Начало тут


Глава 18. Власть всегда идет рядом с бизнесом — таковы правила конвоирования (с) Михаил Мамчич

Не может существовать бизнес в отрыве от бизнес-климата в стране. Нельзя все неуспехи свои сваливать на плохие условия, созданные государством. Но в любом случае этот климат должен способствовать нормальному существованию предпринимательства — как минимум. А как максимум — его развитию и процветанию.

Это подразумевает под собой наличие законодательства, госпрограмм, финансовой, социальной политики — дружественных национальному бизнесу, интересам национальной экономики.

У нас же предпочитают защищать нацинтересы государства только на уровне литья ядер внутри конституции, защиты языка и этнической уникальности латышей, на которую никто не нападает. А также — в «святом» деле борьбы с наследием проклятой оккупации.

Потому что здесь мозги и работа не нужны. Язык нужен подвешенный и правильное происхождение. То, что «ядра» дырявят тело конституции, этническая уникальность с языком тают на глазах, растворяясь на просторах Европы, интернета и русского мата, мало кого волнует.

Так же как не волнует, чем дышит и живет латвийский предприниматель.

Вот несколько примеров:


Благоприятная бизнесу таможенная политика: «Таможня дает добро, а за державу обидно»

Единственным импортируемым материалом для производства в нашей технологии был посадочный материал мицелий — достаточной дорогой компонент технологии. Весь мир обеспечивают мицелием несколько крупных компаний, имеющих филиалы по всему свету. «Sylvan», «Le Lion», «Somycel» — крупнейшие из них. Это мощнейшие структуры с многомиллионными производственными активами, работающие по самым передовым биотехнологиям. Достойной альтернативы их продукции в мире нет.



Мы закупали их продукцию на тысячи латов ежемесячно. Таможенная пошлина на ввоз платилась нами в размере 15%! На товар, который не производится и никогда не будет производиться в государстве! Это ли не вершина экономической мудрости наших госмужей и жен?! У «тупых» литовцев эта пошлина всегда была нулевой. Хорошее конкурентное преимущество, скажу я вам.

Я принимал это как данность. Но с образованием ассоциации и разрастанием бизнеса решил изменить ситуацию. Обратился в Минземледелия за помощью. Полгода доказывал, что белое — не черное. Государство в лице министерских чиновников от земледелия грудью встало на защиту национальных интересов!

Вернее, одного нац. интересанта. Местного «производителя» мицелия. Я его знал: порядочный человек, работяга, милый, интеллигентный лаборант, латыш. На бывшем заводе «Биолар» у него был закуток в мертвой заводской лаборатории со старым советским автоклавом, в котором Виталий парил зерно, сеял на него споры из шампиньонов, выпрошенных у меня или купленных в магазинах. Это у него называлось мицелий. В свое время я даже пытался работать на его материале. Так же по неопытности вынашивал в бизнес-юности планы строительства собственной лаборатории.

На игрушечной модели "порше" можно покататься… мысленно, в мечтах. Но чтобы реально поехать по дороге, нужна настоящая машина.

Настоящий мицелий Виталий не мог сделать по определению, ни количественно, ни качественно. На это нужны миллионы. Для справки: маточные культуры постоянно селекционируются в спецлабораториях-плантациях с пятым уровнем биозащиты, высококласными микробиологами. Настоящие производители клонируют эти культуры каждый сорт не более 6 раз. Дальше мицелий теряет урожайность и стойкость к болезням, считается непригодным для интенсивного выращивания.

Виталий работал на клонах (от семи минимум и максимум — до бесконечности), высеянных из грибов с обычных плантаций! Результат соответствующий — никакой (низкая урожайность, болезни).

Так вот, главным аргументом чиновников в оправдание размера пошлин было то, что в стране ЕСТЬ производитель товара соответствующего таможенного кода.


Не буду рассказывать, чего мне стоило обратить минземледельцев в мою производственную правоту. Через полгода я получил-таки от МЗ письмо для комиссии по таможенным тарифам Минэкономики. Там еще больше полугода ушло на разъяснения и выработку положительного проекта решения.

Потом проект передали в соответствующую комиссию Сейма, где он вылежал еще год, дожидаясь, пока наберется достойный по объему для рассмотрения депутатами пакет таможенных вопросов. Два года с лишним — и поправки внесли!

