Если вы считаете Лилю Брик, как написал один мемуарист, самой замечательной женщиной ХХ века, я готов с вами поспорить. Другое дело, что на русском языке ни об одной женщине за последние двадцать лет не написано столько книг, сколько о ней — это действительно так.
 
Самая исчерпывающая из них — книга Аркадия Ваксберга «Пожар сердца». Это переписанное и дополненное издание его же бестселлера 1997 года «Лиля Брик. Жизнь и судьба». После нее вышел еще один, имевший оглушительный успех бестселлер «Тайна гибели Владимира Маяковского». Ее автор — профессиональный следователь Валентин Скорятин. Затем, когда были раскрыты материалы из секретных фондов ФСБ, в Москве и в Париже вышла сенсационная переписка сестер Брик — Лили и Эльзы…
 
«Пожар сердца» Ваксберга интересно читать, прежде всего потому, что отношения между Бриками и Маяковским здесь показаны в широком диапазоне культурной жизни России от начала и до конца ХХ века. Ну а вкупе с дополненными прежде неизвестными сведениями она позволяет снять с повестки дня не только самые острые вопросы о личности Маяковского, но и наконец ответить на таковые относительно Лили Брик.

 
Тайны мадридского двора
 
По сути, что касается Маяковского, особых тайн никогда и не было. Разве что до сих пор непонятно, почему он, имея свой пистолет, застрелился из чужого. И кому этот пистолет принадлежал. В остальном — особенно после еще одной скандальной книги — «Жизнеописание великой любовницы» Феликса Икшина — с Маяковским все ясно. Он был поэтом, и этим все сказано. Облаком в штанах. Футуристом. Окнами РОСТА. Потом его лодка разбилась о быт.


Лиля Брик и Владимир Маяковский. Ялта, 1926 год

 
В конце концов, каждый поэт умирает вовремя. Так что к Маяковскому лично у меня вопросов нет. Можно только принимать или не принимать его стихи. Но и тут особого выбора делать не приходится. Маяковский — огромная глыба советской поэзии и от этого никуда не денешься. Конечно, его можно, как это происходило последние лет двадцать, почти не издавать, но так или иначе в историю русской литературы он вошел плотно и навсегда.
 
А вот кем была Лиля Брик, это интересно. Просто вульгарной эротоманкой? Или еще и агентом ГПУ? А может, как в Париже ее сестра, подсадной уткой? Какова роль Лили Брик в смерти Маяковского? А в расстреле Примакова? Благодаря чему Лиле Брик удалось уцелеть во время сталинских чисток? И почему так скоропостижно скончался Валентин Скорятин, сразу после того, как опубликовал в своей книге факсимиле гэпэушного удостоверения Лили Брик?..
 
Вопросов тьма. Но на любой из них вы, если умеете читать, теперь найдете ответ в книге Ваксберга. Между строк, конечно. Так как пока что еще не обнаружено прямых улик, подтверждающих, например, что Лиля Брик действительно была энкаведешной подсадной уткой. Причем высшего класса. Ровно как и ее сестра, французская писательница Эльза Триоле, которая много лет через своего мужа Луи Арагона крепила прямую связь французской компартии с советскими охранительными органами. Обе они — два сапога пара, почему, собственно, ни той, ни другой лично не коснулись сталинские репрессии. Таких ценных агентов взрастить не то, что трудно, просто не из кого. У них была совершенно уникальная психофизика, позволявшая их использовать в интересах секретных служб таким образом, что сами они об этом не всегда и догадывались.


Лиля Брик. Фотография Александра Родченко

 
Что касается гибели Маяковского, для Лили Брик, вероятно, неожиданностью стало лишь то, что он сам нажал курок, решив поставить точку в своей судьбе. Даже будучи любовницей Агранова (непосредственного помощника Ежова), могла ли она допустить, что с «ее Володичкой» обойдутся так жестоко? Конечно, нет. Откуда ей было знать, что на время ее вояжа по Европе в квартиру к Маяковскому подселится ее хороший знакомый, тоже крупный спец из ГПУ Эльсберг?

С Эльсбергом, когда он возглавлял отдел по устранению неугодных органам людей, Лиля Брик на два месяца ездила в Ригу. (Кстати, интересно было бы поискать в спецфондах рижской охранки того времени, не погиб ли за эти два месяца при странных обстоятельствах кто-нибудь из рижских поклонников Лили Брик.) Узнай она, что на время ее европейского турне Эльсберг станет ночевать чуть ли ни в одной комнате с Маяковским, она этому наверняка воспротивилась бы.
 
