Речь Брейвика:

«Я стою здесь как представитель норвежского, европейского, антикоммунистического и антиисламского оппозиционного движения: Норвежско-Европейское движение сопротивления. А также как представитель тамплиеров.
Я говорю от имени многих норвежцев, скандинавов, европейцев, которые не хотят быть лишены их прав как коренного этноса, не хотят быть лишены культурных и территориальных прав.

Норвежские СМИ, прокуратура утверждали и продолжают утверждать, что причины, по которым я провел свою акцию самозащиты 22/7, кроются в моей личности. Неоднократно писалось, что мои действия были абсолютной случайностью, что я жалкий и злобный неудачник, который не имеет никаких целей, никакого достоинства и которому совершенно нельзя доверять...

Также неоднократно говорилось, что я лжец, что я аморальный тип, сумасшедший, что меня надо изолировать, как, впрочем, и других националистов и консерваторов в Норвегии. Они пытались сказать, что я потерял работу, что у меня комплексы, что я вообще ни с кем не контактировал, что я жестокий и безумный человек, который этим поступком намеревался привлечь внимание к своей персоне. СМИ и прокуратура утверждали, что я болен нарциссизмом, что я антисоциальный психопат, что я страдаю от разных фобий, которые и привели меня к такому шагу.

Более того, дошло до того, что обо мне написали, что между мной и моей матерью была кровосместительная связь, что я жалкий убийца детей, хотя мною не был застрелен ни один человек моложе четырнадцати лет, утверждали также, те же самые СМИ, что я гомосексуалист, педофил, трус, некрофил, расист и социопат. Фашист, нацист, сионист и анархист одновременно. Дошло даже до того, что СМИ утверждали, что мой IQ ниже 80 пунктов....

Я, признаюсь, не удивлен этим характеристикам. Но большинство людей, я надеюсь, прекрасно понимают, что это лживая пропаганда, которая граничит с комедией или даже с абсурдом. Но важно другое: все ли понимают причину того, что журналисты, прокуроры, культурная элита, редакторы газет и журналов продолжают меня высмеивать, издеваться и лгать обо мне.

Ответ прост. Я смог реализовать прекрасный план боевой операции, первый со времен Второй Мировой войны. Они все меня высмеивают, потому что боятся, в них говорит страх, потому что воинствующие националисты могут нанести непоправимый ущерб их собственной идеологии «культурного марксизма» и мультикультурализму. И они сделают все от них зависящее, чтобы не допустить этого.

Они демонизируют меня и моих революционно настроенных братьев и сестер, мы все — их худший в мире кошмар. Но я очень надеюсь, что националисты и «культурные консерваторы» не дадут себя обмануть и не попадутся на крючок этой лживой пропаганды.

Я буду продолжать рассказывать, и начну, пожалуй, с того, что произошло после Второй мировой войны в Европе, где Норвегия и Западная Европа не имели демократии как таковой. Я даже не берусь сравнивать ситуацию с демократией в Европе после Второй мировой войны с межвоенным периодом. Свобода выражения мнения в Норвегии, да и в Европе – это понятие без реального содержания. Норвегия и Европа почти полностью подавлены, и в наших странах царит настоящая диктатура.

Но что произошло в межвоенный период, между Первой и Второй мировыми войнами? Гитлер пришел к власти. Была демократия в Европе, и национал-социалисты пришли к власти, это и есть причина того, что «культурные марксисты» и либералы не хотели вводить в европейских странах подлинную демократию и свободу слова.

«Культурные марксисты» и либералы постарались оттереть националистов и консерваторов от власти, потому что они испытывают страх, что к власти может прийти новый Гитлер и начнет третью мировую войну.

То, что сегодня вы называете демократией, не что иное, как либерально- культурно-марксистская диктатура.

«Культурный марксизм», который преобладает в Норвегии и вообще в Европе, поднялся на небывалую высоту именно после Второй мировой войны, присвоив себе роль победителя и направляющей силы человеческого прогресса в целом. Новой идеологией «культурного марксизма» стал мультикультурализм, по сути дела — запрет на любую критику в адрес тех, кто исповедует данные идеологические установки. Начало было положено после сорок пятого года, и очень ярко все эти принципы проявились во время коммунистических бунтов в 1968 году, о чем подробнее я скажу чуть позже.

Национализм и «культурный консерватизм» рухнули после Второй мировой войны. К сожалению, в Европе не было своего Маккарти, который мог бы остановить проникновение марксистов в средства массовой информации и в образовательные учреждения. Чем марксисты и пользовались как только могли. Проникновение также в ряды социал-демократического движения, с тем чтобы подчинить его себе, но самым эффективным способом прихода к власти в Европе был все-таки путь через образовательные учреждения: школы, институты, университеты...

