Ретивым «интеграторам» уже недостаточно одной лишь только русской школы – теперь они замахиваются и на детские сады. Министерство образования пока – пока! – официально не поддерживает данной инициативы, но это не повод для самоуспокоения.

%script:googleAdSense%

Интеграция или ассимиляция?

Слишком часто мы видели, как за последние годы все непопулярные решения по такой схеме и проталкивались: информационный вброс – взрыв общественного негодования – ожидание его спада – неизбежный моральный упадок: дескать, плетью обуха не перешибешь, «они» все равно настоят на своем – воплощение нежелательной идеи в жизнь.

Соответственно, русской общественности пора бы уже прекратить политику постоянных капитуляций. Каждый очередной этап наступления на свои позиции она должна встречать жестким, а главное — всесторонне аргументированным отпором.

На днях общество «Гуманитарная перспектива» провело подготовительный экспертный семинар с участием ряда известных латвийских специалистов – управленцев образования, психологов, психофизиологов, филологов, юристов, исследователей образования, воспитателей в детских садах.

Тема семинара: возможный перевод русских детских садов на латышский язык или на билингвальную систему — и вероятные последствия такого шага. Нужно отметить, что гости высказались на сей счет вполне недвусмысленно: это будет чисто политическим решением. Ведь на данный момент для его воплощения в жизнь нет ни соответствующих кадров, ни методик, ни психологического обоснования.

Как отметила присутствовавшая на семинаре известная правозащитница Елизавета Кривцова, увесистая «программа интеграции», в свое время подготовленная бывшим министром культуры Сармите Элерте, нынче по умолчанию считается провалившейся. И теперь каждое из министерств готовит свои собственные предложения по общественной интеграции – в том числе и образовательное.

Не так давно глава этого ведомства Роберт Килис изъявил желание услышать мнение родителей относительно разных вариантов развития латвийского образования. И хотя многие учителя и родители подозрительно-привычно восприняли данное предложение в качестве дежурной «игры в демократию», отвергать возможность дискуссии ни в коем случае нельзя. Необходимо воспользоваться ею, дабы четко обозначить свое мнение.

С другой стороны, позицию Министерства образования тоже понять можно. Мол, если уж обучение русских детей в школах на 40% ведется на латышском, то надо заранее готовить к этому будущих первоклассников.


А кто такие эти «русскоязычные»?

Как точно подметил эксперт Бронислав Зельцерман, одной из действительных главных трудностей образования в Латвии является его удержание на приемлемом мировом уровне. Важно, чтобы из стен местных учебных заведений выходили в большую жизнь всесторонне подготовленные выпускники, у которых не будет проблем с нужными знаниями и опытом, достаточными для того, чтобы занять достойное место в жизни.

Однако вместо этого власть с утомительным упорством подсовывает обществу проблему знания латышского языка. Хотя вопрос этот является в значительной степени надуманным – русская молодежь и так овладела госязыком на более чем приемлемом уровне. И для этого вовсе не требуется тотально латышизировать весь образовательный процесс начиная с детского сада.

Неужели же власть за постоянными сентенциями о «необходимости знания латышского языка» скрывает банальное стремление к ассимиляции представителей национальных меньшинств? Причем для того, чтобы добиться этой цели, употребляются самые всевозможные методы — в том числе и явно манипулятивные.

Так, одна из участвовавших в семинаре педагогов-управленцев, Ольга Исакова, привела поучительный пример из своего опыта участия в мероприятиях по обсуждению процесса интеграции, устроенных Министерством культуры. В ходе одного из данных мероприятий речь зашла о самом термине «русскоязычные» — а кто это, собственно говоря, такие?

Чиновники Минкульта озвучили великолепнейшее определение – это, оказывается, «определенная общественная группа, объединяющим фактором которой является использование русского языка вместо родного»! Дескать, из всего латвийского населения, являющегося «нетитульным», русские составляют лишь меньшинство. А все остальные — украинцы, белорусы, евреи, поляки и т.д.

То есть, ежели следовать этой софистической логике, «русскоязычным» вовсе нет причин держаться за русский – все равно ведь не родной! Но вряд ли подобного рода софизмы убедят и учителей, и родителей…


Готовы ли мы экспериментировать над нашими детьми?

Что касается чисто научных аргументов против перевода русских детских садов на двуязычие, то их было высказано в ходе семинара с избытком. В первую очередь здесь необходимо напомнить, что чересчур раннее освоение чужого языка чревато «полуязычием». Это когда человек и на родном, и на неродном языке общается одинаково коряво и примитивно.

