На наших глазах разворачивается очень странная картина.

Число задержанных, репрессированных, угнетённых в Турции после попытки государственного переворота подходит к десяти тысячам, турецкое политическое руководство всерьёз рассматривает вопрос о восстановлении смертной казни, а мировое сообщество, дежурно повздыхав по поводу того, что где-то там, на берегах Босфора и Дарданелл, происходит отступление от демократических норм, послушно затихло и больше не вмешивается.

А между тем, маховик репрессий раскручивается — при том что под лихо разящий ятаган попадают те, кто мог теоретически составить какую-либо конкуренцию светлейшему, или даже намекнуть на такую конкуренцию.

Мировое сообщество, упоённое разбором допинговых полётов в преддверии самой скандальной в истории летней Олимпиады, забыло про турецкий гамбит.

И если бы этого гамбита не было, его обязательно надо было придумать.
 

Какова вообще политическая история послеосманской Турции и какова этиология этих путчей (которые в XX столетии проходили так часто, что вполне могут быть квалифицированы как некий национальный вид спорта)?

При этом львиная доля военных переворотов пришлась на сравнительно короткий период с начала столетия до Первой мировой войны. И когда это они всё успевали?

В общем, если уж начинать, то начинать сначала.

Вся история последних лет Османской империи может быть охарактеризована так: путч на путче сидит и путчем погоняет. Сперва младотурки пытались обустроить султанскую Порту по либерально-демократическому образцу, проведя конституционные реформы, которые носили бы прозападный характер.

Для этого они собрали свои силы в кулак, поднапряглись и свергли Абдул-Хамида II (переворот 3 июля 1908 года), но османские монархисты им этого не позволили и вернули султана на место (контрпереворот 13 апреля 1909 года), после чего Эра Конституции была ликвидирована и модель авторитарного правления была восстановлена.

Но музыка играла всего лишь две недели, после чего монархистов подавила младотурецкая Армия действия (переворот 24 апреля 1909 года), а их политическая сила, «Партия свободы и согласия», вынуждена была уйти в подполье из-за актов насилия, которые младотурки совершали против консерваторов, не понимавших, что время султанов давно ушло, на дворе — век демократии, значит, пора сбросить с парохода современности рудиментарную монархию и строить наш, новый мир.

Однако вскоре вспыхнул ряд региональных конфликтов, в которых Турция, как ни старалась, но потерпела сокрушительное поражение (Итало-турецкая война за Ливию, албанское восстание), что стало ударом по репутации младотурок в сознании османского населения, не любившего проигрывать.

В условиях, когда младотурецкие силы утратили доверие, группа предприимчивых офицеров (назвавших себя без ложной скромности «офицерами-спасителями») под командованием майора Кемаля-«Шенкиля» подготовили восстание, ограничили свободу передвижения членов правительства и оказали на него, дипломатично выражаясь, психологическое давление, после чего правительство дружно и без возражений подало в отставку (переворот 17 июля 1912 года).

Офицеры-путчисты, видимо, любили громкие названия, потому что их правительство было торжественно поименовано «Великим кабинетом», во главе которого встал герой Крымской войны и русско-турецкой войны 1877-1878 годов (правда, герой этот был неоднократно бит нашими солдатами) Ахмед Мухтар-паша.

Однако «великие спасители отечества» тоже продержались недолго — не прошло и года, как Турция, ввязавшись в очередную цепь балканских междоусобиц, была разбита по всем фронтам, несмотря на военное покровительство западных держав, что привело к ослаблению позиций путчистского правительства и его закономерному падению. Матёрые младотурки Исмаил Энвер-бей и Мехмет Талаат-бей сотоварищи совершили быстрый и решительный рейд, захватив за час-другой все главные государственные учреждения Османской империи (с удалью, характерной для спецназа ГРУ), положив конец гегемонии «офицеров-спасителей» и сформировав свой орган исполнительной власти (контрпереворот 23 января 1913 года).

Пять переворотов за неполные пять лет — это почти рекорд, которым, наверное, можно гордиться.


