Формальная причина поправок — такие ограничения уже действуют для пикетов, шествий и собраний. Почему бы тогда не установить их для праздников и других больших мероприятий?

Аргументация была бы логичной, если бы не тот факт, что поправки продвигаются не в обычном порядке, а срочно, чтобы они вступили в силу поскорее. Такое отношение Сейма создает две проблемы. По-моему, серьезные.

Начнем с очевидного! Думаю, не стоит говорить, что причиной спешки является, разумеется, 9 мая и мероприятия у памятника Победы. Пока оставим за скобками вопрос о том, действительно ли 9 мая распространено явное использование символики СССР (в прошлом году я ходила посмотреть это мероприятие. Если не считать ордена очень редких ветеранов и стилизованные красные флаги, ничего особенного я не заметила). Давайте задумаемся, какой сигнал дает Сейм той большой части общества, для которой 9 мая — праздник…

Правильно — сигнал в том, что власть по-прежнему считает ИХ (а не символику СССР) угрозой! Может ли такой сигнал «ограничить распространение в обществе радикальных и враждебных взглядов» (говоря словами аннотации к законопроекту)? Нет. Наоборот — именно такая немного истеричная реакция вызывает почти автоматический протест и возмущение даже у тех, кто обычно мало думает о политике или интерпретации истории. Просто их отцы, деды, возможно, носили такую советскую символику.

Если в этом году 9 мая у памятника будет намного больше стилизованной советской символики, это будет исключительно заслугой наших народных избранников. Чтобы мы ни думали о содержании законопроекта (надо или не надо запрещать символику СССР), трудно найти еще более неудачное время, чтобы выступать с такими инициативами!

Вторая причина, почему срочность говорит о безответственности — сама суть предложения. Да, аналогичные запреты уже есть для пикетов и собраний. Но знает ли полиция, как разумно применять такие нормы на пикетах и собраниях, если уж Сейм пытается распространить их и на праздники?

Очень сомневаюсь.

Правильное применение таких норм вызвало бы головную боль даже у самых лучших юристов. Почему? Да потому, что такие ограничения нельзя применять буквально. Их применение является СЛОЖНЫМ. Точнее, можно применять и буквально. Наказывать за любые действия, противоречащие букве закона, но тогда судебные санкции придется отменить как противоправные да еще и выплатить компенсации. Это тот случай, когда наши 100 гуру могут писать что угодно, но не все из новых норм можно применять. Хотя бы потому, что мы — часть европейского режима прав человека и нашу конституцию надо интерпретировать в свете прав человека.

Я не уверена, что полиция сейчас достаточно обучена и квалифицирована, чтобы адекватно применять новые ограничения. Причем так, чтобы государство потом не проиграло в Европейском суде по правам человека, и чтобы ограничения, введенные ради снижения напряженности, не спровоцировали ее рост.

Рассмотрим все пять ограничений и представим, как эти нормы можно использовать в конкретных ситуациях.


1. Нельзя выступать против независимости, территориальной целостности Латвийской Республики, призывать насильственно изменить государственный строй, не выполнять законы.

Единственный из четырех элементов, который безоговорочно выдержит проверку правами человека — насильственное изменение строя. Причем с акцентом на НАСИЛИЕ, а не изменение строя! ЕСПЧ в своих приговорах последовательно подчеркивает, что в демократическом обществе неприемлема насильственная смена государственного устройства.

Все остальное? Зависит от конкретики, контекста!

Например, что такое «выступление против независимости ЛР»? Что можно сделать на праздничном мероприятии, чтобы реально поставить под угрозу независимость Латвии? А в глазах ЕСПЧ это единственное обоснование, чтобы допустить наказания за выражение мнения по территориальной целостности. С позиции прав человека, допустимы дискуссии, входить ли Латвии в Федерацию Северных стран или Соединенные Штаты Европы, или объединиться с другими странами Балтии. Такие дискуссии — часть публичного пространства демократического общества. Я сказала бы даже, что даже можно призывать к такому объединению. Такое право гарантирует 100-я статья Сатверсме и конвенции прав человека.

И да — можно дискутировать также о том, стоит ли Латвии вступить в СНГ или присоединиться к России. Такие призывы можно публично осудить, громко освистать или возмутиться, но государство не имеет права наказывать частные лица за их мнение. Здесь не применима 82-я статья Уголовного закона, где сказано, что грозит уголовная ответственность за публичный призыв ликвидировать независимость ЛР, включив Латвию в единое государственное формирование с другой страной. Пока предложенный метод объединения не является насильственным, я не вижу никаких шансов, что ЕСПЧ признает обоснованным реальное наказание за такой призыв.

То же самое насчет территориальной целостности. ЕСПЧ указал Болгарии, что «сепаратистские взгляды и требование территориальных изменений (речи, демонстрации, программные документы) само по себе не угрожает территориальному единству или национальной безопасности. В таких случаях в демократическом правовом обществе должна быть возможность выражать политические идеи, которые бросают вызов существующему строю, и для реализации которых предлагаются мирные средства» (Тhe United Macedonian Organisation Ilinden and Others v. Bulgaria, 76-й параграф). Если не предлагается насилие, то, согласно практике ЕСПЧ, такое мнение допустимо. Конечно, Сейм может вводить разные наказания, но с позиции прав человека они не применимы. Это лишь усложнить жизнь правоохранительных органов и населения Латвии.

