Октябрьский вечер 1997 года, около 21.30, завтрашний номер практически готов, верстальщики с корректорами подчищают последних «тараканов», журналисты и редактура уже разошлись… Подался домой и я (в тот вечер я был выпускающим редактором).

Но не успел доехать до вокзала – звонок на мобильный, главный «верстак» Олег Семенко: "Юра, у нас тут пожарчик…" Надо сказать, «пожарчики» в Доме печати случались по три раза на дню – горели мусорные корзинки, куда курильщики кидали свои не загашенные бычки. Обычно эти бедствия пресекались кружкой воды.

Полагая, что сейчас «пожарчик» именно такой, я советую Олегу пописать на него… "Нет, — сообщает Олег, — тут я один не справлюсь, приезжай".

Разворачиваюсь на набережную, вижу (твою мать!) — из окна нашего девятого этажа вырывается столб пламени — метров эдак десять. Красота! Подлетаю к Дому печати, внизу — толпа. Пока ехал, огонь погас, из окна валит пар пополам с дымом. В толпе вижу Олега, докладывает: наши все успели убежать. Слава богу!


Как это было изнутри

Первыми почувствовали дымок девчонки-корректоры. Походив по комнате, нашли источник – из розетки. Розетка – на стене, смежной с кабинетом зам. редактора Володи Вигмана. Сам Володя час как ушел домой, кабинет заперт. Спустились, позвали охрану, нашли дубликат ключа, открыли…

И тут произошло то, что пожарные называют «обратной тягой» — в кабинет, полный дыма, проник кислород, и БАБАХНУЛО. Бабахнуло так, что большое окно 1,60х1,60 из толстого двойного стекла вылетело наружу, как пробка от шампанского. Как случилось, что из ребят, открывавших дверь, никто не обгорел – просто чудо. Говорят, их оттолкнуло распахнувшейся дверью, и огненный столб прошел мимо.

А далее огонь и дым вырвались в коридор и пошли верхом. Между слоем дыма и полом оставался промежуток – по нему практически на четвереньках ребята-верстальщики эвакуировали девчонок-корректоров, а потом стали пытаться тушить пожар. Два огнетушителя как раз висели рядом. Оба не сработали.

Сбегали в другой конец коридора, принесли еще два огнетушителя – и эти не сработали. Сбегали на соседний этаж (благо дело, лестница рядом), принесли еще четыре. Из них сработал только один. Рядом с горящим кабинетом был пожарный гидрант, развернули шланг, открыли кран – оттуда струя без напора. Все, что могли сделать – лить воду на стены в коридоре. К тому времени начали гореть кабели за подвесным потолком, вниз закапал горящий пластик…

И тут очень вовремя два парня-охранника Дома печати притащили мощный углекислотный огнетушитель из типографии – такая большая бочка на колесах чуть ли не в центнер весом. Как они ее заволокли по лестнице на 9-й этаж (лифты уже отрубились) – сами потом удивлялись. Дали струю, сбили огонь с подвесного потолка...

В этот момент появились профессиональные пожарные. Включили гидрант и за 15 минут все залили… Оказывается, там в ящике гидранта кроме крана была еще специальная кнопка, которая запускала насосы подкачки в подвале Дома печати, чтобы было давление и мощная струя. Наши верстаки про кнопочку не знали... Кто ж мог знать? Там ничего не написано…


Погорельцы

Где-то через полчаса пожарные сказали, что пожар потушен и можно подниматься. Поднимаемся… Наша редакция представляет собой пещеру. Темень, внизу хлюпает вода (выше ботинок), хрустят головешки, копоть летает хлопьями. Ночь… Любители компьютерных игр потом заметили, что в нашей редакции можно играть в DOOM (жуткая стрелялка конца 90-х) в «реале».