Что касается Примакова, странно, что Лиля Брик свято уверовала в участии ее (второго) мужа в антисоветском заговоре. И что сразу после его ареста она неожиданно резко отстранилась от всего, что было у нее с ним связано. И главное, что Примаков, стойко выдержавший все пытки, вдруг стал равнодушно и индифферентно соглашаться с любыми обвинениями, которые вешали на него следователи, сразу после очной ставки с Лилей Брик…
 

Ай да Ваксберг!
 
Неважно, по каким причинам сам Ваксберг на все эти детали как бы закрывает глаза. Может, действительно потому, что кроме косвенных, у него нет прямых улик. Или просто не хочет открытым текстом говорить об этой стороне дела, помня о безвременной кончине Скорятина. А может, его это вообще не интересует, настолько он ослеплен личностью Лили Брик, и предпочитает считать, что она, что бы ни делала, всегда поступала правильно.
 
Важно другое: Ваксберг не против, чтобы все это читалось между строк. Кстати, некоторые настораживающие вещи он даже проговаривает открытым текстом. Например, что Лиля Брик всю жизнь вела себя как профессиональный конспиратор. Уничтожала свои и чужие письма, которые могли бы сейчас на многое пролить свет, и по несколько раз переписывала свой дневник. Или версию о том, что письмо Сталину, после которого Маяковского стали считать величайшим советским поэтом, она написала совсем не по своей инициативе, а после того, как спецслужбы с подачи Сталина снова использовали ее как подсадную утку. Сталину вдруг понадобился Маяковский, — так предполагает Ваксберг, — чтобы заменить им Горького.
 
При этом Ваксберг Лилю Брик откровенно идеализирует, во всем ее оправдывает и поддерживает. Особенно во второй части книги, где его тон заметно меняется и он позволяет себе самые грубые эпитеты по отношению к тем, кто выступает против нее.

Кстати, волна нападок, которые так возмущают Ваксберга, а поздней и открытая травля Лили Брик спровоцированы были Хрущевым. Конкретно тем, что он ее со скандалом лишил «пожалованного» Сталиным права получать огромные гонорары за любые посмертные издания произведений Маяковского. Что вообще-то можно считать вполне логичным и справедливым решением, если учесть, что наследники других советских поэтов и прозаиков всегда были этого лишены. Тем более что Лиля Брик официально, юридически никем Маяковскому не приходилась. Просто некоторое время была его любовницей. Даже гражданской женой ее назвать нельзя, поскольку за ними не числилось даже общего имущества.
 

Осип Брик, Лиля Брик и Владимир Маяковский


Но Ваксберг считает ее чуть ли ни ангелом во плоти, спустившимся с небес на грешную землю и терпеливо переносящим все, что неожиданно на нее навалилось. А проблемы у Лили Брик возникли потому, что из-за хрущевского демарша она вступила в состояние конфликта с властями. Что, впрочем, вряд ли распространилось тогда и на спецслужбы. Потому как, хоть она и лишилась потока гонораров, финансовое положение ее не так уж сильно ухудшилось. Об этом свидетельствуют в своих воспоминаниях некоторые молодые поэты тех лет, бывавшие в ее доме.

В эти годы Лиля Брик активно позиционировала себя большим знатоком советской поэзии и как магнит притягивала поэтическую молодежь. И еще почему-то сильно благоволила к геям. Не только отечественного разлива, но особенно западного. Зачем и в чьих интересах, объяснить пока что трудно. Хотя не исключено, что на сей раз она это делала исключительно по своей инициативе. Как-никак очень видной фигурой в этой среде стал после смерти ее сестры овдовевший Арагон. Кроме того, знаменитый режиссер Параджанов, осужденный по статье за гомосексуализм, в это время становится ее, можно сказать, последней любовью.


Лиля Брик и Сергей Параджанов

 
В конце книги Ваксберг много внимания уделяет кампании нападок в последние годы жизни на Лилю Брик, организованной старшей сестрой Маяковского и журналом «Огонек». Но сдается мне, он напрасно так уж сильно нагнетает эту тему. Конечно, что было, то было. Но, по-моему, для нынешнего читателя ни сестра Маяковского, ни огоньковцы с их претензиями абсолютно не интересны. Тем более, что, с другой стороны, какие бы силы за ними ни стояли, справедливости ради надо сказать, что у сестры поэта юридически были основания обвинять Бриков в незаконном присвоении и самой широкой эксплуатации авторских прав на наследие Маяковского.

Только все это уже совсем другая опера. Впрочем, почему Ваксберг с головой уходит в эту историю, понять не трудно. На ее фоне ему удается показать Лилю Брик вообще невинным агнцем и кристально чистым человеком.