Представьте себе, что вы обладаете неким капиталом, будь то банка гвоздей или успешный банк, а ваши враги вознамерились вас этого лишить. Представьте себе, что враги обладают при этом большим капиталом, нежели вы.

А теперь представьте себе, что вы проживаете в Англии, США, Германии или, скажем, в Сингапуре, — и вы, заручившись поддержкой хорошего юриста, заметно успокоитесь. Потому что если ваше дело правое, и банка или банк на самом деле заработаны честно, то в битве с врагом вы останетесь со щитом — этому способствует уровень и качество судебной системы в названных странах.

Несложно представить, с чем вы столкнетесь в такой же ситуации в Латвии. Здесь всегда надо держать в уме, что вопрос может и, скорее всего, будет решен хоть и в суде, но не столько по закону, сколько по блату и за взятку. Этому способствует уровень и качество судебной системы современной Латвии. Все дело в кадрах, которые в случае с судьями действительно решают все.

Во всей государственной системе Латвии сегодня нет, пожалуй, ни одного профессионала, который бы честно зарабатывал адекватно занимаемой должности — и это одна из первопричин правового беспредела и коррупции. Но когда нет возможности разом исправить положение во всем, начинать надо, по возможности, с ключевого.

Деятели законодательной власти определяются исключительно симпатией избирателя, поэтому качественный рост депутатов зависит от качества самого избирателя. Как известно, закон как дышло — куда повернул, туда и вышло, поэтому дело во власти исполнительной, но достойно вознаградить всех ее деятелей стране сейчас не по карману, а вознаграждать кого-то из них избирательно — недостаточно.

Поэтому скорые перемены к лучшему в исполнительной власти нужно делать, совершенствуя власть судебную, личный состав которой достаточно мал (всего 509 судей), чтобы всех судей и их помощников обеспечить достойно высоким денежным довольствием, что исключило бы их моральное право оправдывать изъяны судопроизводства своим недостаточным материальным обеспечением.

В большинстве случаев сегодняшнее латвийское судопроизводство никудышно, и поэтому к суду заслуженно нет ни уважения, ни доверия. Есть исключения, но они лишь капля в море. Судья — это, конечно, не только профессия, но и призвание, а поэтому деньги не единственная определяющая, но в капитализме это самая простая и одна из наиболее надежных опор для перемен к лучшему.

В прошлом году решалось то, сколько должна составлять зарплата латвийского судьи. Узнав тогда о судейских окладах, общественность негодовала, сопоставляя их с доходами учителей и врачей. Сами же судьи отстаивали свое, указывая на величину возлагаемой на них ответственности, что для большинства людей, не имеющих опыта принятия общеобязательных решений, оказалось аргументом непонятным.

Избранное тогда решение — от 772,50 до 1772,42 лата ежемесячно на руки — едва ли оптимально. Большинство юристов если и обсуждали эту тему, то только между собой, тогда как стоит открыто выступить в поддержку увеличения судейского довольствия и к тому же разъяснить, что материальное благополучие судей является действенным залогом столь недостающего ныне Латвии правового характера.

Предложение умножать судейские оклады, тогда как учителя и пенсионеры ели-еле сводят концы с концами, эмоционально неприемлемо. Однако государство — механизм рациональный, таковым же должен быть и подход к его улучшению. Идея, когда "слуга народа" получает значительно больше самого народа, может нравиться или нет, но разумному и честному не может не нравиться то, насколько это благотворно в действии.

В развитых странах давно поняли, что зарплата судей должна быть сравнима с рыночным сектором, а то и выше оного. Высокая зарплата чиновников стала существенной причиной успеха Сингапура в борьбе с коррупцией. Одним из приемов было резкое повышение судейских зарплат, в результате чего на судейские должности перешли многие из лучших частных адвокатов. Зарплата сингапурского судьи тогда, в 1990-е годы, достигла нескольких сот тысяч долларов в год. В итоге Сингапур стал одним из наименее коррумпированных и наиболее благополучных государств мира.

Судейские оклады в США составляют от 100 до 223 тысяч долларов в год, в Южной Корее — от 60 000 до 120 000 долларов, в Германии — от 54 000 до 120 000 евро, в Испании — от 37 800 до 94 500 евро в год. В Англии же, где судьи заслуженно пользуются огромным уважением, их оклады составляют от 100 000 до 239 000 фунтов ежегодно (для сравнения — оклад премьер-министра Великобритании составляет 142 500 фунтов в год, а средний ежегодный оклад британца — 25 000).

Нынешнее вознаграждение латвийских судей объективно недостаточно для привлечения в судейский корпус лучших из профессионалов, а прочим там по определению не место, ведь, по сути, судейство, а не адвокатура, как оно сложилось в Латвии, есть верх карьеры юриста. Никто из честных людей не может быть уверен в справедливости исхода своего дела в латвийском суде, поскольку судьи наши столь малообеспечены, что не многие в силах удержаться от торга правосудием, особенно когда спрос на это весьма высок, и книга «Кухня судопроизводства. Рецепты "улаживания" от адвоката Гутупса» лучшее тому доказательство.

Сколь бы высока ни была миссия судейского дела и отвратительна продажность правосудия, судьи тоже люди, материальное благополучие которых государство должно достойно обеспечить. Высокое судейское довольствие в Латвии, как было в Сингапуре, привлечет в судейский корпус лучшие кадры, которые будут в силах очистить судебную систему изнутри от множества нынешних соискателей синекуры в должностях.

Минимальный оклад судьи должен значительно превышать средний оклад хорошего юриста (адвоката) в частной сфере, чтобы при пожизненном назначении человеку действительно было что терять в случае огреха; чтобы взяточничество в судах было объяснимо исключительно лишь моральным уродством продажных, а не их нуждой платить по счетам за услуги подстать их положению; чтобы переход из судей в адвокаты был в диковинку и обусловлен не материальной нуждой, а исключительно профессиональным самоопределением. Так уж заведено, что хорошее стоит дорого, а наша нынешняя система — дешевка, поэтому и нет у нас в судах никаких действительных правовых гарантий, и вопрос о том, кто наши судьи, по-прежнему актуален.

Образцово-показательная судебная власть способна моментально преобразить страну к лучшему, и если на приведение разом в порядок исполнительной власти денег сразу нет, то на многократное увеличение судейских окладов средств в казне предостаточно. Например, если львиную долю бюджета объективно бесполезного для латвийского народа Министерства обороны (47 611 845 латов) вложить в неизбежно необходимую и необходимую в наивысшем качестве судебную систему (Минюст — 99 668 221 лат), то мы получим чуть ли не самых высокооплачиваемых судей в мире, а по итогу соответствующей конкуренции — наверняка и лучших из возможных в Латвии, и как следствие их работы — благо жить в правовом государстве.

Результат такого эксперимента может и не оправдать всех ожиданий, но чем же мы рискуем? Мы рискуем Министерством обороны, необходимость которого в Латвии иллюзорна, а издержки на его содержание огромны и вполовину больше издержек на всю судебную власть, от качества работы которой действительно зависит правомерность работы исполнительной власти, качество жизни и перспектива развития в стране. Такой риск принято считать оправданным, и в лучших интересах страны на это решиться, и чем скорее, тем лучше, чтоб на вопрос о том, кто же наши судьи, мы наконец-то могли ответить, что это люди достойные, и мы им благодарны.