил еще раз в Рауну, и узнал, что председатель самоуправления имеет свое мнение на этот предмет.
 
В этот же день я получил ответное письмо.
 
Прочитанное повергло меня в ужас. Я как будто очутился среди могил. Автор письма призвал латвийские и международные законы, нормы, конвенции и хартии, которые, по его мнению, запрещают кому-либо тревожить покой усопших… руин.


 
Раунский замок (не сам замок, а руины и запись в документах с порядковым номером) дума края вознесла на уровень мирового культурного наследия, а себя записала его последним защитником.
 
«Одной из активных форм» по защите имеющегося культурного наследия, со слов думы края, является «консервация». Вопрос: что тогда является пассивной формой сохранения наследия? Наверное, только людская память и записи в архивах. Оказывается, восстановление наследия в прежних объемах правление края называет «потерей аутентичности». То есть аутентичность, в понимании руководства Рауны, есть именно руины.
 
Далее дума в письме упоминает Венецианскую хартию с ее шестым пунктом, который гласит, что в процессе консервации не допускаются строительство новых объектов и перестройка существующих, которые изменили бы «общую концепцию памятника». Девятый пункт хартии добавляет, что реставрация допустима только на оригинальных материалах, а не на гипотезах, и цель реставрации — раскрытие исторической и эстетической ценности.
 
Но наша идея подразумевала только и именно восстановление замка в том виде, каким он сохранился до середины XVI века. Несомненно, «концепция руин» поменяется. И «гипотез» при восстановлении Раунского замка будет не больше, чем при восстановлении Бауского, Турайдского, Сигулдского и Рижского замков. На этих «гипотезах» восстановлена часть Старой Риги. Однако вопреки нашим стараниям и несмотря ни на какие конвенции и хартии, продолжается (от беспомощности или с поддержкой) санкционирование деградации исторического наследия разными «модернизациями» аутентичного. И Рауна здесь не является исключением. Но руины замка остаются святыми.


 
В Раунском замке археологические и архитектурные исследования или замеры проводились с давних пор — в шведское, царское, ульманисовское и советское время. Сохранились и документы с замерами и рисунками. Что, выходит, мы должны начать археологические раскопки при каждом письме в думу с предложением восстановить замок? И что мы собираемся там найти? Может быть, полный проект замка со времен Яспера Линде? Чтобы не было гипотез? Рижский институт реставрации вложил большую работу в это начинание. С его замерами и проектными чертежами сегодня можно разработать проект на полное восстановление замка. Не хуже, чем в Бауске или Турайде. Даже лучше.
 
Но, оказывается, хартии и конвенции служат только прикрытием. Дума края любит именно руины. Об этом свидетельствует заключительная часть письма из Рауны. Там пишется, что «восстановление замка разрушит культурно-исторический пейзаж Рауны». Ведь без руин городок станет чужим…
 
Если так думает большинство латышей, тогда я считаю себя русским или немцем. Эти народы, по крайней мере, проявляют уважение к истории и культуре своей земли.
 
У меня вопрос к жителям Рауны и всего Видземского края: что для вас предпочтительнее — Раунский замок или оставшиеся от этой архитектурной жемчужины руины?