Патриотично настроенные латыши с ликованием встретили новость о том, что «Новая волна» уходит из Латвии, и тот факт, их страна потеряла 35 миллионов долларов, а жители Юрмалы лишились традиционного летнего заработка, их не смущает.

Но в таком отношении нет ничего удивительного и ничего нового: прибалтийский «патриот» — это человек, готовый извести родную страну под корень, действуя по принципу «глаз себе выколю, чтобы у тещи зять был кривой».

Патриотизм без кавычек основывается на любви. Патриотизм — это любовь к Родине. Прибалтийский «патриотизм» основывается на ненависти. Это ненависть к России.

Конечно, в балтийских странах есть патриоты и в обычном смысле слова: кто же будет спорить, что многие литовцы, латыши, эстонцы и даже, как это ни парадоксально прозвучит для перечисленных, русские Прибалтики любят свои страны.

Но нежное светлое чувство свойственно лишь патриотам — «любителям», а кроме них есть еще «профессиональные патриоты» Литвы, Латвии и Эстонии, под маркой патриотизма в промышленных масштабах производящие русофобию с высоты занимаемых ими государственных постов.

И есть значительная часть прибалтийского населения, потребляющая «патриотизм» в таком виде: именно эта часть населения профессиональных «патриотов» на каждых выборах и избирает.

Причем политики, производящие русофобию под маркой патриотизма, делают это рассудочно и цинично, а избиратели, потребляющие ее, удовлетворяют свои иррациональные потребности: инфантилизм и стремление быть жертвой и обиженным.

Мол, это Россия, русские, Советский Союз, кто угодно, но только не они, «малые народы под гнетом тоталитарных режимов», виноваты, что жизнь в их стране не такая, как хотелось бы. Разумеется, в истории прибалтийских народов помимо русских были еще немцы, шведы, поляки.

Но, во-первых, период их экономического и культурного доминирования был так давно, что стерся из социальной памяти, и на ненависти к немецким баронам больше невозможно заработать политический капитал (впрочем, в Литве консерваторы еще могут неплохо зарабатывать на поляках).

Во-вторых (и в-главных), геополитическая конъюнктура, положение «буферной зоны» и личные карьерные выгоды, извлекаемые из него прибалтийскими политиками, предписывают им все комплексы, все фантомные боли, все застарелые исторические обиды своих стран вымещать исключительно на России.

Когда в 2008 году в Литве затевали Комиссию по подсчету материального ущерба от «оккупации», тогдашний президент Валдас Адамкус мудро заметил: «Литва не готова требовать оплату с Германии. К такому шагу нужно хорошо подготовиться, а не вынимать такую идею к выборам, как кролика из шляпы. Это может серьезно навредить нашему престижу».

Действительно, какой же дурак станет портить отношения с главным донором Евросоюза, требуя материальных компенсаций за нацистскую оккупацию, а для Латвии с Эстонией — вообще за все «700 лет немецкого ига»? То ли дело «50 лет советской оккупации»: отношения с Россией и должны быть плохими, в этом смысл существования балтийских стран на международной арене, без этого местным лидерам не о чем будет говорить с мировыми лидерами, а у тех не останется последней причины помнить, что существуют такие Литва, Латвия и Эстония.

В результате официальный патриотизм в странах Балтии окончательно становится релятивистским явлением: «патриотизм» — это когда чем хуже отношения с Россией, тем лучше, а независимость, свобода и безопасность ценны не всегда, а только если от России.

А так вожделенная независимость может проявляться в том, что директором латвийской контрразведки (Бюро защиты Конституции) назначается подданный Ее Величества Янис Кажоциньш, как-то даже не подумавший, что надо бы поменять британское гражданство на латвийское. А безопасность в том, что в Прибалтике хотят разместить американские военные контингенты.

Во-первых, а как же «чужой солдатский сапог на родной земле», нового появления которого 25 лет клялись не допустить местные «профессиональные патриоты»?

