В девяностые годы, сразу после признания международным сообществом независимой Латвийской Республики, русских людей объединял шок от коварства новых правителей Латвии, которые в одночасье лишили политических прав треть населения страны.


В то время русскоязычные жители (как те, кто получил гражданство Латвийской Республики, так и те, кто остался без гражданства) активно поддерживали Латвийский комитет по правам человека (F.I.D.H.), партию «Равноправие», а затем — партию «За права человека в единой Латвии» (ЗаПЧЕЛ). К сожалению, активная правозащитная деятельность не привела к отмене института массового безгражданства. Потому что Запад эта ситуация никогда особенно не беспокоила.

После принятия 29 октября 1998 года нового закона об образовании, по которому русская средняя школа с 1 сентября 2004 года должна была стать полностью латышской, русская лингвистическая община Латвии объединилась вокруг идеи сохранения образования на родном языке.

Образование на родном языке — для каждой семьи это более чем животрепещущая тема, а для латвийских русских семей тем более, ведь русская школа в Латвии имеет более чем двухвековую историю, и никаких правовых оснований у властей ликвидировать эту школу не было.

Без преувеличения можно сказать, что продолжавшиеся в период с 1999-го по начало 2006 года акции ненасильственного сопротивления политике ликвидации русской школы (сначала под руководством ЛАШОР, а затем под руководством Штаба защиты русских школ и ЗаПЧЕЛ) — это выдающийся пример героической борьбы латвийских русских за демократию в Латвии и, увы, позорный пример откровенно безнравственной, тоталитарной позиции Латвийского государства по отношению к своим национальным меньшинствам.

 

Сегодня уже ясно, что компромисс 2004 года, который и в то время не устраивал ни одну из сторон, латвийские власти и не собирались соблюдать.

Для них это было не более чем временное отступление, и по прошествии совсем малого времени атака на русскую школу была возобновлена.


Следующий пример единения русской лингвистической общины Латвии связан с языковым референдумом 2012 года. В то время многие русские понимали, что языковой референдум не только не достигнет своей цели, но и приведет к быстрому и радикальному ужесточению национальной политики Латвийского государства.

Тем не менее, когда идея референдума была выдвинута и, более того, стала активно раскручиваться организаторами в СМИ, оставаться в стороне уже не мог никто. В результате практически вся русскоязычная община Латвии единогласно поддержала предложение наделить русский язык статусом второго государственного языка.

Затем была предпринята попытка провести еще один референдум, на этот раз по вопросу ликвидации массового безгражданства, однако власти Латвии, уже наученные языковым референдумом, «демократически» отказали своему народу в этой инициативе.

 

После 2012 года никакой новой идеи, объединяющей русскую лингвистическую общину Латвии, выдвинуто не было. И сегодня можно говорить о некоем идейном кризисе русского демократического движения Латвии.

Более того, среди латвийских русских сегодня нет единого понимания сути происходящих в Латвии политических процессов. Нет единства в оценке происходящих в Латвии политических процессов и у политических партий, претендующих на то, чтобы выражать мнение русской лингвистической общины Латвии.


Наконец, интересы организаций российских соотечественников, постоянно выступающих за демократизацию сформировавшегося в Латвии этнократического политического режима, и интересы в целом русской лингвистической общины Латвии — это, как показали последние выборы в местные органы власти и национальный парламент, далеко не одно и то же.

Налицо очевидный парадокс: большинство организаций российских соотечественников поддерживает сегодня правозащитную партию Русский союз Латвии (бывшая ЗаПЧЕЛ), однако эта партия проигрывает уже третьи парламентские выборы подряд. Нет у этой партии сегодня своих представителей и в местных органах власти.

В то же время социал-демократическая партия «Согласие», общую риторику и политику которой никак не назовешь правозащитной, поскольку они зачастую носят откровенно соглашательский с политикой правящей радикальной националистической элиты характер, не только проходит в парламент, но и получает большинство голосов среди всех участвующих в выборах политических партий.

Причем в первую очередь за счет голосов избирателей от русской лингвистической общины Латвии.

Таким образом, отметим это еще раз, сегодня существует определенное политическое расхождение не только между организациями российских соотечественников Латвии и СДП «Согласие», но и между организациями российских соотечественников и русской лингвистической общиной Латвии в целом.


 

Каковы причины идейного кризиса у русской лингвистической общины Латвии?


