Предисловие к интервью

Последние изменения в Уголовном законе насколько важны для всех нас, настолько и плохо поняты в обществе. Поэтому интервью с г-ном Юдиным я хочу предварить объяснением того, что действительно произошло.
 
До сих пор статья 74.1 звучала так:
 
«Оправдание геноцида, преступления против человечности, преступления против мира и военного преступления.
 
За публичное прославление геноцида, преступления против человечности, преступления против мира или военного преступления или публичное отрицание или оправдание совершенного геноцида, преступления против человечности, преступления против мира или военного преступления наказывают лишением свободы на срок до пяти лет или кратковременным лишением свободы или принудительными работами или денежным штрафом».
 
15 мая принята новая, более длинная редакция статьи под тем же номером и названием:
 
«За публичное прославление геноцида, преступления против человечности, преступления против мира или военного преступления или публичное прославление, отрицание, оправдание или грубое уничижение совершенного геноцида, преступления против человечности, преступления против мира или военного преступления, в том числе публичное прославление, отрицание, оправдание или грубое уничижение совершенного СССР или нацистской Германией против Латвийской республики и ее жителей геноцида, преступления против человечности, преступления против мира и военного преступления наказывают...» — далее без изменений.
 
В законе фактически два новых понятия. Над первым из них — пресловутой тривиализацией — народ немало потешался. На самом деле это термин из Рамочного решения ЕС, которое Латвия обязана выполнить. Если не выполнит, то с 1 декабря Еврокомиссия получит право начать процесс против Латвии, который закончится санкциями.
 
Ничего страшного в этой новинке нет. Криминализация тривиализации, переведенной на латышский как noniecināšana, а на русский нашими совместными с Андреем Юдиным усилиями как уничижение или пренебрежение, вполне естественна.
 
Мне кажется неверной сама идея наказывать за некие мнения — свобода слова предполагает право дурака говорить глупости и право подлеца говорить подлости. Но если уж закон сегодня запрещает, к примеру, прославлять, отрицать или оправдывать Холокост, то вполне логично и запретить относиться к нему пренебрежительно, как некоей мелочи, не так ли?
 
Правда, поклонникам товарища Сталина стоит быть теперь осторожнее. Достаточно распространенное в их среде мнение типа — конечно плохо, что миллионы людей погубили ни за что, но зато великую державу построили — теперь может трактоваться как уничижение преступлений против человечности.
 
Президент заявил, что он подпишет закон, и это хорошо. Потому что если бы он возвратил его в Сейм, то вполне вероятно, стало еще хуже: могли бы вернуться к статье 83.1, прошедшей второе чтение, но выпавшей из окончательной редакции закона.
 
«Публичное отрицание, оправдание, прославление или тривиализация агрессии СССР или нацистской Германии против Латвии.
 
За публичное отрицание, оправдание, прославление или грубую тривиализацию совершенной СССР или гитлеровской Германией агрессии против Латвии наказывают...»
 
От этой статьи, к счастью, осталось только упоминание Латвийской республики, как потерпевшей в новой редакции ст. 74.1 — это вторая новация в законе. Сопротивлялись этой статье разумные министры внутренних и иностранных дел Козловский и Ринкевич. Но за это время их партия реформ развалилась, они теперь однопартийцы Юдина — хватит ли настойчивости в новых условиях?
 
А теперь к самому интервью.

Вчитайтесь — мой собеседник уверен, что нельзя отклоняться от единственно верной точки зрения на те или иные исторические и актуальные события уже сегодня, в соответствии с действующим законом!
 
Нельзя одобрять не только присоединение Латвии к СССР в 1940 году или вхождение сюда гитлеровских войск в 1941-м, но и Победу — ведь СССР и в 1944—45 годах пришел сюда как агрессор. Нельзя оправдывать недавнее воссоединение Крыма с Россией — ведь и там произошел акт агрессии!
 
И со всем этим что-то надо делать. Разумеется, никогда не посадят всех, кто празднует 9 Мая или радуется вместе с крымчанами переменам в их судьбе. Но любой из нас теперь будет находиться под угрозой уголовного наказания, пока трактовка Андрея Юдина не будет авторитетно опровергнута. Ведь он не просто так говорит — у него есть письмо Полиции безопасности с соответствующими обязательствами. Похоже, что спецслужбы сопротивлялись, а им все же выкрутили руки.
 
