Мы узнали ужасные подробности того, как с какой бесчеловечностью депортировали 75-летнего председателя Общества военных пенсионеров Латвии. В какой-то момент он оказался в рижской больнице Страдыня, где врачам пришлось запускать его сердце с помощью электрических «утюгов». После чего полковника в запасе безжалостно выдворили в Россию. Иначе, как чудовищным варварством, такие действия и не назовешь!

Незаконная высылка

Сейчас Владимир Сергеевич находится на лечении в Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге. Ему требуется экстренная операция на сердце. Официальная версия депортации МВД ЛР — аннулирование постоянного вида на жительство.

И это при том, что сам Норвинд прожил в Латвии целых 45 лет, начиная с 1975 года. О чем свидетельствует хотя бы звание «Заслуженный деятель культуры Латвийской ССР», который он получил в 1986 году.

Как известно, между Латвией и Россией было заключено соглашение о том, что советские военные пенсионеры могут спокойно жить в республике после вывода войск.

Естественно, ни о каком аннулировании вида на жительство, тем более постоянного, не может быть и речи. Однако в деятельности Владимира Норвинда министр МВД Сандис Гиргенс нашел «деструктивные действия». Посольство России в Латвии уже выразило решительный протест.

«Чернобылец» и «афганец»

Отмечу, что я бывал в гостях у Владимира Норвинда в его рижской квартире на улице Ницгалес в Пурвциемсе. Листал его семейный фотоальбом. Полковник в запасе участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АСЭ, побывал и в Афганистане.

А в свое время он, несмотря на бронь, ушел служить в Советскую армию с теплого комсомольского поста и 30 лет отдал защите Родины. Фамилии корни у него явно немецкие, тем не менее многие поколения Норвиндов служили на благо сначала Российской империи, а потом и СССР.

До выхода в отставку Владимир Сергеевич работал в Политуправлении ПрибВО. Он гордится, что родился в семье фронтовиков. Его родители освобождали Латвию от коричневой чумы.

Они даже поженились в Резекне в 1944 году. Как шутит Норвинд, он был зачат на территории Латвии. Наверное, не случайно сам он с 1975 года проживает в республике.

Общество по-прежнему действует!

— Владимир Сергеевич, в СМИ пишут, что вы — экс-председатель бывшего Общества военных пенсионеров Латвии. Все верно?

— Нет. Весной состоялся суд первой инстанции, который запретил нашу деятельность. Меня назначили ликвидатором общества. То есть я сам должен распустить организацию.

Однако мы подали апелляцию. В ноябре состоится новый суд. Так что наше Общество военных пенсионеров по-прежнему действует и решает все вопросы. Об окончательной ликвидации можно будет говорить, если нас прикроет самая высшая инстанции.

Но вполне возможно, что первичное решение будет отменено. Поживем — увидим. Что касается нашей деятельности, то мы находимся в регистре, платим налоги. То есть работаем!

Только что состоялось заседание совета ОВП, на котором принято решение о том, что в связи с тем, что я сейчас нахожусь на удалении, то буду почетным председателем.

А на месте, для удобства, все вопросы будет решать мой первый заместитель — боевой ленчик, «афганец» Валентин Дмитриевич Герасименко. Как раз он вел заседание совета ОВП.

Отмечают не те праздники

— А его не могут депортировать, как и вас? Возьмут и тоже объявят персоной нон-грата, аннулируя вид на жительство, а потом выдворят из Латвии.

— Всякое может быть. Ни для кого не секрет, что сейчас мы живем в такое время, когда решения принимаются не по суду, а часто волюнтаристски. Кому-то не понравилось то, что вы сказали, после чего сразу принимаются противоправные действия. И я — тому пример!

— Как я понимаю, в число ваших деструктивных действий входит то, что вы ежегодно 13 октября отмечаете День освобождения Риги. Хотя МИД Латвии в прошлом году напомнил, что он считает неприемлемым празднование годовщины «освобождения» (в кавычках) Риги даже в Москве. Кроме того, вы участвуете в майских мероприятиях у Памятника воинам Советской Армии — освободителям Советской Латвии и Риги от немецко-фашистских захватчиков. Вас не предупреждали, что это делать нельзя? Ведь сейчас 9 Мая считают чуть ли не днем второй оккупации Латвии.

— Поначалу я думал, что моя депортация — это решение одного министра МВД ЛР. Но когда он в своем выступлении сослался на военную контрразведку, то я все понял.

Ведь они меня вызывали к себе. Вели продолжительную беседу и о деятельности нашей организации, и о деятельности латвийских «афганцев». Я тогда вступил с ними в спор.

Заявил, что обе эти общественные организации созданы не для того, чтобы поднимать какие-то бунты в Латвии, а для помощи людям, для поддержки друг друга. Это касается и медицины. Мы решаем вопросы, связанные с санаторно-курортным лечением. Все-таки люди у нас в возрасте.

Да, я рассказывал также об участии в праздновании и Дня Победы, и Дня освобождения Риги. Мы чтим память своих предков. Это касается героев, которые погибли, защищая в том числе и Латвию.

Здесь крайне важен такой вопрос, как приведение в порядок братских захоронений, их уборка. Тут работы непочатый край. Большую роль всегда играло Посольство РФ в Латвии, которое выделяло средства на реконструкцию самых запущенных мест захоронений.