Первая причина состоит в том, что «Русский союз Латвии» и его предшественники ЗаПЧЕЛ и партия «Равноправие», а также организации российских соотечественников, в своей борьбе за права русской лингвистической общины Латвии накопившие в 1991—2014 гг. огромный опыт ненасильственного сопротивления политике строительства «латышской Латвии», т.е. Латвии для латышей, без национальных меньшинств, сумели в результате этой борьбы добиться, увы, лишь частичных и временных успехов, при том что общий политический курс Латвийского государства на укрепление режима националистической диктатуры не только сохранился, но и продолжает последовательно укрепляться.

Как результат, в русской лингвистической общине уже с 2005-2006 гг. начали накапливаться некоторая апатия и отсутствие веры в то, что ненасильственными средствами борьбы за свои права можно изменить политику правящей элиты по строительству этнократического и неонацистского, т.е. фактически тоталитарного государства.

А к насильственным мерам борьбы русская лингвистическая община Латвии не была готова в 1990-е годы и не готова сегодня, предпочитая свои личные проблемы решать при помощи эмиграции.


Вторая причина состоит в том, что как русская лингвистическая община Латвии, так и представляющие ее интересы политические партии продолжают откровенно «плавать» в вопросах истории Латвии, в частности, истории перемен 1940 г., и по этой причине до сих пор, т.е. спустя 25 лет, так и не дали четкую политологическую оценку тем переменам, которые произошли в самом начале строительстве нового Латвийского государства, т.е. в 1990-1991 гг.

Но если нет понимания того, каким с демократической точки зрения был фундамент этого государства, то нет понимания и того, что получилось в итоге дальнейшего его строительства в 1990 — 2000-е годы.

Соответственно, нет и понимания того, что является первопричиной того сбоя в демократическом развитии государства, который привел, по очень политкорректному определению Парламентской ассамблеи Совета Европы от 8 ноября 2002 года, к «долговременному дефициту демократии».

Между тем, совершенно очевидно, что Латвийское государство и в 1990-е, и в 2000-е годы создавалось и продолжает строиться как этнократическое и неонацистское.

Первоистоки этой политики кроются в Декларации о восстановлении государственной независимости Латвии от 4 мая 1990 года, в которой впервые была зафиксирована концепция правовой непрерывности существования Латвийской Республики с 1918-го по 1990-й годы и говорится о 50-летнем периоде оккупации Латвии со стороны СССР.

Конкретным воплощением этой политики в жизнь стали Постановление Верховного Совета Латвийской Республики «О восстановлении прав граждан и основных условиях натурализации» от 15 октября 1991 года, Декларация сейма (парламента) Латвийской Республики «О латышских легионерах во Второй мировой войне» от 29 октября 1998 года и другие документы.

Соответственно, если мы хотим добиться демократизации Латвийского государства, то необходимо добиваться частичного пересмотра Декларации от 4 мая 1990 г., в частности отзыва из нее тезисов о правовой непрерывности и 50-летней оккупации Латвийской Республики, и полной отмены Постановления ВС ЛР «О восстановлении прав граждан и основных условиях натурализации» от 15 октября 1991 года, Декларации «О латышских легионерах во Второй мировой войне» от 29 октября 1998 года и других документов.

Необходимо требовать восстановления всеобщего избирательного права и проведения первых после 18 марта 1990 года всеобщих выборов в местные органы власти и национальный парламент. Необходимо постоянно оспаривать демократический характер проводимых Латвийским государством псевдовыборов во все органы власти, когда сотни тысяч постоянных жителей страны не имеют права голосовать и быть избранными.


Третья причина идейного кризиса в русской лингвистической общине Латвии заключается в политике стран Запада и России.

Европейский союз, полноправным членом которого Латвия стала в 2004 году, фактически отказался от реального  политического давления на правящую элиту Латвии с целью демократизации проводимой ею национальной политики, заменив это давление на никого и ни к чему не обязывающие рекомендации.

В свою очередь, США и другие неевропейские страны, сателлиты США, вообще почти никак не комментируют национальную политику Латвийского государства, но, напротив, постоянно заявляют о том, что Латвия после 1991 года добилась впечатляющих успехов в политике демократизации и сегодня уже может экспортировать свой опыт демократических преобразований в другие страны.

Что же касается России, то с начала 2000-х годов руководство Российской Федерации сформировало достаточно ясную систему культурной поддержки соотечественников, проживающих за рубежом.

Эта система ничем не отличается от того, что делают по поддержке своих соотечественников другие страны. Здесь и различные тематические конференции, проводимые как в России, так и в странах проживания соотечественников, и издание книг и журналов, и оформление подписки на российские и местные печатные издания, и распространение бесплатных билетов на культурные мероприятия, и проведение акций, которые объединяют всех зарубежных соотечественников (например, празднование 200-летия Победы в Отечественной войне 1812 г., сбор средств на установку на Поклонной горе в Москве памятника, посвященного героям российской армии периода Первой мировой войны, акция «Георгиевская ленточка» к Дню Победы над нацистской Германией и др.).