Поэтому я предлагаю вернуться к идее нашего Председателя.

Сам по себе текст заявления придется переработать, но идея совершенно верная: добиваться суда над нами, инакомыслящими. Г-н Юдин не советует экспериментировать с законом, но надо все же попробовать.
 
Алексеев возвращается из Китая в понедельник, до этого у нас есть время обсудить идею вчерне. А там и закон вступит в силу, и можно будет начинать. Кто готов подписаться?
 
 
   


 
15 мая Сейм принял неоднозначно оцениваемые поправки к Уголовному закону. Беседу с главой подкомиссии Сейма по политике уголовного законодательства Андреем Юдиным я начал с вопроса:
 

— Когда поправки вступают в силу?
 
— В ближайшее время. Закон еще должен подписать президент, потом он будет официально опубликован...
 
— Это хорошо. Значит я могу задавать вопросы спокойно, не опасаясь невзначай прославить или оправдать какое-нибудь преступление...
 
— Вы не первый журналист, который высказывает подобные опасения. Но на самом деле принципиально ничего не изменилось. Статья 74-1 об ответственности за отрицание, оправдание и прославление преступлений геноцида, против человечности, против мира и военных в законодательстве имеется с 2009 года, она лишь немного видоизменена. Сейм несколько уточнил ее толкование, подчеркнул, что имеются в виду и преступления, совершенные СССР и нацистской Германией против Латвийской Республики и ее жителей, добавил к другим формам нарушения еще и грубо уничижительное отношение к этим преступлениям.
 
— Но ведь первоначально вы намеревались еще и запретить отрицание оккупации Латвии...
 
— Нет. Речь шла об ответственности за отрицание, прославление или оправдание агрессии СССР и гитлеровской Германии против Латвийской Республики. Во втором чтении действительно в тексте закона появилась соответствующая новая статья 83-1. Мы считаем, что подобные действия опасны, поскольку разжигают в обществе рознь. Но в ходе дальнейшей работы эксперты, в том числе и полиция безопасности, заверили нас, что эти действия наказуемы и по нынешнему законодательству. Поэтому мы ограничились уточнением статьи 74-1.
 
— А что вы называете агрессией? События 1940 года?
 
— Понятие агрессии достаточно четко определено в международном праве. Есть Устав международного уголовного суда, который признает преступными агрессивные действия одного государства против другого. А в случае латвийско-советских отношений оказалась нарушена и международная конвенция о недопустимости агрессии, которую оба государства подписали в 1933 году.
 
Впрочем, агрессия — это не только действия СССР. Агрессию в свое время совершил и Ирак против Кувейта, и нынешние действия России в Крыму можно толковать как агрессию.
 
— То есть человек, публично одобривший действия России в Крыму, может быть привлечен сегодня к ответственности?
 
— Я бы не хотел сейчас давать оценки тем или иным правовым ситуациям. Это может сделать только суд. Для суда важен и контекст заявления, и обстоятельства, при котором оно было сделано.
 
— А как насчет событий 1944-45 годов, когда СССР освобождал от нацистов территорию Латвии? Это тоже агрессия?
 
— Я глубоко уважаю всех участников Второй мировой войны. К сожалению, они самоотверженно сражались на стороне тоталитарных режимов. Поэтому на ваш вопрос ответ будет положительным. Ведь с точки зрения Латвийской Республики и в 1941-м, и в 1944—45 годах один агрессор сменил другого. СССР же не ушел из Латвии — хотя бы в такой мере, как ушел из стран Восточной Европы, сделав их своими формально независимыми сателлитами.
 
— Но странно — нет никакой правоприменительной практики. Постоянно читаешь в интернете и прессе высказывания, что в 1940 году никакой агрессии не было, латвийский народ совершил революцию и добровольно решил вступить в СССР. Или что правительство Латвии само дало согласие на ввод советских войск.
 
— Этот вопрос надо переадресовать полиции безопасности. Действительно, за все годы существования статьи 74-1 был только один вступивший в законную силу приговор по ней, но и в том случае речь не шла об агрессии. Похоже, что они постепенно осознают всю общественную опасность действий, о которых идет речь в законе. Сейчас нам совершенно недвусмысленно было указано, что эти действия подпадают под статью 74-1.
 