И это произошло не только в Норвегии, но и по всей Европе. Так называемая революция 1968 года произошла именно потому, что еще были в Европе силы антикоммунистического характера, которые препятствовали проникновению марксистов в образовательные учреждения. Те, кто, как Маккарти, пытались препятствовать этому процессу. Но проблема в том, что Маккарти был сам по себе слишком умеренным. В какой-то момент он предлагал депортировать всех марксистов в Советский Союз, но, к сожалению, этого не сделал.
Учреждения образования и культуры были легкой мишенью для марксистской инфильтрации у нас в Европе.

И постепенно в Европе установился новый баланс сил, который и привел нас всех к сегодняшним результатам: либеральная буржуазия сосредоточилась на контроле за экономикой, а марксисты начали контролировать образование и культуру, но проблема в том, что эти же самые марксисты сейчас пытаются вовсю контролировать и экономику.

Деконструкция старой, традиционной системы, пожалуй, ключевой момент. Марксистская реформа культуры, феминизм, уничтожение церкви, сексуальная революция — вот несколько причин, которые лежат также в основе революции-1968. В результате всего этого власть в Европе постепенно перешла в руки к левым, произошли падение и пересмотр моральных норм и ценностей, был задан совершенно иной вектор социально политического развития стран Европы.

В результате в Норвегии была установлена настоящая социалистическая система, в которой право на все имеют только жертвы, жертвы насилия, жертвы власти, и чем большей жертвой вы являетесь, тем больше можете получить от того же государства.

В такой ситуации националисты и «культурные консерваторы» оказались не у дел, оказались совершенно бессильны. Консервативный критик сказал следующее в 1968 году: «Марксисты больше заботятся о культуре, а вот либералы больше думают об экономике». И он прав...

Но это привело, я повторюсь, к диктатуре марксистов над современным обществом.

Однако же мы вправе задать два очень важных вопроса политикам, журналистам, ученым и общественным деятелям.

Первый вопрос: считаете ли вы недемократичным, что норвежский народ никогда не имел возможности провести референдум о превращении страны в полиэтническое и поликультурное государство? Разве недемократично обращаться к собственным гражданам за советом?

Второй вопрос: демократично ли никогда не спрашивать у граждан собственной страны, готовы ли они приветствовать у себя дома африканских и азиатских беженцев, более того — превращать коренных граждан в меньшинство в своей собственной стране?

Но и это не является проблемой...

Опросы, проведенные Frank Aarebrot, показывают, что 60-70% голосов получает правящая партия в нашей стране. Удивительно ли это? Удивительно ли то, что только один из ста журналистов выступает против левых? Ответ, как ни странно, очень прост: почти все преподаватели на факультете журналистики в Университете Осло исповедуют марксистские взгляды. Интересно, что же они могут внушить студентам? Ответ, как мне кажется, излишен. Как мне кажется, во всех европейских СМИ должна быть определенная квота, чтобы в прессе сохранялся баланс сил между левыми и правыми силами.

Давайте посмотрим на наших соседей: Великобритания. Опросы в этой стране показали, что 69% граждан видят проблему в эмиграции, либо же находят ее очень большой проблемой. (Источник предоставлен.) Другое исследование показывает, что 70% британцев недовольны политикой мультикультурализма и исламизации страны. Последнее из исследований показывает, что трое из пяти британцев (70%) находят, что жизнь в собственной стране стала неблагополучной именно в результате мультикультурализма... (Источник — The Times за февраль 2010 года.)

(Судья перебивает подсудимого, но через некоторое время Брейвик продолжает).


...Все это только часть примеров, которые показывают, как мусульмане, левые либералы и марксисты контролируют процессы мультикультурализма, называя несогласных с этими процессами расистами или, еще хуже, фашистами, фанатиками и исламофобами. 70% британцев считают, что их страна стала неблагополучной в результате мультикультурализма, но сколько людей считают так же в Германии, Франции, Швеции или у нас в Норвегии?

Около 30% европейцев выступают против политики «мульти-культи», но это не единая организация, это просто граждане. В нормальном демократическом государстве были бы СМИ, которые отражали бы и точку зрения этих самых 30% населения, но у нас в Европе все 100% СМИ — сторонники мультикультурализма!

Это нормально?

Нет никаких оснований утверждать, что у нас демократия, потому что все наши государственные институты, школы, университеты пронизаны, пропитаны мультикультурализмом и «культурным марксизмом». Все больше и больше консерваторов и националистов осознают, что демократическая борьба не имеет более смысла, ее невозможно выиграть, когда нет реальной свободы слова, и осознание этого придет в ближайшие десятилетия, тогда, возможно, произойдет мировая революция.

То, что происходит сейчас в Европе – это настоящая тирания. Несправедливость, которая привела к тому, что я и мои товарищи потеряли веру в демократию и решили стать «воинствующими националистами».

