---

 

Несколько дней назад произошел резкий кризис в отношениях Турции и Голландии, который широко освещается, но на удивление скупо комментируется. А ведь произошло нечто совершенно дикое.

 

---

Две страны — союзницы по НАТО. Случись война, граждане одной должны сражаться с врагами другой. А тут сначала министру иностранных дел Турции запрещают посадить самолет в Голландии, потом другого турецкого министра-женщину задерживают и депортируют из страны, причем останавливают ее в нескольких шагах от турецкого консульства на глазах у толпы соотечественников.

Вторая сторона тоже рвет и мечет: премьер-министр Йылдырым назвал действия голландской стороны «фашистскими», а президент Эрдоган говорил о «пережитках нацизма» и запретил голландскому послу возвращаться из отпуска в Анкару.

В общем, дружба народов во всей красе.

При этом найти логическое объяснение голландскому демаршу действительно трудно. В Турции 16 апреля состоится референдум. Власти страны хотят объяснить его смысл гражданам Турции, проживающим в Европе.

И вот так их встречают — не только в Нидерландах, где это было сделано особенно оскорбительно, но и в Германии, где тоже не состоялись ряд встреч, и в Дании, где под шумок попросили премьер-министра Турции перенести визит.
 

Понятно, что суть проекта новой турецкой Конституции — а ее предлагается утвердить на референдуме — может не нравиться европейским политикам.

Стране предстоит перейти от парламентской республики к президентской, президент получает намного больше полномочий, а его уже проведенные во главе государства сроки обнуляются, и он будет править еще очень долго.

Между тем, авторитарные тенденции в Турции нарастают, в стране сажают инакомыслящих, преследуют свободную прессу.

То есть Турция стала бы более предсказуемой и демократической, если бы референдум провалился, а Эрдоган отошел от дел.
 

Но если цель именно такова, то к ней выбран самый дурацкий путь.

Очевидно, чаша весов колеблется, иначе бы не требовалось агитировать за границей, хватило бы голосов внутри страны. И если в Турции с тамошним давлением на прессу свободная дискуссия затруднена, то на Западе с его плюрализмом мнений она вполне осуществима.

Сегодня перед гражданами Турции выступает министр — а завтра можно пригласить мятежного проповедника Гюлена. Или поработать с курдскими активистами — курды в Европе, как правило, имеют турецкие паспорта, но на дух не переносят Эрдогана.

А теперь все проиграно. Турки в Голландии оскорблены, они устроили беспорядки, их побила полиция, и в знак протеста за новую конституцию проголосуют и те, кто этого не собирался делать.


Другое объяснение тоже странное.

Конфликт произошел накануне состоявшихся 15 марта парламентских выборов на фоне пугающе высокого рейтинга шовинистической Партии свободы. Понятно, что власть не хочет отдавать ей голоса — дескать, мы тоже умеем обижать мигрантов.

Но это палка о двух концах. Нынешняя правящая Народная партия вполне может потерять больше, чем приобрести. Значительная часть голландских турок имеет двойное гражданство. Другие — исключительно голландское, но и они чувствуют себя оскорбленными из-за хамского отношения к соотечественникам.

Эти избиратели могут отвернуться от народников и проголосовать за более толерантных политиков.

Такое нелогичное поведение политиков, да еще в самые ответственные предвыборные дни, требует объяснения. И оно кроется в тех жестких определениях, которые ему дали турецкие руководители. Только я бы предпочел говорить не о нацизме или фашизме, а о расизме.
 

Нацизм или фашизм — оба турецких лидера имели в виду одно и то же — это политическое течение. Оно базируется на расизме, под который подводится научная база и закрепляется соответствующими законами. В современном мире нацизм практически нереализуем, поскольку запрещен разными международными соглашениями.

Расизм — это основа нацизма, но на подсознательном, иррациональном уровне. Расист не склонен объяснять, почему он ненавидит отличающихся от него людей, ему это понятно без объяснений. Как писал поэт: «На их стороне хоть и нету законов, — поддержка и энтузиазм миллионов». И конечно, объектом расистского отношения могут быть люди не только с другим цветом кожи — достаточно любых отличий.
 

Только надо говорить о расизме нового образца, раньше он реализовывался иначе.

Классический расизм вроде южноафриканского режима апартеида или ку-клукс-клана опирался на неприятие человека, который выглядит иначе. Уйдите в свои гетто, не ездите в наших автобусах, не отдавайте детей в наши школы, глаза бы вас не видели — так говорили расисты объектам дискриминации.