А дальше закружились-завертелись войны и революционные потрясения, в результате которых с парохода уже не османской, а турецкой современности были сброшены как султаны, так и младотурки, а на авансцену вышел один из наиболее замечательных политиков-реформаторов первой четверти XX столетия Ататюрк Кемаль, который искренне желал добра своему народу и разработал «шесть стрел», которые легли в основу идеологии секулярного кемализма:

республиканизм (концепция конституционной демократической республики в противовес османской монархии, которую Ататюрк, понятное дело, не жаловал);

национализм (воспитание чувства приверженности к Турецкой республики в контексте формирования политической нации по французскому образцу, при котором примат «ислама» заменялся приматом «народности»);

народ (подразумевалось классовое и сословное равноправие всех групп населения Турции, при котором верховная суверенная власть в государстве должна принадлежать народу);

лаицизм (светский характер государства и принципиальное отделение гражданской власти от исламской концепции; в том числе вводился категорический запрет на религиозное образование в школах);

этатизм (право государственного вмешательства в сектор экономики, что выражалось в патерналистском регулировании в области предпринимательства, что постепенно приводило к национализации экономической системы за исключением малого бизнеса);

вестернизация (культурно-общественная европеизация образа жизни турок, которая выразилась в первую очередь в переводе турецкого языка на латинский алфавит).


Cледует отметить самое важное: блюстителем кемалистских принципов государственного устройства становилась армия, военная элита, которая обязалась следить за тем, чтобы молодая, обновлённая, вдохновлённая преобразованиями Турция зиждилась на этих шести «китах», а в случае, если правящие круги когда-нибудь отступят от идеологии кемализма, то армейское руководство могло (и должно было) вмешаться и отстранить провинившихся от механизмов гражданского управления.

И тут была заложена мина замедленного действия: фактически вся последующая история Турции прошла в череде этих отступлений и наказаний, чем блистательно пользовались «наши западные партнёры», которые на самом деле стояли за организацией всех военных переворотов в Турции во второй половине XX века, санкционируя любые пертурбации в высшем руководстве страны.

Давайте посмотрим, как это у них получалось.


Начнём с того, что к 1960 году в Турции закончились деньги, и народ стал ощутимо хуже жить. После войны турки получили возможность осваивать крупные денежные транши, посылаемые на благоустройство государства в рамках плана Маршалла, что предполагало включение Турции в сферу действия доктрины Трумэна, которая предполагала сдерживание коммунизма по всем мировым фронтам холодной войны, которая местами становилась очень даже горячей.

Предчувствуя неизбежность схватки с Советским Союзом на южном побережье Чёрного моря, американские инструкторы тренировали теневой турецкий спецназ в 1948 году, воспитывая Контр-Герилью, которая должна была действовать в качестве конспиративной военизированной организации ультранационалистического толка и в любой момент дать отпор коммунистическим активистам.

Контр-герилья органично вписывалась в операцию «Гладио», которая разрабатывалась военно-дипломатическими кругами НАТО и ставила перед собой цель создания сети военно-диверсионных объединений «в тылу противника» (stay-behind).

Из такого турецкого теневого спецназа вышел известный турецкий ультранационалист полковник Алпарслан Тюркеш, создатель неофашистской молодёжной группировки «Серые волки» («Bozkurtlar»), одной из самых кровавых организаций Ближнего Востока второй половины XX столетия.

Именно ему история подарила сомнительную честь стать автором и исполнителем первого в истории немонархической Турции военного переворота, который окончился успехом.

Дело в том, что премьер-министр Турции Аднан Мендерес, чтобы поправить экономическое положение страны, намеревался нанести спасительный визит в Москву, что американские координаторы турецкой внешней политики, вероятно, расценили, как «удар в спину», дав указание своим проверенным «сомосам» действовать активно и энергично.

Итак, приказано — сделано.

В ночь на 27 мая 1960 года группа представителей военно-политической элиты во главе с Алпарсланом Тюркешем сместили правительство Аднана Мендереса. Авторитетный генерал Джемаль Гюрсель сосредоточил все властные полномочия в своих руках.

Переворот прошёл тихо и бескровно, пока все спали, и никто не знал о том, что происходит, пока не наступило жаркое утро 27 мая, когда широкие массы населения узнали о путче из радиообращения. Быстро и безболезненно — как и должны проводиться перевороты.