Верстаки докладывают: мы тут эвакуировали свой главный компьютер, можно попробовать его подключить на 20-м этаже у коллег в редакции «СМ» и все-таки выпустить завтрашний номер, если удастся договориться с типографией о задержке. Володя-фотограф, дескать, сделал хороший снимок горящего Дома печати…

Звоню в типографию, договариваюсь, на ходу сооружаем на первой полосе веселый репортаж о собственном пожаре, и газета идет в печать с роскошной фотографией и заголовком что-то типа «Бизнес & Балтия» сгорела». Коллеги потом шутили, что наш пожар – очевидная инсценировка. Как это можно и умереть, и сплясать на собственных похоронах?

Спускаюсь вниз на свой погорелый этаж. Там уже собралась почти вся редакция – созвонились, прискакали. Кто ехал из дома – одет уже по-рабочему. Главный редактор газеты Татьяна Фаст пришла с какого-то приема на каблуках в длинном красном платье с декольте, но подол уже подвязан, в руках швабра – сгоняет воду к туалету. Мой зам. Вася Прохоров уже где-то добыл ведра, лопаты, тряпки, мешки. Админ тянет с соседнего этажа провод – соорудить хоть какое-то аварийное освещение.


Как оно загорелось

Появился пожарный следователь, зовет «главного», начинам с ним лазить по сгоревшему кабинету. Там – мрак, от всего содержимого (столов, книжных полок, компьютера) остался пепел, даже штукатурка вверху отвалилась от жара. Алюминиевая дверная ручка расплавилась…

В углу на полу — что-то черное размером с футбольный мяч, из него тянется пучок медных проводов толщиной в руку. Ё-ё-ё… это же наша цифровая телефонная станция. Она как раз висела под потолком в кабинете у Вигмана. А рядом с ней еще висели два новеньких серверных блока Hewlett Packard – «мозг» редакции. Нахожу на полу «мозг редакции» в виде обгоревших «черепов»…

Следователь, полазив по комнате, указывает на круглое черное пятно посередине, спрашивает: «А что стояло тут?» Начинаю соображать… тут был шкаф, тут был стол, тут еще один стол, тут сидел Вигман, вот железный остов от его стула…

— Скорее всего, — говорю, — корзинка для бумаг.

— Да, похоже. Вот это — и есть очаг возгорания, — сообщает следователь.

— Ой, а как вы знаете? — спрашиваю, — тут же все выгорело дотла!

— А вот смотрите, — показывает следователь, водя фонарем, — на стенах и полу есть следы копоти, они идут разветвляющимися линиями. Если эти линии продолжить, они очевидно сходятся в одной точке — тут. Пока огонь еще не сильный – он коптит, и по следам от его копоти можно найти очаг, откуда начался пожар. А когда огонь разгорится сильно, он уже практически не коптит и картину не портит. Если стены и пол уцелели – очаг возгорания найти несложно… Хозяин кабинета курит?

— Курит, — отвечаю, — у нас почти все курят.

— Ну, тогда все понятно, — заключает следователь, — не загашенный окурок в корзинке для бумаг, классика. Неосторожное обращение с огнем. Давайте писать протокол.


Подсчитали – прослезились (не мы)

А потом у всей редакции был ночной «субботник». Примерно до пяти утра выгоняли воду, выгребали головешки, пытались хоть немного прибрать сажу, покрывшую толстым слоем весь этаж.

Приехал домой примерно в шесть утра, только успел отмыться – звонок. Компания "Белам" (коммуникации): «Директор «Бизнес Балтии» г-н Алексеев? Мы таки слышали, что у вас сгорела телефонная станция. Предлагаем новейшую модель, только что привезли из Израиля, дадим хорошие скидки…» Через десять минут – звонок, компания "Сименс": «У вас, как мы слышали, сгорела телефонная станция? Дадим хорошие скидки…» И еще два таких же звонка. Откуда узнали, черти?