Был приведен яркий пример из жизни, связанный с тем, что сейчас некоторые родители стремятся отдавать своих детей сначала в латышские детские садики, а потом в русские школы: дескать, так они блестяще выучат оба языка. Опять же, в некоторых местностях русских садиков просто не имеется.

Так или иначе, но действительность довольно жестко обошлась с родительскими ожиданиями: уже в школах сплошь и рядом обнаруживалось, что русские дети, вышедшие из латышских садов, имеют серьезнейшие речевые проблемы, обладая крайне низким лексическим запасом родного языка и не зная многих абстрактных понятий, с которыми им не приходится сталкиваться в быту. Потом им приходится до двенадцати лет «догонять» своих сверстников из русскоязычных детских садов – теряя время на то, что их сверстники давно постигли. Сама же по себе семья не способна восполнить тот лексический запас, который должен даваться ребенку в дошкольных учреждениях.

Однако задержка речи – не единственная возможная проблема здесь. Ведь в «родных» детских садиках ребенка знакомят с началами родной культуры: сказками, песнями, стишками и т.д. Другими словами, закладываются основы национально-культурного самоопределения будущего взрослого человека. Понятное дело, что в садике с неродным языком всего этого он будет лишен.

Далее, отлучение маленького человека от родного языка неизбежно повлечет за собой трагедию не только воспитания, но и понимания. Как заявил один из участников семинара, доктор наук, специализирующийся в сфере нейролингвистики, речь и мышление являются единым процессом. И коли мы касаемся речи ребенка, то это неизбежно отзывается и на его мышлении.

Соответственно, возрастные речевые задержки ведут к проблемам с мыслительным процессом и к негативной реакции со стороны самого ребенка. Он либо начнет агрессивно реагировать на окружающую обстановку, либо просто «уйдет в себя».


А есть еще и «доязыковый» период развития

В качестве классического примера, уже успевшего попасть на страницы учебных пособий, была приведена история русской девочки, отданной в английский детский сад – там она совершенно замолчала, постоянно плакала, отказываясь вступать в игры с одногруппниками. В итоге родителям пришлось забрать оттуда ребенка и взять для нее английскую няню.

Спустя некоторое время родители вернулись в Россию и отдали дочь в школу – где, вплоть до девяти лет, она производила на окружающих впечатление умственно отсталого ребенка. Спохватившись, родители обратились к нейропсихологам – и те в течение четырех лет проводили над девочкой программу реабилитации, восстанавливая ее речевой ресурс. Но многие ли родители сейчас способны оплатить подобные курсы для своих детей?

Что вообще пишут исследователи-педагоги и психологи о начальной стадии детского развития? Оказывается, важнейшее значение в жизни всякого маленького человечка играет так называемый «доязыковый» период — когда сам он еще не говорит, но уже жадно постигает информацию из окружающего мира. В это время все его внутренние психологические центры готовятся к восприятию именно родного языка, на котором общаются его родители и окружающие.

Собственно, как показали исследования, еще в период внутриутробного развития слуховой и артикуляционный аппарат ребенка «учится» использованию речи, на которой говорит его мать. Далее, когда ребенок только начинает постигать основы языка, он, что называется, «чудит», сознательно путая разные значения слов и понятия. Таким образом ему удается лучше постигнуть сущность родной речи.

Опять же, именно в дошкольном возрасте ребенок воспринимает (еще некритически!) некие основные понятия, которыми он станет пользоваться в течение всей своей жизни. В этот момент все его поведение основано на подражании – но уже начинает формироваться внутреннее ассоциативно-метафорическое поле. К тому же ребенок на начальном этапе часто оказывается косноязычен – поэтому для него приходится вызывать логопеда.

То есть становление всякого человека в дошкольном возрасте являет собою на редкость тонкий и очень сложный процесс. Вмешательство в него – все равно как попытка подбросить песку во внутренность чувствительного часового механизма. Неужели мы позволим проводить подобные эксперименты на наших детях?
Права личности или права государства?


«Гарантированный латышский язык»

Вообще, по мнению участников семинара, нам нужно почаще оглядываться на соседние страны в поисках полезного опыта. В той же Германии в 2010 году имел место весьма характерный случай: там 1100 берлинских учителей начальных школ объявили о своем отказе проводить государственную проверку своих учеников по математике, литературе и родному языку – в силу их плохого знания учащимися.