Призыв «не выполнять законы» — и вовсе скользкий с точки зрения применения нормы. Все зависит от того, что это за закон, и какую угрозу создает призыв. В истории человечества было немало таких законов, которые допустимо не соблюдать.

2. Запрещается провозглашать насилие, ненависть, явную идеологию нацизма, фашизма или коммунизма.

И снова призыв к насилию — запретная зона. Провозглашение вражды — тоже (практика ЕСПЧ о «речах ненависти»). Хотя мои наблюдения 16 марта 2012 года и ежедневно в «твиттере» показывают, что по этническим вопросам часть латвийского общества просто не ощущает границы между бытовой ксенофобией и провозглашением ненависти. Снова вопрос: выступать против таких людей по всей строгости закона или делать это лишь, когда их слова реально начинают угрожать порядку? Уверены ли вы, что полиция чувствует эти границы? Я — не особо.

Не уверена, что у всех полицейских были углубленные курсы политики и философии, чтобы позволить им понять, в какие моменты кто-то пропагандирует ИДЕОЛОГИЮ нацизма, фашизма или коммунизма. К тому же, где границы данной идеологии (извините, но корни современной социал-демократии — это марксистское мышление!).

Например, признаки фашизма. 1) Приоритет — государство, а не права человека (авторитаризм), 2) ультранационализм, 3) вождизм, 4) этноцентричность, 5) заигрывание с военными вещами. Здесь меня удивляет смелость депутатов, голосовавших за срочность проекта. Даже политический философ (куда уж там средний полицейский) не всегда определит, где кончается фашизм и начинается одна из представленных в Сейме партий!

То же — с коммунизмом. Да, в результате исторических травм эта идеология для латвийского общества — большое пугало. Но прошло больше двух десятилетий после восстановления независимости. Пора бы постепенно осознать, что коммунизм, как и любая идеология, имеет разные виды. Если это просто идеи марксизма без призыва к ликвидации демократии и насильственной пролетарской революции, то такое мировоззрение можно свободно выражать, даже называя его коммунистическим! Кстати, могут быть и коммунистические партии, которые реально борются за власть. ЕСПЧ признал, что попытки Румынии помешать созданию новой компартии были нарушением прав человека (Partidul Comunistilor (Nepeceristi) and Ungureanu v. Romania). По-моему, это разумно. Надо смотреть на СОДЕРЖАНИЕ, а не этикетки.

3. Запрещается пропаганда войны, прославление или призыв к преступлениям и другим правонарушениям.

По поводу пропаганды войны сомнений нет. А насчет прославления правонарушений у меня такие же сомнения, как в первом пункте. Не за каждый такой призыв надо наказывать. Надо думать об адекватности и общественно важной цели. Есть ли реальная угроза общественному порядку? Законы тоже бывают антиконституционными, устаревшими, абсурдными. Выступать против них — это часть свободы слова. Иногда нарушение закона — это проявление прав человека, которое важнее нарушения формальной нормы. Например, формально мероприятие Pussy Riot в российской церкви, видимо, было административным нарушением, но дает ли это основания запретить на праздничном мероприятии или пикете хвалить девушек за самозабвенный гражданский протест (ведь ФОРМАЛЬНО прославляется правонарушение, а, по мнению российской власти, даже преступление)?

4. Запретить использовать флаги, гербы, гимны и символику (в т.ч. стилизованную) СССР, Латвийской ССР и нацистской Германии.

Это ограничение может вызвать острые ситуации именно в связи с 9 мая. Вопрос — сможет ли полиция разумно применять эту норму, чтобы не вызвать еще большую напряженность? А степень стилизованности может быть разной. Не каждый красный флаг — символика СССР. Не каждый комплект черно-красно-белой одежды — признак нацистской Германии. Важно и намерение того, кто символику использует. Ясно, что молодой человек, который демонстрирует флаг СССР — это одна ситуация, а ветеран, который каждый год на 9 мая надевает орден, где изображены серп и молот — это совсем другая ситуация!

В принципе, это правда, что нацистский и советский режимы являются разрушительными, тоталитарными явлениями, от которых надо дистанцироваться (как и от их символики). Одновременно, по-моему, стоит подумать, какой признак объединяет эти режимы, и не относится ли он также к другим устройствам.

Идет ли речь о тоталитаризме? Тогда надо запретить еще много символики. Надо подумать, можно ли в центре Риги размахивать флагом КНДР!

Или признак — преступления против человечества? Даже страшно представить, какую символику пришлось бы запретить, если бы этот принцип касался всех стран, которые допустили бесчеловечные преступления хотя бы за последние 60 лет…

Какой еще признак?

5. Запрещено вести себя таким образом, который создает угрозу для безопасности и здоровья участников мероприятия и других лиц.

Против этого возражений нет. ЕСЛИ применять разумно. А как можно неразумно? Когда-то в Латвии были ограничения на пикеты (хорошо, это из другой оперы, но тоже характерно), когда запрещалось устраивать акции около Сейма по соображениям безопасности депутатов…

В общем, если Сейм примет такие ограничения, то полиции придется срочно освоить практику разумного и адекватного применения весьма сложных законов. Можно ли это успеть до 9 мая, чтобы на мероприятии еще больше не всполошить умы, разгоряченные после 16 марта, причем в обоих лагерях?

Сомневаюсь.

Перевод DELFI. Оригинал здесь