Однако и нашим гусям, и нашим Кольберам оно как с гуся вода. Мы же, гуси, и вовсе воспринимаем налоги фатально. Мы платим, сколько требуют Кольберы, не спрашивая: где наши деньги? Хотя вопрос этот должен быть задан обязательно. Поскольку, если власть не в состоянии на него толком ответить, это означает, что «у нас экономика дышит только через дыры в налогообложении» (английский экономист Б.Бросуэлл–Милнс).


Должны же быть труды!

Однако мы, гуси, не зададим этот вопрос (и делегированные нами в парламент представители его также ни разу, по существу, не задавали), даже несмотря на то, что те, кто отвечают за налоговую политику, уже, пожалуй, двадцать лет не способны отчитаться перед нами, гусями, по одному из трех основополагающих принципов этой политики: эффективности налогов. Сколько латов нашего потенциала высвобождает один лат наших налогов?

У нас кое–какое внимание обращается лишь на административную эффективность (сбор налогов). А судя по состоянию народного хозяйства, экономическая эффективность налогов (то, как они влияют на частный сектор, на наши накопления, потребление, качество использования нами своей занятости или свободного времени), властям до лампочки. Состояние двух других краеугольных камней налоговой политики — налогового равноправия и перекрывания налогов — конечно, тоже вызывает вопросы и недоумение.

Горизонтальное налоговое равноправие у нас формально. Ибо нельзя, например, сказать, что условия учителей, имеющих одинаковый доход в столице и в глуши, вдали хотя бы только от транспортной инфраструктуры, равноправны. О вертикальном равноправии вообще говорить нечего. У нас в целом равное налоговое отношение к тем, чьи условия (например, уровень доходов) неравны. Пожалуй, власти Латвии понимают налоговую политику прежде прочего как политическую, а не экономическую проблему.

То есть налоговое бремя усиливается не в зависимости от достатка и комфорта, а в зависимости от роста кризисных, конфликтных рисков. Следуя изречению Фрэнсиса Бекона: «Перегруженные налогами люди никогда не будут смелыми». Или Джона Маршала: «Власть облагать налогами также является властью уничтожать». То есть налоговая политика Латвии, прежде прочего, означает агрессивную систему репрессий, уничтожающую нашу смелость, мечты о лучшем будущем, достатке и стабильности бытия.

Для меня вполне приемлемую формулу налогообложения дал русский экономист Николай Тургенев: «Государство ничего не сможет сделать для граждан, если граждане ничего не делают для государства». По–моему, ключевое слово тут «делать». Я согласен и с Виктором Гюго: «Налоги — это жалование, которое народы платят королям за их труды». Но должны же быть труды! А если власть безрезультативна, собирать налоги аморально.


Господа играют, а мы — гуси!

Только что мы, гуси, спокойно и с удовольствием для властей прошли очередной тест на апатию. С 1 января должны вступить в силу весьма чреватые для нас поправки к закону о налоге на недвижимость, а мы — ничего. Согласно этим поправкам, самоуправления будут вольны обложить 3%–ным (от кадастровой стоимости) налогом любую недвижимость.

Теперь собственники платят 1,5%–ную ставку за землю и нежилые помещения (за жилые же строения — 0,2–0,4–0,6%, в зависимости от ценности зданий, соответственно — до 40 000, до 75 000 и выше 75 000 латов).

Да, предусмотрена вилка (0,2–3%) и с нового года, но увеличить обложение жилой собственности до 15 раз или нет — это всецело будет зависеть от самоуправления. Полтора процента будут платить все, кто не ограничен неплатежеспособностью и социальным положением. А ставка с 1,5 до 3% будет применена ко всем тем объектам, которые не содержатся в соответствии с требованиями государства или самоуправления. Не углубляясь в детали, почему это так.

Политически это преподносится примерно так — повышая таким образом налог на недвижимость, мы (власть) компенсируем снижение налогового бремени на рабочую силу. Однако предусмотренное повышение налога на жилье и предусмотренный уровень снижения подоходного налога населения столь несоразмерны, что некоторые коллеги в этом налоговом порыве увидели предвыборные козни коалиции.