Почему же возникла такая ситуация? Оказалось, из-за того, что в тамошних школах слишком много смешанных классов, где вместе учатся как подрастающие немцы, так и юные иноязычные эмигранты из других государств. Общий результат оказался плачевен.

Эта история вызвала большое возмущение в общественном мнении – жители потребовали введения маленьких мононациональных классов, где представители разных национальностей смогли бы постигать науки по отдельности, не создавая друг другу помех.

Дошло до того, что правительственный чиновник, в течение девяти лет занимавшийся политикой интеграции, подал в отставку – уж слишком отрицательным оказался общий баланс его деятельности. Всерьез начала обсуждаться идея размещения на дверях школ табличек с надписью: «Гарантированный немецкий язык»!

Но если латвийские власти продолжат свою политику создания «общей школы для представителей всех национальностей», то не дойдет ли до того, что взбунтуется сама латышская общественность и не начнет требовать размещения в школах табличек: «Гарантированный латышский язык»?


Ребенок должен постигать мир на родном

Под конец мероприятия участники семинара представили мнение двух своих авторитетных заграничных коллег, которых они попросили высказать мнение по поводу возможного перевода дошкольного образования на латышский язык. И полученные вердикты оказались однозначными.

Так, доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой теории и истории психологии Института психологии им. Л. С. Выготского РГГУ, заведующий лабораторией психолого-педагогических основ развивающего образования Института развития дошкольного образования РАО, Владимир Кудрявцев без обиняков назвал идею латышизации детских садов «психологической чушью».

В свою очередь доктор психологических наук, ведущий научный сотрудник Психологического института РАО, ведущий специалист в мире по эмпатии Галина Цукерман назвала сей же прожект «недопустимым». Сначала, по ее словам, ребенок должен постигать мир на родном – и только потом уже можно выучить хоть двадцать восемь других языков!

Галина Анатольевна сослалась на негативные примеры из чисто российской практики: там тоже некоторые родители, наслушавшись о пользе билингвализма с самого раннего детства, разрешали ставить над своими отпрысками подобные «опыты». Результат, как правило, оказывался весьма и весьма негативным – поскольку у детей возникали огромные проблемы с владением своим собственным, родным языком.

В целом же и Цукерман, и Кудрявцев отметили серьезнейшее качественное отставание латвийских программ дошкольного образования от передовых российских образцов. Причем основная разница между ними заключается в философском обосновании – если в Латвии просто готовят детей к включению в уже существующий социум, то в России стремятся развивать заложенные в ребенке способности и личность.

Стоит особо заметить, что участвовавшие в семинаре учителя не отвергали билингвальную модель абсолютно и полностью. Хотя, к слову, ими была оспорена даже уместность применения слова «билингвализм» в большинстве из тех случаев, в которых оно обычно употребляется. Потому что, если соблюдать точность, данное понятие было введено в отношении субъектов, появившихся на свет от разноязыких родителей. В отношении же тех людей, которые начинают постигать чужой язык уже в образовательных учреждениях, применимо лишь слово «двуязычие».

Чье право у нас выше – личности или государства?

В любом случае то, что до двенадцати лет в обучении должен превалировать родной язык, педагоги считают не подлежащим никаким сомнениям. При этом, в частности, они ссылаются и на опыт столь близкой нам Швеции – в тамошних школах даже английский язык начинают преподавать лишь с шестого класса. Однако это не мешает молодым шведам к окончанию школьного обучения блестяще владеть английским.

Впрочем, что там Швеция? Есть примеры и из нашей, латвийской действительности, когда латышские учителя категорически отказывались вводить для своих подопечных обучение на смеси латышского с английским. Не являются ли на этом фоне призывы к переводу русских детских садиков на двуязычие типичным примером готтентотской морали?

В итоге участники семинара сошлись на том, что Латвии необходимо разгосударствление, либерализация образования. Нужно подходить к учебному процессу с точки зрения налогоплательщика, имеющего право требовать за свои деньги, чтобы его ребенка учили наиболее удобными и эффективными методами.

В конце концов чье право у нас выше – личности или государства? К тому же латвиец может попросту уехать в другую страну, где никакой Райвис Дзинтарс, никакая Янина Курсите-Пакуле или прочие борцы с русскоязычием над его детьми уже будут не властны.

Но вот только заинтересована ли Латвия в том, чтобы представители национальных меньшинств своими отъездами еще сильнее углубили демографический кризис нашего государства? Все вышеупомянутые доводы русские учителя, ученые и родители не намерены держать под спудом. Уже в ближайшее время они намерены высказать их перед Министерством образования.