События на Украине (или в Украине, кому как нравится) обнажили одну из фундаментальных проблем сегодняшнего мироустройства. Кто и как признает легитимность власти в том или ином вновь образовавшемся государстве? И есть сегодня какие-то общепризнанные правила в этом щепетильном вопросе?
 
До прихода нового времени легитимность власти того или иного суверена определялась наличием у него «голубой крови», т. е. высоким аристократическим происхождением. Это было необходимое, но недостаточное условие. Обязательным условием был обряд «помазания на царство», т. к. считалось что власть суверена имеет сакральное происхождение и даруется свыше и ее оспаривание противоречит божественной природе человека.
 
Обряд «помазания на царство» осуществляли главы церквей, и тем самым осуществлялся принцип разделения власти на мирскую и духовную составляющую, как бы непривычно это ни звучало в наше время. Таким образом претенденты на власть сталкивались с определенными трудностями в осуществлении своих планов с точки зрения легитимизации своих властных амбиций.
 
Недаром Генрих VIII был вынужден создать свою англиканскую церковь, а Наполеона Бонапарта до конца жизни называли «узурпатором».
 
Сегодня у нас демократия, и здесь на первый план выходит такая скучная и бюрократическая процедура передачи власти. Именно законность и преемственность, а следовательно, соблюдение процедуры передачи власти является основой легитимности той или иной демократической власти.
 
Нарушение процедуры приводит к сомнениям в легитимности вновь пришедших властных персоналий.
 
Их законность прихода к власти подвергается сомнению на вполне законных основаниях другими претендентами на власть. Дискуссия перемещается в плоскость обоюдных вопросов «ты кто такой, что претендуешь на власть?» — и ответа на этот вопрос в правовом поле уже не существует. Вот почему очень важна и очень нужна процедура передачи власти при демократии.
 
Но если процедура нарушена и вопрос передачи власти ушел из правового поля (как в случае Украины)? Вопрос о власти переместился в силовое поле, и здесь, в ХХI веке, мы видим, что легитимность той или иной власти, полученной в результате силового захвата, признается не самими народами на основе референдумов и голосований, а должна быть подтверждена вышестоящей инстанцией.
 
Как бы должен совершиться обряд «миропомазания на демократическое царство». И кого «синклит» старых и развитых демократий не благословил, тот и не имеет права руководить своим народом. С точки зрения старых и развитых демократий он просто «узурпатор». Таким образом круг истории замкнулся и идея сакральности власти как таковой и при демократии обрела своих духовных «иерархов».