Экспорт важнее формы собственности

Латвийский экономист Янис Ошлейс считает, что и в нашей стране «приватизация была безумием». Такой же шоковой терапией, как и во всем бывшем СССР. Хотя в Литве и Эстонии она проходила мягче, поэтому там сохранилось больше промышленных предприятий, и экономическая ситуация сейчас там лучше, чем в Латвии.

— Сегодня всем уже ясно, что приватизация в Латвии была проведена неправильно, — говорит Янис Ошлейс. — В начале 90-х годов мы были уверены, что свободный рынок все расставит по своим местам, а частные предприятия автоматически будут успешнее государственных. Оказалось, что дело вовсе не в форме собственности. Первая наша ошибка — слишком быстрая приватизация. Заводам даже не дали возможности приспособиться к новому рынку!

К примеру, в Китае все проходило иначе. Китай в начале 90-х был ничто и никто, но совсем скоро он сделал мощный экономический рывок. Там государственные предприятия были сохранены, хотя многие из них были отсталыми. Но государство проводило переход на рыночную экономику постепенно, поддерживая заводы и фабрики. В Китае понимали: если предприятия получат заказы на западном рынке — они выплывут. И этот пример доказывает: важнее не форма собственности, а план развития экономики и доступ к западному рынку. Экспорт — важнее, чем форма: если продукцию завода покупают за границей, то будет расти и качество, и объем этой продукции.

Вторая наша ошибка: слишком жесткая денежная реформа. Репше снизил инфляцию, сделав лат более устойчивым, но заводы и фабрики лишились своих оборотных средств, и большинство от этого удара не смогли оправиться. Есть еще одна закономерность в экономике: при каких-то экономических реформах первыми погибают более крупные и высокотехнологичные предприятия.

Такие, как рижский завод «Альфа», выпускавший микроэлектронику. Выживают пищевые фабрики или деревообрабатывающие предприятия, которые выпускают простой, «тупой» товар, пользующийся спросом всегда и во все времена. Если бы мы не спешили с реформами, то «Альфа» и сегодня могла бы производить микроэлектронику — в прежнем и даже большем объеме, поскольку и оборудование, и кадры на предприятии были вполне современными.

Как убивали будущее Латвии

«Какая интересная тема!» — воскликнула работник государственного архива ЛР, передавая мне тележку со стопками документов по приватизации «Альфы». Документы наглядно показывают: деятели Народного фронта, в соответствии с боевым названием своего движения, провели полномасштабные военные действия на территории республики — разрушив и уничтожив промышленность. Именно благодаря им передовая ЛССР, изначально находясь по сравнению с другими республиками в наиболее выгодном экономическом положении, по глубине падения экономики оказалась абсолютным чемпионом на всем постсоветском пространстве.

Первый в списке разрушителей — Иварс Годманис. Развал латвийской экономики начался именно в период его «первого пришествия» на пост премьера (1990-1993). Всего за три года независимости от объема производства в промышленности осталось 32%! Закрылась масса предприятий. Работу потеряли 325 тысяч человек. В итоге уже в 1998 году в перечень 100 крупнейших предприятий Балтии входило 18 промышленных предприятий Литвы, 15 предприятий Эстонии и только 6(!) — Латвии. Это общая картина, сухие цифры.

А теперь посмотрим, как уничтожали завод «Альфа». Завод, который мог бы превратить Латвию в Силиконовую долину.

Пик расцвета «Альфы» пришелся на 80-е. Здесь работало более 10 тысяч рабочих. Это была целая страна — со своим НИИ на улице Московской, со своим опытным заводом «Инвертор», с филиалом в Гулбене — заводом «Митран». В Карсаве и под Валмиерой, где нашли огромную пещеру глубиной 30 метров, планировалось соорудить цехи уникальной точности. Еще бы — ведь в особых цехах «Альфы» создавались приборы «Марс — Венера» для космической промышленности, а операционный усилитель «Регата» был аналогом американского MU-709, и делали его в золотом корпусе. На рижском заводе производилось 60 миллионов различных микроэлектронных изделий на сумму 200 млн. долларов.

Само собой, у такого предприятия была отличная социальная инфраструктура: детсады, училище, комбинат питания, лечебная база в Кемери, дом отдыха в Майори, пионерские лагеря, поликлиника. Зарплата высококвалифицированного рабочего — 500 рублей. И даже девочка, только севшая за микроскоп, имела несколько сотен. При среднестатистической зарплате советского инженера в 120 рублей.

Спасение утопающих

В начале 90-х «Альфа» оказалась в сложнейшем положении — сплошные массовые увольнения, потеря заказов из СНГ, растущие долги по зарплатам и налогам. В 1995-м положение начинает улучшаться и, по словам президента «Альфы» А. Шениньша, выступавшего на заседании совета акционеров, «внушает оптимизм». Контрольный пакет акций «Альфы» — у государства. Остальные акции — у работников предприятия. Основной капитал предприятия — как зарегистрированный, так и реальный — более 3 миллионов латов.

