С момента изобретения банковского дела оно строится на доверии. Банк привлекает деньги в рост и обещает их отдать с процентами. Когда в экономике все хорошо, доверие растет, касса и счета банка наполняются как полноводной рекой. В кризис доверие ценится, как вода в пустыне. Не сосчитать, сколько банков пострадало от «набегов» испуганных вкладчиков.

Со временем государство применило власть и начало регулировать и контролировать банки. Конечно же, из благих побуждений. Чтобы повысить доверие рядовых вкладчиков и предотвратить социальные и финансовые «цунами», возникающие при очередном банкротстве. По правде сказать, банкротства почему-то не прекращались, и в очередной раз вкладчики разорившихся банков шумно выплескивали свое раздражение на улицы.

Наконец — эврика! Умные головы придумали так называемое страхование вкладов.

Государство расписывается в победе банковского лобби и обязывается покрывать часть убытков частного банковского бизнеса из своего кармана. Да, конечно, существуют поборы с самих банков, эти суммы копятся в специальном фонде, который первым принимает на себя «удар волны».

Если этого не хватает, недостающие средства предоставляет государство. Последние случаи с «Крайбанком» и «Парексом» все хорошо помнят — во сколько это обошлось налогоплательщикам.

В соседней России банки закрывают по четкому графику — по три каждую неделю. Размер средств российского Агентства по страхованию вкладов тает и снижается. Если в конце первого квартала у Агентства было 85 млрд. рублей, то к настоящему времени актуальна цифра в 70 млрд.рублей.

Впору забеспокоиться. И забеспокоились. В прессе разгорелась дискуссия о коварных банках-пылесосах, которые вытягивают денежки в свой карман.

В публичный спор оказались втянуты банкиры, регуляторы, и даже сам глава Сбербанка не удержался от полемики. Предложений была масса: пожизненный лимит компенсаций, увеличение страховых взносов, платить не чаще 1 раза в 5 лет, не страховать рискованные банки и тому подобные «костыли».

В странах, лежащих на западе от России, этот вопрос уже вытеснен из официального дискурса. Лекарством от банкротств признано еще больше регулирования и контроля. Целые этажи банковских офисов заняты подготовкой мегабайтов цифр, тысяч строк отчетности. Регуляторы нанимают все больше проверяющих и пишут сотни страниц правил и регул.

Доходит до того, что сложные рисковые модели, призванные успокоить регулятор, способны понять уже всего несколько «яйцеголовых».

К сожалению, самые изощренные теоретические экономические выкладки не выдерживали столкновения с реальным кризисом. Однозначный результат усиления бумажного и математического контроля — рост административных расходов и все больший отрыв от реальности.

Как бы там ни было, система государственного страхования вкладов проблему не только не решает, но иногда и усугубляет, как в Исландии, когда размер выплат оказался запредельным. Государство тогда пережило серьезнейший финансовый и дипломатический шок.

Кроме того, известны случаи, когда дыры в системе страхования позволяет банковским мошенникам наживаться на создании фиктивных вкладов, по которым гарантировано возмещение.

На мой взгляд, решение всегда лежало на поверхности.

Разделить расчетную и инвестиционную функции. Другими словами, «правый карман» — для расчетов, «левый» — для инвестиций.

Банки и платежные компании, которые ведут расчетные счета частных лиц и компаний, не должны иметь права распоряжаться этими средствами. Я говорю о 100% резервировании в центробанке.

Каждый евро, который обычный клиент банка получает на свой расчетный счет в день зарплаты, должен оказаться на счету в центробанке под защитой государства. Проценты по расчетным счетам не начисляются. Фонды страхования вкладов не нужны. При банкротстве банка все остатки по расчетным счетам можно получить в другом банке.

Расчетная часть банков и расчетные компании получали бы свои комиссии за перечисления и ведение счетов.

Современные технологии делают стоимость автоматизированных расчетов очень дешевыми. Даже минимальная маржа позволит оставаться этому бизнесу быть рентабельным, ведь и капитал такого банка будет доли процента от обслуживаемого объема расчетов, чтобы застраховать технические ошибки.

Те часть банков, которые хотят рисковать по крупному и вкладываться на фондовом рынке, выдавать кредиты, финансируются на самом финансовом рынке — выпуская облигации и привлекая синдицированные кредиты.

Привлекать срочные вклады под фиксированный процент должно быть разрешено только от квалифицированных инвесторов, обладающий суммами от 100 000 евро. Таких клиентов — меньшинство, которое вполне способно справиться с принятием риска банкротства банка.

Для остальных мелких вкладчиков по-прежнему была бы доступна индустрия вложений в инвестиционные фонды. Однако их периодические неудачи на фондовом рынке будут изолированы от платежной системы.

К сожалению, решение о разделении расчетного и инвестиционного банкинга не будет принято. Слишком сильна традиция, слишком сильно банки будут сопротивлятся отъему ренты от использования средств в платежной системе, которые им по сути не принадлежат.