После того как правительство было насильственным образом смещено, новые хозяева положения, прикрываясь благородным стремлением к восстановлению кемалистских принципов, состряпали судебный процесс, в результате которого многострадальный Аднан Мендерес, глава МИДа Фатин Рюстю Зорлу и министр финансов Хасан Полаткан без сантиментов были приговорены к смертной казни через повешение.

Чтобы другим неповадно было даже задумываться над выстраиванием нормальных торгово-экономических связей с Советским Союзом.


В 1971 году переворот тоже произошёл без стресса, хотя и состоялся на фоне массовых беспорядков, студенческих демонстраций, затяжных рабочих забастовок и разгулом бандитизма под соусом идеологического противостояния.

Тогдашний премьер-министр Сулейман Демирель (который, наверное, может претендовать на место в Книге рекордов Гиннесcа по числу смещений с должности руководителя государства в ходе всевозможных путчей и меморандумов), заигравшись с нейтралитетом, неожиданно для себя утратил контроль над страной в условиях затянувшегося социально-экономического кризиса.

Демирель в один прекрасный день 12 марта 1971 года получил от военного командования меморандум, условия которого он не выполнил и тут же был смещён. Правда, потом начался новый виток противостояния, новый разгул анархической вольницы, но сам путч прошёл как по маслу.

Вскоре после того как путчисты сформировали подконтрольное им правительство, которое возглавляли совершенно несамостоятельные личности, против левых активистов был развязан террор со стороны Национальной разведывательной организации, действовавшей в тесной спайке с ЦРУ.

Загородная вилла Чивербей, расположенная в живописном месте, стала местом массовых пыток и утончённых издевательств в абугрейбовском стиле над заключёнными коммунистами.

Журналист Угур Мумджу, совсем ещё молодым попавший в цепкие лапы цээрушников, вспоминал, как они хвастались перед ним, что они принадлежат к избранной касте и даже президент не имеет права их трогать.

В 1980 году власть в свои руки взял Кенан Эврен.

Тогда марксистское движение в Турции стало весьма популярным, а американское руководство пыталось минимизировать коммунистическую угрозу на всех участках мира. До переворота в Турции в условиях непримиримого противостояния политических группировок и общественных организаций чуть ли не в день происходило до трёх десятков убийств, так что волна политического насилия была воистину беспрецедентной.

Анархия и политический хаос были искусственно доведены до предела, после чего военные как бы вовремя вмешались и патерналистски разрешили ситуацию.

Были репрессированы сотни тысяч людей (от 250 000 до 650 000 человек были арестованы в разное время после переворота).

Массовые репрессии набирали обороты: каждый последующий переворот в Турции становился всё кровавее и кровавее.


А что произошло потом, мы все знаем. Советский Союз перестал существовать, что привело к устранению коммунистической угрозы.

Но перевороты в Турции никуда не делись. Ведь когда американцы вели противостояние с СССР, они дирижировали нестройными оркестрами профессиональных путчистов, которые формально выступали за кемализм против исламизации, а когда наступили суровые 1990-е, то американцы в рамках концепции перманентного хаоса начали поддерживать носителей идеологии политического ислама, и кемализм им оказался не нужен.

Западные геополиттехнологи сделали ставку на партии войны, на дестабилизаторов цивилизационных систем везде — от Афганистана до России, от Югославии до Прибалтики.

И военная, секуляристски ориентированная элита Турции, сделавшая своё неблагодарное дело в 1960, 1971, 1980 годы, в одночасье превратилась для них в трудноподъёмный балласт, который надо было скинуть при удобном поводе. Он долго не подворачивался, но, наконец, подвернулся.

В 1997 году группа влиятельных генералов спланировали операцию по насильственному смещению правительства Неджметтина Эрбакана, идеологического отца политического ислама, который пренебрегал заветами Ататюрка на каждом шагу.

Тогдашний президент, наш добрый знакомый Сулейман Демирель, вечный зицпредседатель Фунт турецкой политики, явился на ковёр к военной элите, которая, собрав пресс-конференцию, публично выразила недовольство поведением гражданской власти и потребовала выполнения пунктов меморандума, а то плохо будет.