То есть коалиция пугает конкурентов колебаниями настроения людей и выстраивает ситуацию (подготовка необходимых правил по сбору налога в следующем году, сроки движения законов в Сейме и т.п.) так, чтобы люди получили от самоуправлений счета с обозначенным двух–, трех— или пятнадцатикратного увеличения налога на их недвижимость как можно ближе к муниципальным выборам. Господа играют между собой. Мы тут ни при чем. Это только политика.

Кроме того, предполагается, что в основу определения налоговых ставок в самоуправлениях будут положены ситуация с оплатой жителями коммунальных услуг и ситуация уплаты налога на недвижимость по нынешним ставкам. Это опять–таки курс на повышение расходов «гусей». Особенно честных, многодетных и законопослушных по отношению к уплате налогов.

Оказывается, коммунальные долги не говорят о нашей бедности, а наоборот — есть свидетельство нашего достатка (см. А.Клуйнис, «Неаткарига», 23.08.2012). Ведь разорились бы коммунальные предприятия, если бы уровнем тарифов не предусмотрели потери от неплательщиков. Значит, в Латвии уйма людей, способных платить и за себя, и за того парня. Так же и «Латвэнерго» работает по искусственно завышенным тарифам. Значит, у людей много лишних денег.

Недаром представители Минфина и некоторые экономисты считают, что налог на недвижимость следует повышать еще в разы по сравнению с предусмотренным. Мы — гуси, нам все — вода.


Будьте бдительны!

Премьер–министр наш, Валдис Домбровскис, изрек, что черт не столь страшен, как журналисты его малюют. «Людям следует объяснить, что за основу берется существующая система и у населения нет повода для волнений о том, что в следующем году у них увеличится бремя налога на недвижимость». Я, очевидно, так же как и коллеги, тоже прошелся по максимумам возможного, следующего из закона обложения и обнаружил лишь то, что коллеги правы.

Возможно, будет легче. Возможно, налог вырастет не на пятнадцать, не на семь, а в два–три раза, но коллеги правильно сделали, что забили тревогу по максимуму. Справедливо было замечено, что сейчас 96,9% жилищ обложены ставкой 0,2%, и потому как раз ее следует брать за точку отсчета для увеличения ставки налога до 1,5 или 3%.

Также поправки и их периферия не содержат никаких ограничителей, которые, например, не позволили бы друзьям самоуправлений платить налог от ставки 0,2%, а недругам, проживающим в том же подъезде, — по ставке 1,5%.

Минфин, правда, чуть притормозил свой аппетит заявив, что скачок сразу с 0,2 на 1,5% не будет допущен, что, скорее всего, до 1,5% будет повышена нынешняя ставка 0,6%, а это означает повышение «всего» в два с половиной раза. И вообще, мы не повышаем ставку от 0,2 до 1,5%, а снижаем ее с 3 до 1,5%, сказал Минфин.

Тем не менее из риторики об «ответственном планировании бюджета» властей следует, например, то, что самоуправлениям нечего теперь переть в Минфин за деньгами до тех пор, пока вся недвижимость на их территории не будет обложена хотя бы 1,5%–ной ставкой.

Так что для тех, у кого жилье в Риге или в окрестностях столицы, налоговая жизнь все–таки может стать в семь (с половиной) раз веселее уже в следующем году, а для остальных — чуть погодя. Я все–таки призываю «гусей» быть в связи с этим крайне бдительными и спасать свой Рим загодя.

Наверное, власти прекрасно знают, что «от налогов за границу убегает не меньше людей, чем от диктаторов» (американский юрист Дж. Нюмен). Пожалуй, из нынешней Латвии от такой жизни уже смылось больше, чем от Сталина. Наверное, власть, не отвечая нам толком на вопрос: где наши (налоговые) деньги? — знает, что может остаться и без налогов, и без подданных.

Возможно, власть, поступая таким образом, осуществляет великий план по освобождению этой территории от народа. Но все–таки строить свой Рим где–то заново гораздо сложнее. У большинства получается Рим с комнату, с дом.

И лишь немногие в состоянии снова построить город или тем более родину.