И удивительное дело — после всех страшных преобразований начала 90-х легендарный завод продолжает не только производить свою профильную продукцию, но и приносить, пусть и небольшую, прибыль! В 1996 году эта прибыль составляет 8,5 тысячи латов, в 1997-м — 3,5 тысячи. Да, над отдельными предприятиями «Альфы» еще висит угроза банкротства, и еще продолжаются непростые переговоры с Министерством финансов о капитализации, то есть списании долгов, и число работников всего 545 человек, а средняя зарплата лишь 73 лата, но уже начали поступать первые иностранные заказы.

Так, в протоколе от 10 апреля 1996 года президент Шениньш упоминает, что микросхемы «Альфы» покупает фирма Anglija komponens, которая «считает нас нормальным партнером, а продукцию качественной». В протоколе от 25 апреля сообщается, что альфовский завод IRM, на котором висит долг по налогам 50 тысяч, заключил контракт на 80 тысяч латов со шведской фирмой. Всего один контракт — и долги будут покрыты!

Эти заказы давали надежду на долгосрочное сотрудничество (и полностью опровергали заявления премьера Годманиса о том, что латвийские заводы никому не нужны на Западе, так как производят неконкурентоспособную продукцию). Однако все радужные перспективы снова были перечеркнуты. На том же собрании 25 апреля А. Шениньш рассказывает акционерам о проекте закона о приватизации, называя при этом фамилии тех, кто руководил процессом: Шкеле, Кажа, Миллерс.

Государство — это я!

Андрис Шкеле на тот момент премьер-министр ЛР с большим опытом приватизации: к 1996 году, будучи замминистра сельского хозяйства и членом совета ряда акционерных обществ, он лично приватизировал несколько латвийских продовольственных фабрик. Эрик Кажа — министр промышленности, собственности и приватизации в кабинете Шкеле. Айварс Миллерс — министр промышленности кабинета Годманиса (говорили, что в советское время скромный инженер Миллерс просто играл в одной музыкальной группе с Годманисом, и в этом кроется секрет его блистательной карьеры). До 1996 года вся приватизация проходила через Министерство промышленности, так что Миллерс и его преемник Кажа — ключевые фигуры.

Итак, президент Шениньш сообщает «пренеприятнейшее известие»: «Миллерс представил позицию Шкеле и Кажи об интенсификации приватизации». Предлагаемый ими проект связан с разделением АО «Альфы» на маленькие акционерные общества, ибо «это более оптимальнее для приватизации и не будет особых сложностей». На этом заседании присутствовали 62 акционера. Двое из них имеют 20 голосов, сам президент Шениньш — 15, остальные — 6-10. «Против» схемы приватизации подано 200 голосов. «За» — 97 055. Но при этом 94 437 голосов имеет только один человек — Айварс Миллерс.

Именно Миллерс с самого начала представляет в АО «Альфа» государство, имеющее контрольный пакет в этом АО. Понятно, что при таком раскладе голосов любое решение государства было фактически приказом к действию. Многие акционеры проголосовали против расчленения «Альфы», но государство в лице Миллерса отрубило от «Альфы» сначала завод полупроводниковых аппаратов(RPAR) в Риге, филиал Мitran в Гулбене, заводы Altons и IRM на улице Ропажу, 140. Все они стали отдельными АО с госкапиталом.

На втором этапе в свободное плавание ушли завод Invertors и Instituts. На третьем этапе акционерам «Альфы» поступает распоряжение, подписанное Я. Наглисом — главой только что созданного Латвийского агентства приватизации (LPA): отделить от «Альфы» здания, строения и энергосети на улице Краста, 103, и создать на этой базе новое АО с госкапиталом Alfa-7000.

Кстати, все эти распоряжения Наглиса носят красноречивые названия: uzdevums — задания. Акционерам-марионеткам приходилось брать под козырек.

По воспоминаниям работников завода, с которыми мне удалось побеседовать, именно в середине 90-х заводское оборудование многих цехов начали демонтировать и увозить, а часть просто выбрасывать из окна. Станки, на которых еще недавно создавалось неплохое ВВП Латвии, интересовали «приватизаторов» лишь как источник цветного металла, поэтому по ночам их резали на части и отправляли на продажу.

Гудбай, Америка!

Впрочем, надежда сохранить завод даже тогда еще оставалась. В мае 1998 года Шениньш радостно сообщает акционерам, что интерес к приватизации «Альфы» проявила американская фирма MINGO из штата Техас: «Американцы хотят приобрести контрольный пакет акций и начать работу, сохранив при этом производство интегральных схем и 80% рабочих мест! Американцы обещают инвестировать в предприятие 1,5 млн. долларов. Это единственный случай в Латвии и даже в Балтии, когда западная радиоэлектронная фирма приватизирует предприятие этого профиля!»