Во-вторых, ведь сухопутные базы НАТО автоматически превращают Прибалтику в поле битвы в случае прямого конфликта России и Запада?

Не нужно искать в аргументации бдящих против «неизбежной российской агрессии» логику — ее нет. Есть только личная карьерная логика тех политиков, чья профессия — бояться России: на разжигании паранойи и истерии у ядерного электората проще всего выиграть выборы. Хоть в Сейм, хоть в Европарламент. Интересы собственных стран при такой интерпретации патриотизма просто не принимаются во внимание.

На днях премьер-министр Эстонии Таави Рыйвас и глава МИД Литвы Линас Линкявичюс в очередной раз потребовали ввести против России новые санкции.

О вреде взаимных санкций Запада и России для прибалтийских экономик было сказано бесконечно много раз, последствия этих санкций уже вовсю сказываются, но неутешительная статистика не заставляет политиков трех стран хотя бы ненадолго остановиться и задуматься. Их риторика произносится уже чисто автоматически, они над ней вовсе не задумываются.

Если бы Даля Грибаускайте продумывала то, что она говорит, сказала бы она про «террористическое государство»?

Нужно отдать странам Балтии должное: поставленных целей они добиваются. Независимости от России в самом деле становится все больше, потому что взаимных связей с ней становится все меньше.

Другое дело, что все меньше становится и независимости стран Балтии как таковой.

В конце прошлой недели Еврокомиссия потребовала от Латвии и Эстонии переписать свои бюджеты на будущий год, сократив дефицит и государственный долг. При этом местные сельхозпредприятия, пострадавшие от российских контрсанкций, необходимого объема компенсаций от ЕС так и не получили.

Как балтийским странам поддержать свои депрессивные экономики, опираясь на собственные силы? Да уже почти никак. Как они могут их поддержать, если последовательно обрубают все возможности для самостоятельного развития? Промышленность в Прибалтике последовательно уничтожали четверть века и сейчас извели ее под корень почти всю. Сельскохозяйственную продукцию четверть века пытаются перенаправить на другие рынки — и четверть века все никак: Эстония, например, вынуждена выбрасывать свой нереализованный сыр из-за санкций, которых ее же правительство упорнее всех и добивалось.

Развитие туризма, на который пытались делать ставку, тоже под вопросом: после всех сообщений о депортациях и «черных списках» этнологов, политологов, эстрадных певцов и актеров, много ли российских туристов рискнет поехать на Рождество в Таллин или Ригу?

Те малые деньги, что есть у самих и перепадают от Брюсселя, прибалтийскими властями тратятся не просто неэффективно, но абсурдно.

Чего стоит только Литва, вложившаяся в создание СПГ-терминала, чтобы преодолеть монополию на энергетическом рынке «Газпрома», которую она же, Литва, и создала, ликвидировав Игналинскую АЭС. Те возможности для экономического развития, что время от времени появляются, в конечном счете уничтожаются «патриотами».

Латвия за годы действия программы «вид на жительство в обмен на инвестиции» получила от российских инвесторов свыше 1 млрд. долларов. Теперь эта программа закрыта националистами, увидевшими в ней угрозу «экономической реоккупации».

Угрозы в том, что из десяти крупнейших компаний — собственников латвийских земель только одна является латвийской, а остальные — скандинавскими, националисты почему-то не видят.

«Мягкая экономическая оккупация» Прибалтики уже идет — из Швеции и Финляндии. Точно так же, как имеется все возрастающая политическая зависимость — от Брюсселя.

Классические патриоты от развивающихся в Литве, Латвии и Эстонии тенденций били бы тревогу, кричали «Караул!» и пытались бы что-то делать.

Но у прибалтийских «патриотов» тревогу и желание что-то делать вызывают совершенно не связанные с существованием их стран вещи: российские телеканалы, российские поп-фестивали, российские эксперты, российские отношения с Украиной.

Может быть, плачевное положение их стран как раз и является следствием этого очень специфически понимаемого «патриотизма»?