Пока в руках «Согласия» находилась Рига с ее обильными по латвийским меркам денежными потоками, это искусственно продлевало жизнь партии. А сейчас непонятно – какими целями вдохновить партийный актив, чтобы он не разбежался?

После тяжелого поражения на выборах в Рижскую думу в «Согласии» закипели страсти. Экс-кандидат на пост премьер-министра Вячеслав Домбровский сообщил о своем выходе из правления партии. Депутат Cейма Любовь Швецова заявила, что ее «рука не дрогнет» при голосовании против лидера партии Яниса Урбановича. Сам Урбанович призвал смутьянов покинуть ряды «Согласия».

Миссия невыполнима

Домбровский разместил несколько постов в социальных сетях и дал несколько интервью, в которых вроде бы изложил мотивы своего поступка. Но изложил так, что ситуация яснее не стала. Мол, он предлагал реформировать партию, партия реформироваться не захотела, и вот – плачевный результат на рижских выборах. А на выборах в Cейм будет еще хуже.

Но какие именно реформы он предложил и в чем вообще суть разногласий внутри партии, Домбровский не сообщает.

У меня сложилось впечатление, что, порывая с «Согласием», Домбровский мостит себе дорогу в партию «Для развития/За!» или к «Прогрессивным». По крайней мере, некоторые его шаги об этом свидетельствуют. Например, выражение благодарности фракции «Для развития/За!» за голосование против антирусских поправок к закону о предвыборной агитации. Или поздравление «Прогрессивных» с успехом на выборах в Думу.

Личные амбиции членов партии играют свою роль в нынешнем кризисе. Но эти нереализованные амбиции – лишь отражение другой, главной проблемы. «Согласию» так и не удалось решить задачу, которую оно перед собой ставило: войти в правительство.

Задача действительно не из легких.

Пару лет назад Урбанович выдал такую парадоксальную формулировку (передаю не дословно, но смысл): правящие партии не имеют претензий к «Согласию», они имеют претензии к нашим избирателям. Говоря иначе: правящие готовы поделиться властью персонально с Урбановичем, Ушаковым или Домбровским, но латыши не готовы поделиться властью с русскими.

Получается, что много лет руководство «Согласия» билось над заведомо нерешаемой задачей. Как-то демонстративно отдалиться от русского избирателя? Но это привело бы партию к политической смерти. Перефразирую известные слова Сталина о писателях – «другого избирателя у меня для вас нет».

Могли пойти другим путем

И все-таки, как мне кажется, существовал путь, который мог привести «Согласие» к желанной цели. Конечно, без гарантий, но с высокими шансами.

Приведу историческую параллель с европейской историей вековой давности. Умеренных социал-демократов и социалистов стали приглашать в буржуазные правительства тогда, когда власть имущие почувствовали, что на левом фланге появились и набирают влияние более радикальные политические группы. Чтобы не допустить опасной радикализации рабочих, с их наиболее сговорчивыми представителями заключили сделку, поделились властью.

С такой точки зрения, «Согласию» было бы выгодно, чтобы его «слева» (условно) подпирали другие партии, более решительно отстаивающие русские интересы. Чтобы можно было прозрачно намекнуть латышским политикам: мол, мы-то белые и пушистые, но если вы нам не выделите два-три министерских поста, то симпатиями русских завладеют радикалы-нацболы-империалисты-путинисты, и начнется страшный межнациональный конфликт.

Конгресс партии «Согласие»

Напомню, что максимально близко к министерским креслам «Согласие» приблизилось в 2011 году, на волне сбора подписей за референдум о государственном статусе русского языка. Космические темпы сбора подписей, вспыхнувший энтузиазм русских жителей страны изрядно ошарашили тогда многих латышских политиков. Ведь до этого они пребывали в спокойной уверенности, что все идет по плану, что русские покорно ассимилируются («интегрируются»), а тут – на тебе.

Именно тогда в Партии реформ, наиболее прагматичной из всех действовавших в то время латышских партий, возникла идея пригласить «Согласие» в правительство. Чтобы снизить накал недовольства, дать русским ощущение достигнутого результата. Тем более, что «Согласие» на внеочередных выборах в Сейм получило беспрецедентные 260 тысяч голосов и 31 депутатский мандат. Что тоже явилось результатом все той же волны энтузиазма, поднятой сбором подписей за русский язык.

В итоге затея с включением «Согласия» в правительство все-таки провалилась. Но важно то, что именно ощущение опасности вынудило одну из латышских партий совершить хотя бы попытку.

Какой вывод из полученного опыта, казалось бы, следовало сделать руководству «Согласия»? Как минимум – не препятствовать формированию на русском фланге жесткой и бескомпромиссной политической силы. Да, это было чревато некоторой потерей голосов, зато появлялся способ давления на латышские партии. Вместо этого перспективного курса был взят другой: зачистка конкурентов в борьбе за русские голоса.

Сейчас об этих упущенных возможностях можно говорить лишь в прошедшем времени. Как говорится, поезд ушел.

Пряников не хватит на всех

Домбровский предрекает «Согласию» скорый крах, говорит, что ближайшие выборы в Сейм могут стать для партии последними. Конечно, тут присутствует пропагандистское преувеличение. Но и доля истины – тоже.

Актив партии состоит из людей, которые хотят делать политическую карьеру, идеи для них вторичны. Но на каком поприще ее делать? Шансы войти в правительство близки к нулю. Вернуться к власти в Риге? В принципе возможно, но лишь в составе какой-то новой широкой коалиции, где «Согласие» уже не будет старшим партнером. А это значит, что пряников не хватит на всех. Остаются самоуправления в Латгалии плюс Европарламент. Но там пряников совсем мало.

Пока в руках «Согласия» находилась Рига с ее обильными по латвийским меркам денежными потоками, это искусственно продлевало жизнь партии. А сейчас непонятно – какими целями вдохновить партийный актив, чтобы он не разбежался?

https://lv.baltnews.com/