В числе требований военных значилось введение обязательного восьмилетнего образования, закрытие всех религиозных школ, упразднение мистико-духовного течения «Тарикат» и отказ от имплементации идеологии шариата, к которому эфенди Эрбакан был весьма неравнодушен, что не могло не раздражать армейское руководство.

Эрбакан подумал раз, подумал два, потом махнул на всё рукой, принял меморандум и подал в отставку. Новое правительство Турции под чутким присмотром военных формировал ветеран турецкой демократии Бюлент Эджевит, который возглавлял Демократическую рабочую партию и в пропаганде национал-радикальной формы исламизма вроде замечен не был.

Вскоре состоялось историческое для Турции заседание Конституционного суда, который одним росчерком пера ликвидировал антикемалистскую Партию благосостояния и ввёл для всех исламистов пятилетний мораторий на политическую деятельность.

Исламисты огорчились и затаили обиду, которая удвоилась после того, как их начали приговаривать к различным срокам тюремного заключения, пусть и не очень продолжительным.

Тогда же на деревянном возвышении без матраса оказался наш антигерой Реджеп Тайип Эрдоган, который, возглавляя стамбульскую мэрию, не удержался от хулиганского демарша и публично продекламировал исламистско-националистическое стихотворение, за что и сел.

Члены распущенных партий в это время начали кучковаться-почковаться, собираться в группы и ещё до окончания пятилетнего срока породили на свет Партию справедливости и развития, которая чем дальше, тем более единолично управляет Турцией, став классическим образцом партии власти с далеко идущими последствиями.

В 2002 году эта партия уверенно победила на парламентских выборах, торжественно взойдя на политический олимп, не встретив на своём пути особенного количества терний.

Эрдогану рукоплескали, особенно из ЕС, куда он устремил вверенное ему государство, став провозвестником культурно-политической европеизации, как когда-то путчисты-младотурки.

Кемалистская военная элита хмуро взирала на процессы со стороны, осознавая, что на ней поставили крест, но пытаясь из последних сил противостоять религиозной экспансии.

Однако в условиях, когда американцы через НАТО фактически управляли военной системой государства (и организовывали все военные перевороты под своим верховным контролем), сопротивляться было всё невозможнее и невозможнее.

Чувствуя себя лишним зубом мудрости, светские военные пытались спасать положение, но в условиях, когда новые политические лидеры страны, поддерживаемые из-за границы, постепенно меняли руководителей университетов, судий, руководителей стратегических департаментов и губернаторов ключевых вилайетов под себя, они осознавали, что дни кемализма сочтены.


И вот грянул гром в виде президентских выборов 2007 года.

Единственным реальным кандидатом на должность президента являлся Абдулла Гюль, который не имел никакого отношения к армии и который открыто исповедовал идеологию политического ислама.

Все проправительственные СМИ, лояльные как ПСР, так и лично Эрдогану, создавали Гюлю положительный образ в глазах самых разных электоральных групп. Супруга Гюля с очень красивым турецким именем Хайрунниса постоянно появлялась на публике в исламском платке, что вызывало критику со стороны светской военно-политической элиты, но народ уже мыслил по-другому.

Дело в том, что Эрдоган за эти пять лет управления Турцией добился реального роста благосостояния большой части населения, особенно сделав акцент на создание благоприятных условий для развития малого и среднего бизнеса в том числе и в туристической отрасли в том числе за счёт организации входящего турпотока из постсоветских государств, в первую очередь России.

И теперь поставьте себя на место рядового среднестатистического турка, владельца маленького, но весьма прибыльного сувенирного киосочка в центре Стамбула, который благодаря своей белозубой улыбке и врождённому обаянию (усугублённому маркетинговыми потребностями) зарабатывает недурные барыши каждый день — и летом, и весной, и осенью, и даже немножко зимой — и тут ему говорят, что жена кандидата Гюля ходит в исламском платке, да и сам Гюль, редиска такой, выступает против заветов Ататюрка Кемаля.

Что подумает средний турок в ответ на это? «А не один ли хрен» — и это самая вежливая формулировка, которая придёт ему в голову.

