Нас пригласила одна дружественная российская фирма вместе с ними поучаствовать в открытом государственном конкурсе, который объявила одна состоятельная североафриканская держава. На мои вполне резонные скептические сомнения в том, что в таких конкурсах уже наверняка давно задействованы крупные мировые игроки, мне было сообщено, что, как нас уверили партнеры, волноваться на этот счет не надо.

Обреченно вздохнув, я отправился изучать конкурсную документацию. В процессе изучения оной вопросов возникало все больше и больше. Складывалось впечатление, что нас вовлекли в некую шпионскую игру. Необходимую информацию нам так никто и не давал, а специалисты из дружественной российской фирмы упорно утверждали, что за данной информацией надо лично ехать на место и получать эту информацию из первых рук.

Это было странно, но кто знает, может быть, это были определенные правила игры североафриканских народов. Настойчивость российских партнеров возобладала, и было решено послать меня в Москву получить визу в эту африканскую страну, тем более что в Латвии ни посольства, ни консульства этой страны элементарно не было.

Прибыв в офис в Москве, где базировался представитель правительства североафриканской страны, я был слегка удивлен. Офис находился напротив Кремля под вывеской какого-то общественного фонда, и встречал меня ответственный человек вполне конкретной внешности, и если бы на его лбу было написано крупными буквами «КГБ», то ничего практически не изменилось бы в его внешности. Меня представили представителю правительства той самой державы. Им оказался очень даже неординарный человек, замечательно говоривший по-русски, ибо окончил он когда-то советский вуз.

Оказалось, что этот серьезный представитель правительства этой страны умело (и, конечно, за определенный процент) откусывает от лакомого пирога изрядные куски и отдает их на съедение игрокам поменьше, чем мировые знаменитости.
Вкратце пояснив ему ситуацию, исключительно с технической точки зрения, и высказав свои сомнения, я удалился устраиваться в гостиницу.

Прогулявшись по «самому лучшему городу на Земле», я уже готовился отходить к честному сну командировочного, как вдруг зазвонил мой телефон и лично представитель правительства североафриканской страны пригласил меня на срочную встречу. Вежливо согласившись, я, матерясь, оделся и отправился в околокремлевский офис.

Нашу встречу сей представитель начал с простых и понятных каждому сердечных слов: «Мне тебя послал бог!» Не уточняя теологическую базу сторон, я просто вежливо поинтересовался, что такое случилось за это время? Оказалось, что в то самое время, когда я устраивался в гостиницу и прогуливался по Москве, у представителя африканской державы состоялись серьезные переговоры с нашими партнерами из дружественной российской фирмы, срочно примчавшимися с уральских предгорий в Москву. И поскольку африканский представитель был уже подкован мною в правильных вопросах, то он сильно заставил задуматься российских «лакомок», уже мысленно пожиравших африканский пирог.

Выяснилось, что вопросов в результате переговоров стало гораздо больше, чем их было до этих переговоров. Африканский представитель стал настаивать на том, чтобы я срочно сделал визу и срочно ехал на его родину, приводя в соответствие требования его державы с возможностями перспективных подрядчиков. После непродолжительного нажима я остался без паспорта, который передал из рук в руки североафриканцу, и с тревожным сердцем отправился в гостиницу спать.

Разбудил меня все тот же североафриканец, который с тревогой в голосе спросил, а не могу ли я сделать себе регистрацию в России месяца на три, так как без такой регистрации мне виза не светит. Я вполне честно ответил, что не могу, и мы с ним встретились немного позднее все там же, напротив Кремля.

Предварительно изучив информацию в интернете, я высказал предположение, что визу мне быстрее выдадут в посольстве этой замечательной страны в Варшаве, так как Латвия относилась регионально к этому посольству, но мне нужно было серьезное приглашение от серьезного же партнера в этой африканской стране.

Уверив меня в том, что у меня не будет никаких проблем с получением визы, мне еще долго рассказывали о сказочных возможностях делания бизнеса в этой стране, о серьезных намерениях правительства этой страны и его представителя, с которым мне практически посчастливилось общаться. Потом меня долго поили хорошим кофе и на прощанье долго трясли руку, уверяя в надежде сотрудничества с малыми европейскими странами, надежда африканцев на которое оказалась неожиданно больше, чем на сотрудничество с Россией.

Радостный и вполне обнадеженный я отбыл на свою родину. Прибыв на работу, я обнаружил на своем мейле приглашение от весьма крупной и серьезной африканской компании, и в короткие сроки, оформив все необходимые документы, я сел за руль машины и отправился в дружественную Польшу.

Утром следующего дня я смело открывал двери посольства той самой североафриканской страны. Скучающий секретарь посольства пояснил мне, что примет мои документы и в течение двух недель мои документы будут рассмотрены. Но мне еще необходимо оформить страхование здоровья, заплатить вполне круглую сумму и эти две недели жить без паспорта, что меня особенно волновало. Поскольку по дороге в Варшаву я был неоднократно остановлен польскими полицейскими на предмет проверки паспорта, ибо к тому их явно призывали латвийские номера моей машины.

Я сказал, что подумаю, и добравшись до ближайшего кафе, заказал кофе и позвонил в Москву тому самому представителю той самой африканской державы. В ответ на мою жалобу он мне просто сказал, что перед входом в посольство надо просто позвонить ему еще раз, что я и сделал, предварительно выпив кофейку и добредя до посольства.

Что-то незримо изменилось в посольстве. У секретаря вскинулись брови при моем появлении, он мне вежливо предложил присесть на большое кожаное кресло, с которого я уже через две минуты вскочил при появлении самого посла. Респектабельный араб долго тряс мне руку, отдал какое-то распоряжение секретарю. А еще через пять минут мне вручили мой паспорт с многократной визой, долго извинялись и при этом не взяли ни копейки денег.

Я был несколько обескуражен ситуацией, как-то сразу вспомнился великий и могучий СССР с его телефонным правом, но серьезность звонивших в посольство уже не оставляла сомнений. Находясь в легком недоумении, я провел остаток дня в прогулках по Старой Варшаве и утром двинулся в обратный путь.

По моему приезду домой случились всевозможные перемены. Как-то внезапно забуксовали наши российские партнеры, изменилась политическая ситуация в Африке — и национальные конкурсы отложились на неопределенное время. Мне так и не удалось пока побывать в Африке, но многократная виза североафриканской страны в моем паспорте до сих пор вызывает во мне неоднозначную улыбку.

Впрочем, спич не об этом. Со всей этой историей и вполне солидной пачкой документов я попытался предложить крупным латвийским игрокам поучаствовать в контрактах, своими объемами приближающимися к бюджету нашей державы. Не поверите, но НИКТО из латвийцев не проявил интереса к практически гарантированным контрактам, кстати, в отличие от литовских игроков.

Я был, мягко говоря, шокирован, но потом понял: это же надо много, даже очень много поработать за эти деньги. А разве надо это латвийским игрокам? Да проще ведь что-то попилить здесь на месте и вместе с таким родным и понятным местным правительством. Пусть не так много, но зато стабильно, и главное — без особых обязательств.

Вот такие мы богатые, сытые и умные, оказывается! А «подарки из Африки» — это для литовцев, ведь всегда лучше быть первым в своем болоте, чем, не дай бог, обделаться посреди широкого моря…