— С трибуны Сейма вы предупреждали своих оппонентов, что не рекомендуете им экспериментировать с законом, что их действия чреваты ответственностью. В то же время вы избегаете разъяснять, какие именно действия являются преступными, а какие нет.
 
— Я стараюсь разъяснять, в том числе и сейчас, общаясь с вами. К сожалению, в нашем обществе немало людей, которым доставляет странное удовольствие поиздеваться над своей страной. При этом они опасаются нарушить закон. Я не хочу помогать этим людям, пусть лучше они будут вести себя более сдержанно.
 
— Но ведь вы таким образом ограничиваете свободу слова...
 
— Свобода слова не есть абсолютная ценность. Общество имеет право ее ограничить в своих законных интересах — в данном случае, чтобы избежать разжигания розни.
 
— Понятно. Но если люди не знают, что можно, а что нельзя, то они из естественной осторожности будут избегать ситуаций, которые можно толковать двояко. Никому не хочется рисковать уголовным преследованием. В конце концов статья 90 Конституции Латвии говорит о том, что каждый имеет право знать свои права.
 
— На самом деле на многие вопросы ответы существуют. Скажем, процесс Кононова, по которому есть и приговор Страсбургского суда, показал, что военные преступления совершали воевавшие на стороне СССР. Прецедентное значение имеют решение Конституционного суда по вопросу договора о границе, приговор Страсбургского суда по делу Жданок.
 
— Уточните, пожалуйста, что именно в решениях по границе и по Жданок актуально в контексте нашей беседы.
 
— В этих решениях дана оценка исторических событий, которая благодаря им приобрела юридическую силу.
 
— А вы не видите противоречия этого закона со статьей 92 Конституции? Там четко сказано, что никто не может быть признан преступником без решения суда. А закон позволяет осудить человека за одобрение действий, которые никаким судом преступлениями не признаны.
 
— Я такого противоречия не вижу. Мы сегодня не можем открывать уголовные дела по многочисленным эпизодам периода советской и германской оккупации, учитывая, что почти все потенциальные преступники умерли. Варфоломеевская ночь была преступлением, не так ли? Но ведь ни один из организаторов и исполнителей тех убийств не был осужден! Поэтому я и рекомендую изучать документы международного права и приговоры, вступившие в законную силу по схожим делам.
 
— Скажите, а почему в законе не упомянуты преступления против человечности, которые совершала Латвийская Республика? На прошлой неделе был юбилей улманисовского переворота. В латышской прессе я прочитал несколько статей, в которых сплошная тривиализация, то есть грубое пренебрежение судьбами людей: ну посадили в лагерь несколько сот человек ни за что ни про что, но ненадолго, а зато в стране порядок навели.
 
— Правомерный вопрос. Вы вполне можете обратиться в полицию безопасности. Они будут обязаны проанализировать тексты, о которых вы говорили. Вполне возможно, что и в них имеются нарушения закона. Но в каждом отдельном случае должно быть проведено расследование, которое и даст ответ — есть ли состав преступления.
 
— Скажите, а вам известно имя Ирины Яровой?
 
— Нет, кто это?
 
— Ваша коллега из российской Государственной Думы. Она известна законопроектами охранительного характера. В частности, совсем недавно по ее предложению парламент принял закон об отвественности за реабилитацию нацизма.
 
Демократическая российская оппозиция считает, что такие законы ограничивают свободу дискуссии об отечественной истории. Они были огорчены, что и Латвия пошла по подобному пути. Об этом писал на сайте «Эха Москвы» известный журналист Матвей Ганапольский.
 
— К сожалению, у меня совсем нет времени следить за законотворчеством в России. Что касается российских демократов, то они недостаточно владеют ситуацией в Латвии. Они же по-латышски не читают, информацию черпают из нашей русскоязычной прессы, а тут возможны трудности перевода. Я думаю, что они бы поняли наши опасения, которые привели к появлению этого закона.


P.S. Андрей Юдин акцептировал публикацию этого интервью в ИМХОклубе, однако отказался что-либо комментировать. Как бы то ни было, напоминаем, что в клубе приветствуется критика любых идей, но не личности их носителей.