Объем такой большой, что за один год все и не сделаешь. Своими силами ветераны не в состоянии справиться. Хорошо, что подключаются члены семей, дети, внуки, правнуки ветеранов. Они брали в руки веники, лопаты, ведра, чтобы убрать мусор.

Где надо, подкрашивали. Постепенно уже многие объекты приведены в божеский вид, как говорится. Что здесь плохого? Мы же все хотим жить в стране, где кругом чисто и ухожено. Это касается и могил павших героев.

«Никто не забыт, никто не забыто!» — этот девиз живет в наших сердцах. Я часто посещал семьи и видел, что портреты отцов, дедов и прадедов непременно находятся на самом видном месте.

Люди помнят и чтят своих предков. Однако мои ответы военной контрразведке явно не понравились. Они заявили, что мы занимаемся не тем, чем надо. Так что чего уж тут удивляться, что меня депортировали.

Удар током

— Писали, что вас поместили в Центр для нелегальных эмигрантов в поселке Муцениеки под Ригой.
— Нет, туда меня так и не довезли. А забрали меня в пятницу в 17 часов с улицы Ницгалес. «Вы задержаны, садитесь в машину!» — сказали сотрудники в униформе. На сборы дали всего 3 минуты. Я успел лишь поменять джинсы и надеть другую рубашку.

Сказали, чтобы я ничего не брал, потому что потом меня как раз поместят в Центр нелегальных эмигрантов, где есть в пункт для лиц, подлежащих депортации из Латвии. Мол, как раз туда супруга сможет привести все, что вам нужно. Так что я ничего не успел взять с собой.

Из дома меня отвезли к себе в часть пограничники на остров Даугавгрива (это за Болдераей), чтобы оформить документы на выдворение. Хотя в письме, подписанном министром внутренних дел, говорится, что я могу обжаловать решение в течение 10 дней у Генпрокурора ЛР. Получается, что МВД действовало само.

В участке пограничной службы мне устроили настоящий допрос, который продолжался до двух часов ночи. Потому что все записывалось в трех экземплярах.

Составили подробный отчет даже того, в чем я был одет. Переписали и мои деньги. У меня с собой было несколько купюр. В общей сложности 100 евро.

Сняли отпечатки пальцев. Отобрали все документы, включая вид на жительство в Латвии и паспорт гражданина России. Последний мне вернули только после депортации.

Причем пограничников кто-то все время торопил по телефону. Приказывал: «Быстрее! Быстрее!» Все нервничали, но особенно, конечно, я. В какой-то момент у меня началась жуткая аритмия.

Попросил вызвать «скорую»

— Я ведь сердечник, — отметил Владимир Сергеевич. — Стало крайне плохо. Еще немного, и я бы попросту умер. Попросил вызвать «скорую». Но они мне не поверили. Несколько раз переспросили: «Точно плохо?»

Потом связались со своим начальством. Доложили, что я умираю. В итоге все же вызвали «скорую». Прибывшие медики сказали, что меня срочно нужно везти в больницу.

Пограничники опять связались со своим начальством. Так я оказался в Университетской клинической больнице имени Паула Страдыня. Мне сделали кардиоверсию.

То есть сначала остановили сердце, а потом с помощью «утюгов» под напряжением (наверное, многие видели такие в кино) его снова запустили, чтобы сбить аритмию.

Все это делалось под общим наркозом. В больнице я сказал докторам, что «утюги» мне противопоказаны, поскольку у меня очень слабое сердце, которое может не выдержать удара током. Однако пограничники все время торопили врачей.

Мол, нам нужно срочно его депортировать. Врачи были вынуждены подчиниться строгим сотрудникам в форме, которые неотступно меня везде сопровождали. Даже когда я захотел в туалет. Наверное, боялись, что я сбегу. С аритмией…

В общем, в Центр нелегальных эмигрантов меня так и не доставили, как обещали. Видимо, испугались, что я умру в Муцениеки. В общем, хотели как можно быстрее скинуть меня России.

После наркоза я проснулся через 2 часа в приемном покое больницы. На часах было 10 утра. Не успел я прийти в себя, как пограничники запихнули меня в машину и снова повезли к себе в Даугавгриву.

Хотя я спросил у врачей: «Разве в таком состоянии я могу куда-то ехать?» Но они лишь потупили глаза. Я попросил дать справку о состоянии моего здоровья. Но получил отказ.

Не дали собрать вещи

— А вам разрешили заехать домой, чтобы вы могли собраться в дорогу?—

— В том-то и дело, что нет. Сразу из Даугавгривы меня уже прямиком отправили на латвийско-российскую границу. Я неоднократно просил заехать за вещами, тем более, что мы проезжали по Деглавскому мосту, а это совсем рядом с улицей Ницгалес.

Но они отказали. И демонстративно проехали мимо моего дома. Дорога до «Терехово» заняла 4 с половиной часа. В жутко трясучем автобусе. Нельзя было даже прилечь. Мне пришлось все время сидеть. И это после общего наркоза.

На той стороне границы меня уже ждала российская «скорая». Только в ней я смог прилечь. А через несколько часов мы были уже в Санкт-Петербурге. Сейчас я нахожусь в Военно-медицинской академии имени С.М.Кирова.

Адвокаты готовят апелляцию по моему делу. Надеюсь, что рано или поздно я все же вернусь! — печально вздохнул Владимир Сергеевич, которого дома ждет жена Валентина. В свое время они повенчались в рижском православном Храме Благовещения Пресвятой Богородицы на Гоголя.

sool.lv