В 9 утра – рандеву на пожарище с инспектором страховой компании. Не буду называть ее имя, но застраховать все имущество редакции эта компания меня вынудила сама. Уж очень им хотелось иметь в списке своих клиентов известную бизнес-газету. Уговаривали, скидки давали, половину страховой премии бартером оформили. Вот я и застраховался. За полгода до пожара. Хи…

И какие же горестные были у них лица, когда выяснилось, что только одной техники погорело на 40 тысяч латов. Цифровая телефонная станция – двадцатка с хвостиком, плюс два дорогущих сервера, плюс все кабельное хозяйство, мебель, капитальный ремонтище... А еще пожарные залили редакцию «Панорамы Латвии» этажом ниже, а еще огонь, вырвавшийся из окна, сжег два окна этажом выше и закоптил фасад Дома печати аж на четыре этажа вверх… В сумме набежало более 80 тысяч латов.

А потом был ремонт — грандиозо. Три недели редакция была с одной стороны в саже, с другой – в пыли. Неделю – без телефона и интернета… Но газета выходила без сбоев!

Редакция газеты – не банк, там свободных денег не бывает. Потому мы устроили шумную акцию «Спонсор пожара в «Бизнес & Балтии». Дескать, ежели кто из фирм нам окажет услуги или поставит технику на бартер – получит респект, уважуху и статью на видном месте про то, как они помогли газете. От желающих «проспонсировать» наш пожар не было отбоя. Скажу по секрету: в результате мы на нем еще и прилично заработали. Вот страховщиков – немного жалко.


Все хорошо, что хорошо кончается

Месяца два пожарные шерстили и штрафовали администрацию Дома печати не по-детски. Почему не сработала сигнализация? Почему не сработали огнетушители? Почему не сработала система оповещения? Почему нет плана эвакуации? Почему не оборудованы места для курения? И еще были учения. Несколько раз в Доме печати начинала выть сирена – всем нужно было бежать на улицу…

Открылись страшноватые подробности пожара. Когда загорелось, дым потянуло вверх через систему кондиционирования, которая с советских времен не работала на «подкачку». Помещения выше 9-го этажа стали быстро заполняться дымом – как раз по каналам кондиционера, и народ хлынул по запасной лестнице вниз (основная была уже непроходима). А на этой запасной лестнице на уровне 10-го этажа оказалась железная дверь, запертая на ключ. В результате более сотни человек застряли в «мешке».

И еще: оказалось, что у наших пожарных нет ни одного подъемника, который можно было бы подвести к стене высотки Дома печати. Дело в том, что саму высотку окружает широченный первый этаж типографии (см. фото вверху), и подъемники не могут подобраться достаточно близко, чтобы прислонить свои лестницы. А единственное место, где подъехать можно – окружено капитальным забором.

И еще страшнее: как раз напротив горящего кабинета была дверь в кабельную шахту, пронизывающую здание с первого по 20-й этаж. Дверь из фанеры, а за ней – тонны кабелей в ПВХ-изоляции (горит отлично, дым – сильно ядовит). И на каждом этаже – такая же фанерная дверь. Пожарные сказали, что это – фитиль, который за пять минут поджег бы весь ДП, как свечку. И жертв было бы – сотни… А наши парни – молодцы, что до приезда пожарных отсекали огонь от коридора, и дверь в кабельную шахту не загорелась, только чуть обуглилась…


За отвагу на пожаре

Уже перед самым окончанием ремонта мне позвонила компания «Женева» (швейцарские часы) и спросила: а на пожаре у вас кто-нибудь отличился? Я ответил – да, четыре сотрудника газеты и два охранника Дома печати. "А давайте мы им всем подарим именные часы латиков по 250 за штуку, а вы нам на эту сумму рекламу дадите?.." – предложила «Женева». Мы тоже хотим быть «спонсорами пожара»…

Короче, ровно через месяц наши верстаки и обалдевшие от неожиданности охранники на редакционной вечеринке по случаю окончания ремонта получили каждый невообразимые часы (в 97-м 250 латов-то были – ого-го!) с надписью
«За отвагу на пожаре».



П.С. Через несколько лет Володя Вигман ушел заместителем редактора в газету «Телеграф», и она тоже сгорела. Вот ведь какие бывают совпадения.