Люди, которые называют меня жестоким, злым, абсолютно не понимают разницы между злом и жестокостью. Жестокость – это не обязательно зло. Чтобы говорить о зле, вы как минимум должны знать что-то о намерениях человека и его мотивах. Столь же невежественно говорить о жестокости, как обвинять в жестокости американских военнослужащих во время Второй мировой войны за то, что на головы 300 000 японцам скинули атомные бомбы.

Они это сделали не потому, что были злы или жестоки, не потому, что не были сильны или у них были комплексы, а потому что у них был выбор: пожертвовать тремя сотнями тысяч жизней гражданского населения — либо похоронить впоследствии, может быть, миллионы солдат и гражданских лиц. Методы, которые использовали американцы, можно назвать жестокими, но это было отнюдь не зло. Здесь та же самая ситуация.

Если бы мы с помощью демократических институтов смогли остановить исламизацию, иммиграционную политику, демонтаж наших культурных ценностей, колонизацию нашей страны, помочь уничтожить мультикультурную идеологию, то отстрел 70 человек не произошел бы, а так этим поступком я внес в это свой вклад. Ведь если не остановить эти процессы сейчас, то мы можем потерять нашу страну, мы окажемся на пороге гражданской войны, которой никогда не знала Норвегия, и тогда мы потеряем сотни тысяч мирных граждан, а не только 70 человек...

Я абсолютно уверен, так же как и другие «воинствующие националисты», что если нам удастся остановить мультикультурный эксперимент над Европой, то мы спасем сотни тысяч жизней граждан европейских стран, а может быть, и миллионы жизней. И у нас не так много времени, чтобы сидеть и просто ждать, когда же ситуация поменяется, мы не можем ждать двадцать, тридцать, сорок лет, мы не можем ждать, пока этнические норвежцы окажутся в меньшинстве. И поэтому нельзя меня, нас обвинять в жестокости и зле. Если есть зло, то это — социал-демократы, которые ежедневно, ежечасно занимаются систематической деконструкцией европейской культуры и европейского этноса.

Социал-демократы решили полностью изменить нашу страну и Западную Европу, сделать их многонациональными и мультикультурными обществами, даже не спрашивая свои народы через референдумы. А ведь эта политика приведет к большим потрясениям, и последствия могут быть очень кровавые. Единственное, что должно удивлять Норвегию и Европу, так это то, почему событие, подобное 22/7, не произошло намного раньше. Постепенно Норвегия и Западная Европа «балканизируется», и у нас здесь будут подобные события, как на Балканах. И спроси вы меня, совершил бы я свой поступок снова, мой ответ однозначен: да, совершил! Потому что преступление, совершаемое социал-демократами против своего народа и против своей культуры, куда страшнее, чем мое...

И если мой поступок называют варварством, то небольшое варварство необходимо, чтобы остановить варварство куда большее по своим масштабам.

«Культурные марксисты», социал-демократы после Второй мировой войны сотни раз имели возможность изменять политику, векторы развития государства, но они этого не делали. Они предпочли через систему образования и СМИ «размягчить мозги» собственным гражданам, убедить нас в том, что мультикультурализм, потеря собственной идентичности — это нормально.

Поэтому очень много предприятий и бизнес-структур вносят теперь свои пожертвования, которые идут на воспитание будущих политических активистов, которые и дальше будут проводить политику мультикультурализма, такие же собрались и на острове Утойя. Собравшиеся там больше напоминали участников движения «Гитлерюгенд», там перед ними 20 числа июля месяца несколько часов подряд выступал один из самых одиозных коммунистов страны. (Норвегии.)

(Пропущена часть, в которой Андерс Брейвик говорит о конкретных людях.)


...Прежде чем продолжить, я хочу вспомнить слова Джона Стюарта Милля: «Человек может причинить зло другим не только своими действиями, но и через свое нежелание действовать. И в обоих случаях он несет ответственность за ущерб, им нанесенный».

Все политические активисты, которые выступают от имени «культурного марксизма» и являются проводниками мультикультурализма, должны нести ответственность за свои действия в будущем, но мы эту цену платим уже сейчас. И то, что меня называют террористом, убийцей, злодеем, не удивительно, я писал об этом, что такое поведение со стороны проводников "мульти-культи" ожидаемо, еще до начала операции. И меня ожидает тюрьма, возможно, на всю мою жизнь. Но это совсем меня не пугает, потому что мы все живем в тюрьме.

Я родился в тюрьме, в тюрьме, где нет никакой возможности проявить себя политически, где нет свободы слова. В тюрьме, где я вынужден был смотреть, как мой собственный народ, этнос и культура постепенно исчезают, ее разбирают по кусочкам, и делают это всё марксисты и левые либералы.

В этой тюрьме, если вы смеете критиковать сложившуюся систему, вас публично унижают, высмеивают, дегуманизируют, навешивают ярлыки... Эта тюрьма называется Норвегия.

И какое имеет значение, заперт ли я в одиночной камере или же нахожусь на «свободе»? Я все равно нахожусь в тюрьме...

Окончание тут