Особое внимание Россия уделяет социальной поддержке ветеранов Великой Отечественной войны.

Для молодежи проводятся образовательные форумы и спортивные лагеря, организуются встречи молодых соотечественников с представителями политической, научной и культурной элиты России, а также с представителями российского бизнес-сообщества.

Большой популярностью у молодых российских соотечественников Латвии пользуются Стипендиальная программа мэра Москвы и программа бесплатного обучения в вузах России.

Еще одна востребованная программа — это программа по оказанию содействия по добровольному переселению в Россию.

 

Однако в том, что касается политической поддержки русскоязычного населения Латвии со стороны России, следует признать, что на сегодняшний день эта поддержка малоэффективна.

Причина этого кроется в наследии внешней политики России периода президентства Б.Н.Ельцина, когда не только права 25-миллионного русскоязычного населения, после развала СССР в декабре 1991 года в одночасье оказавшегося за границами своей этнической Родины, но и интересы всей России фактически были принесены в жертву интересам радикальных националистов во вновь образованных государствах и их покровителей в США и других странах Запада.

В Латвии это «ельцинское наследие» выражается в том, что Россия, постоянно и справедливо критикуя сохраняющийся в стране институт массового безгражданства, одновременно, раз за разом, продолжает признавать невсеобщие, т.е. без участия нескольких сотен тысяч постоянных жителей, выборы в местные органы власти, национальный и Европейский парламенты отвечающими принятым в Европе стандартам демократии.

Такой подход не только существенно ослабляет правозащитную деятельность Русского союза Латвии и правозащитных организаций российских соотечественников, но и одновременно усиливает позиции правящей националистической элиты, позволяя ей и дальше продолжать наступление на права русскоязычной лингвистической общины Латвии.


Возможно ли сегодня появление новой, объединяющей всех русских Латвии идеи? Иными словами, возможно ли преодоление того идейного кризиса, который сейчас переживает русская лингвистическая община Латвии?

Ответ на этот вопрос может быть только положительным. Да, возможно.

 

Более того, такая идея уже появилась. И связана она с отношением к войне на Украине и к вопросу самоопределения Крыма.

Исключая крайне малое число лиц (речь на самом деле идет лишь об отдельных людях), русская лингвистическая община Латвии, с одной стороны, в абсолютном своем большинстве поддержала итоги референдума в Крыму, а с другой стороны, крайне негативно оценивает политику того режима, который сформировался на Украине после конституционного переворота 22-23 февраля 2014 года и развязал кровавую бойню против Донецкой и Луганской народных республик.

Это единство русской лингвистической общины Латвии по вопросу Украины видят и те, кто сегодня заправляет в Латвии.

Неслучайно все громче звучат призывы ограничить «российскую пропаганду», предлагается внести такие  изменения в текст Конституции, которые и без начала реальных военных действий позволяли бы сделать из страны концентрационный лагерь для всех инакомыслящих, а также принимаются решения о выделении дополнительного финансирования для  Яунземессардзе, с тем чтобы как минимум 10 процентов от всех школьников были бы привлечены в ряды этого военизированного формирования.

Неслучайно и Полиция безопасности Латвии в числе не очень благонадежных называет 100 организаций российских соотечественников, а это практически все организации российских соотечественников, которые сегодня существуют и работают.

Наконец, совсем неслучайно в Латвию прибыли войска США.


Приведет ли единство русской лингвистической общины Латвии по вопросу Украины к тому, что община объединится не только на основе отношения к украинскому кризису, но и на основе идеи о демократизации Латвийского государства и защите своих собственных прав — на этот вопрос ответить сможет только время.

 

Но уже сегодня ясно, что у идейного кризиса в русской лингвистической общине Латвии имеются как внутренние, так и геополитические, т.е внешние причины.

При этом все эти причины действуют одновременно, совокупно, чем многократно усиливают свой негативный эффект на решение проблем с правами русскоязычного населения Латвии.

И  вряд ли у кого-то сегодня есть сомнения, что внутри страны властные структуры будут активно препятствовать любой консолидации русских Латвии, поскольку даже самое малое движение в направлении демократизации государства несет смертельную угрозу существующему в стране этнократическому политическому режиму.

А опираться в этой своей деятельности правящая ныне политическая элита Латвии будет на самых настоящих оккупантов — на армию США.