Этот расизм, к счастью, изжит в современной Европе. Неправильный цвет кожи служит поводом для дискриминации только для откровенных маргиналов.


Следующим бастионом ненависти стало обвинение в нежелании интегрироваться.

Люди приехали в Европу, живут поколениями в своем кругу, не принимая европейскую культуру и образ жизни. Строят мечети на каждом шагу, дискриминируют женщин, как это принято у них на родине.

Эти упреки уже имеют под собой определенную основу. Действительно, мусульманский тоталитаризм и даже терроризм стал серьезной угрозой в Европе. Но политики-расисты, вроде лидера упомянутой выше голландской партии Свободы Вилдерса, говоря о реальных проблемах, связанных с частью мигрантов, распространяют их на всех, культивируя тот самый расизм по-южноафрикански и только завуалировав его.
 

А вот сегодня мы имеем дело с новым для Европы видом расизма. Людей обижают не потому, что они в Европу привезли свои средневековые обычаи.

Наоборот, они собираются принять участие в демократической процедуре. И как сознательные избиратели стремятся сначала узнать, за что им предстоит голосовать.

И вот это вполне цивилизованное стремление оказалось неприемлемым даже не для маргинала Вилдерса — что с него возьмешь! — а для респектабельных политиков.
 

Прямо они об этом, конечно, не скажут. Но на деле их возмущает не столько то, что всякие черномазые в старушке-Европе пять раз день делают намаз и закутывают женщин в паранджу — сколько то, что они вдруг голосовать собрались, как белые люди.

Как это так — жить в Европе, а голосовать в какой-то полудикой Турции? Раз уж приехали к нам, то интегрируйтесь, привыкайте быть европейцами, а не какими-то турками.


А теперь попробуем разобраться, откуда такая гадость — причем не несущая никакой практической выгоды — появилась в колыбели демократии.
 

Ведь все это нам до боли знакомо, не так ли?

Разве мы никогда не слышали, как латышский журналист спрашивает у какого-нибудь образцово-показательного русского: а вы с какой страной себя ассоциируете, с Россией или Латвией? А потом расплывается в улыбке, когда слышит ответ — конечно, с Латвией, я в России себя совсем чужим чувствую.
 

Получается, что этот придурковатый манкурт и есть идеал не только нашей Латвии, но и просвещенной Голландии. Интересоваться родиной, ходить на встречи с ее политиками — это проявление пресловутой нелояльности.

А чтобы эта нелояльность не бросалась в глаза, лучше такие встречи запретить. И плевать, что декларация прав человека гарантирует свободу распространения информации.

Можем ли мы представить себе, что на новом комфортабельном автобусе повесят табличку «Только для латышей» — примерно, как в южных штатах Америки лет шестьдесят назад?

Конечно, нет — такой примитивный расизм у нас категорически невозможен. А вот современный процветает, и 230 000 инородцев лишены избирательных прав.

Жаль, что голландцы не додумались такую операцию с турками провести — не было бы конфликта...

Давайте вспомним, когда неприязнь к инородцам проявилась в Латвии особенно ярко. Именно тогда, когда мы голосовали за себя — во время референдума о русском языке. Возмущение было так сильно, что после этого референдумы практически запретили — чтобы неповадно было.
 

Можно констатировать: с пребыванием инородцев как таковых ксенофобы смирились — и в Латвии, и в Голландии. Но инородец, мыслящий демократически и стремящийся решать проблемы голосованием, неприемлем напрочь.
 

И вот теперь приходится говорить о грустном.

Два десятилетия назад такой заразы в Европе не было. Никто не запрещал мигрантам ассоциировать себя со страной, где они родились.

И совершенно нормально воспринималось, что во время футбольного матча в Германии, где играют немецкая и турецкая команды, стадион болеет за турок — потому что турецкие болельщики съезжаются за сотни километров поболеть за своих.

Но не зря говорят — с кем поведешься, от того и наберешься.

Из каких-то туманных геополитических соображений в европейские структуры приняли не только Латвию — многие страны Восточной Европы с совершенно диким отношением к демократии.

Другие страны, грубо нарушающие права человека под предлогом военного конфликта, вроде Косова или Украины, пользуются, несмотря на это, очевидной симпатией европейцев.

Такая неразборчивость естественным образом приводит к конфликтам внутри самих европейских стран — вот как произошло сегодня с проживающими в Европе турками.

Очень жаль, что стандарты демократии на континенте снижаются даже там, где они имеют глубочайшие традиции. Хотелось бы увидеть, если не сопротивление этому ползучему расизму, то хотя бы прозрение.