Вы думаете, после этого я перестал платить пошлину? Наивные. Этого так и не случилось. Окрыленный добротой любимого гос-ва, я посылаю на границу в очередной раз рефрижератор за мицелием с письмом, увенчанным самыми высокими гербами и печатями, подтверждающим НУЛЕВУЮ пошлину.

Опаньки!!!

Таможня не получила соответствующих указаний, а письмо — им не указ. Плевать, что компост в тоннелях созрел и нужно срочно его засевать, иначе он погибнет. Ваши проблемы, г-н предприниматель. Платите, иначе груз будет стоять на границе. Заплатил.

Звонил после везде где мог. В ГУ таможни, МЗ, МЭ. "Да-да, не волнуйтесь. Все пучком. Следующий раз проблем не будет".

Ага!

В следующий раз, через месяц, все повторилось. Когда я сам поехал на границу, меня встретили тепло и радостно сообщением о том, что распоряжение получено. Вот только… Неувязочка одна. Декларацию выдать с новой пошлиной не получится. В компьютерную программу не могут внести изменения. Программеров мало, а таможенных пунктов много, нужно ждать-с, уважаемый, недельки две-три. А без декларации не можем-с пропустить, порядок нарушим-с. Заплатив очередной взнос за расторопность власти в виде пошлины, исполненный любви и гордости за родное гос-во вернулся назад. Сеять нужно было.

Еще через месяц звонков и говорильни сказали, что программист в отпуск ушел. Снова нужно платить. Деньги мне вернут за все уплаченное с момента вступления закона в силу... когда-нибудь. Были очень удивлены моей эмоциональностью и несколько повышенным тоном разговора, недостойными жителя истинно европейского гос-ва.

Не дожил «Микос» до светлого дня. Закрыл я его раньше, и не только по этой причине.


Второй пример: «Таможня дает добро… непонятно кому, а за державу снова обидно»

Мои выпестованные сателлиты научились со временем выращивать приличные урожаи, и некоторые из них даже… вопреки договоренностям самостоятельно продавать на рижском рынке. Причем не в своих регионах развивать рынки сбыта, как обещали мне, а прямиком в Ригу. Да по моим клиентам, да под мои накладные. Без налога — оно дешевле.

Мало того. Часть из них перестали закупать у меня сырье. Как так? Выращивать не на чем, а мои экспедиторы с ними лбами у клиентов сталкиваются. Откуда грибы, Зин?

Выяснилось, что один шустрый из них стал торговать… литовским компостом по более низкой цене. Конкурент литовский нарисовался и здесь. Понятно, себестоимость у него ниже, т.к. мицелий минимум на 15% дешевле (размер таможенной пошлины). А в остальном вроде не сильно должно отличаться.

Со временем разобрался. Парень заимел «окно» на границе в Мейтене (платил налом 100 латов с машины бдительным муйтовцам) и таскал без деклараций и компьютеров не только компост, но и грибы без налогов и пошлин. А это только на PVN — долой 18%! Кстати, таможенная пошлина на ввоз компоста в Латвию была нулевая. Наше гос-во ревностно блюло свои границы и бдило интересы любимых соседей. Вот и продавал он компост по демпингу в 20% и более.

Собрал я своих крестьян-партнеров на собрание ассоциации. Молчат. Глаза в пол. По-латышски сдержаны и вежливы. Объяснил простые вещи. Что нужно выполнять свои обязательства — покупать сырье согласно контрактам-графикам и не лезть на мои рынки сбыта, пока я не сверну свое выращивание.

Что нужно видеть чуть дальше своего носа и понимать правильно политику литовского конкурента, цель которой завалить «Микос» любой ценой, чтобы монополизировать латвийский рынок. Что его демпинг на сырье — не вечен и продлится ровно до того момента, когда моя компания устранится с рынка. И после этого они компоста от литовца хрен дождутся, потому что нужны они ему, как собаке стоп-сигнал, и что, кроме литовца, взять компост им будет неоткуда. Что иллюзия самостоятельного существования их бизнеса без меня и моего сырья губительна для каждого априори. Что я силен ими, а они — мной, что мы одна команда и нам всем есть куда расти.

Слушали, кивали, извинялись, соглашались, почти прослезились. Но после продолжали все по-старому. Недолго. Пока я не закрылся. А там и они не задержались, позакрывали производство. Не дал им литовец компоста. Как узнал, что я закрылся, так сразу и не дал.


Продолжение