Тогда же, в мае, как свидетельствуют документы, началась активная распродажа недвижимости «Альфы». Сначала разрушили административный корпус, комбинат питания и сборочные цехи. Четырехэтажное здание площадью почти 6,5 тысячи метров на улице Бривибас, 272, было продано за 190 тысяч латов. Покупатель — Privātajs investIciju fonds. Спустя два года здесь распахнет двери торговый центр «Альфа». Тот же фонд приобрел и административный корпус на улице Ропажу, 140, площадью 2 тысячи метров — за 34 тысячи латов.

Через год появляется еще один желающий приватизировать «Альфу», и тоже из США, и тоже производитель микроэлектроники, способный обеспечить рижскому заводу мировой рынок сбыта — крупное предприятие Twist group. Оно обещает инвестировать 3 млн. долларов. Сама «Альфа» после трех этапов преобразований имеет основной капитал уже в размере одного миллиона латов и трудовой коллектив, состоящий из 150 человек. В составе АО «Альфа» осталось лишь два предприятия — RPAR (99% активов «Альфы») и Artus (1% активов «Альфы»).

Но бывшие работники «Альфы» вспоминают: когда американцы пришли в цехи, они рты пооткрывали от удивления — не ожидали увидеть многомиллионное современное оборудование и столь передовые технологии. Увы, американцы, признававшиеся в письмах Я. Наглису, что завод привлекает их современными технологиями, возможностями и, главное, квалифицированной рабочей силой, снимают свои предложения.

MINGO не желало брать на себя обязательства по охране окружающей среды, опасаясь, что после приобретения ими завода вскроются старые проблемы, для решения которых потребуются большие инвестиции. Twist group отзывает свое предложение «из-за разногласий с фирмой MNI по проекту, размещенному на «Альфе». Подробностей в письме нет, но возможно, что речь идет о фирме MNI Ltd., являющейся дистрибьютором Nokia и партнером Twist group.

«Без всяких сложностей»

В декабре 1999 года создается новое АО — научный центр «Микроэлектроника», базой которого стал альфовский НИИ «Микроприбор», а точнее — его бывшие работники. В Госагентство приватизации обращается Научный центр «Интеграл» из соседней Белоруссии. «Интеграл», уже 30 лет сотрудничавший с «Альфой», планирует участвовать в ее приватизации вместе с рижским партнером, центром «Микроэлектроника». В августе 2000 года госпакет «Альфы» выдвинули на приватизацию. Ни одного претендента не было.

В сентябре государство пошло на уступки: если раньше для приватизации требовалось уплатить за госпакет акций половину сертификатами и половину латами, то теперь 80% акций можно было оплатить ценными бумагами. На этом этапе «Микроэлектроника» и приватизирует контрольный пакет «Альфы» за 872 тысячи латов. Директором по производству на новой «Альфе» является бывший вице-президент, а с октября 1999 года и президент АО «Альфы» Алексей Шевцов. Сохранили свои рабочие места и другие работники завода. Так что исторические, научные, производственные традиции и преемственность старой и новой «Альфы» налицо.

К сожалению, г-н Шевцов категорически отказался беседовать с вашим корреспондентом о приватизации «Альфы». Просили не упоминать их фамилий и бывшие работники завода, которые рассказывали о разворовывании «Альфы» в 90-е годы, и о том, как накануне приватизации руководство АО скупало за бесценок их акции, объясняя, что акционерное общество ликвидируется.

За акцию номиналом 30 латов простым акционерам выплатили по 2 лата. Люди вообще не понимали, что происходит.

Что сегодня осталось от разделенной и расчлененной «Альфы»? Остался завод полупроводниковых приборов на Бривибас — та самая «Альфа», которую и приватизировала «Микроэлектроника», а также завод «Инвертор» на Маскавас, правопреемником которого является RD Alfa. Сегодня это два самостоятельных производства, на одном 240 сотрудников, на другом — около 80. А где Мitran, Altons, IRM, Alfa-7000, те маленькие заводы, которые, как обещали Миллерс, Шкеле и Кажа, будут приватизированы «без всяких сложностей»?

Сложности возникли. Как пояснил руководитель отдела общественных отношений LPA Гунтис Карклиньш, желающих приватизировать эти предприятия не нашлось и они были объявлены банкротами. А электронные платы с сегодняшней «Альфы» поставляют в Беларусь, где их обрабатывают и продают в Тайвань для производства конечной продукции. Беларусь, сохранившая промышленность, держит сегодня четверть от всего мирового рынка электронных плат!

На месте Белоруссии могла бы быть Латвия, имевшая крупнейший в Союзе завод микроэлектроники «Альфа». Могла бы, если бы не люди, которые, вместо того чтобы создавать латвийскую Силиконовую долину, сделали из страны «банановую республику»: Иварс Годманис — миллионер, Андрис Шкеле — миллионер, Эрик Кажа — миллионер, Эйнарс Репше — миллионер. Единственным, кто не числится в этом списке миллионеров, является Айварс Миллерс.