Увы и ах, но народ хочет тепла, комфорта и набитой мошны, где лихо перезваниваются лиры, а ещё лучше — перешуршиваются доллары, которых с каждым днём становится всё больше и больше. Благодаря нашему любимому и справедливому Эрдогану, которого мы ни на что не променяем. И Гюль, который на большинстве предвыборных плакатов изображается рядом с Эрдоганом, тоже наш человек. И не пошли бы вы со своим исламским платком после всего этого?

Кстати, среднестатистический турок ещё и помнит рассказы своих отцов и дедов о тех общественных потрясениях, которые настигали страну после очередного военного путча. И по этой причине его «не пошли бы вы» звучит всё громче и отчётливее.


Однако военные, несмотря на практическое отсутствие горячей поддержки со стороны народных масс, обросших каким-никаким, но жирком, не тушевались и не опускали ятаганы раньше времени: в апреле 2007 года в преддверии первого тура президентских выборов руководитель Ассоциации кемалистов Шенер Энуйгур организовал серию массовых протестов в крупных городах против последовательной исламизации общества, но…

Никаких конкретных результатов добиться не удалось. Тогда военные силы скооперировались и решили тряхнуть стариной: издали очередной грозный меморандум, примерно как в 1971 и 1997 годы, только прогресс всё-таки на месте не стоит — меморандум был опубликован в Интернете, отчего получил от турецких историков и публицистов название «Е-меморандума».

Заканчивался он красиво и торжественно, как образцовая речь древнеримского полководца перед сражением с очередными галлами: «Турецкие Вооружённые Силы чётко придерживаются намерения претворить в жизнь свой долг, проистекающий из закона, согласно которому они должны защитить неизменные основы существования Турецкой республики. Лояльность этому закону является абсолютной».

Как тут можно не вздрогнуть и устоять?

К тому же большинство Великого национального собрания Турции (говоря проще, меджлис), формировали партии, верные секулярной идеологии, так что 16 апреля 2007 года Гюль пролетел на выборах как сахарная вата над Стамбулом, но его куратор Эрдоган пошёл на тонкий финт ушами, сказав: «Ничего, не боись, сейчас мы что-нибудь придумаем».

Кстати, меморандум этот впервые в истории военных переворотов вызвал существенные нарекания со стороны официальных представителей ЕС и США.

От евробюрократии своё решительное «фу» сказал Олли Рен, председатель Комиссии по расширению ЕС, а от США выступила «тяжёлая артиллерия», то есть, конечно же, Кондолиза Райз, которая отметила, что «мы поддерживаем демократию и конституционные процессы в Турции».

Эрдоган под крылом надёжных протекторов расцветал и думал, как же всадить Гюля на пост президента страны.

И придумал простое до гениальности решение. В июне этого же 2007 года состоялись внеочередные парламентские выборы, на которых Эрдоган активизировал все подконтрольные ему газеты, телеканалы и информагентства.

В результате такого медиа-блицкрига его ПСР получила закономерное большинство (341 место в меджлисе), а ультраправая Партия националистического движения, основанная когда-то радикалом Тюркешем, получила 71 мандат, так что вопрос избрания Гюля решался арифметическим путём. И 27 августа торжествующий Гюль был избран на пост руководителя страны.

Эрдоган праздновал викторию и думал дальше: а что делать с ненавистной «пятой колонной», которой как-то слишком много развелось в последние пятьдесят или даже уже сто лет нашей истории?


И решение пришло: в 2009 году всё началось.

Серия разоблачительных публикаций в насквозь проэрдогановской как бы либерально-демократической газете «Taraf».

Кемалистскую партию военных обвиняли во всех самых страшных грехах, и все ящики Пандоры ловко и суперпрофессионально открывал человек-золотое перо на службе у ПСР Мехмет Барансу.

И тут мы не без удивления открываем для себя, что всё, что произошло 15-16 июля 2016 года Турция так или иначе уже проходила в виде цикла репетиций в более чем недавнем прошлом.

Был опубликован фейковый вброс под пафосным названием «Операция «Кувалда», организаторы которой якобы ставили цели свержения Эрдогана.

Барансу старался как мог: «В 2003 году в Турецкой республике мог произойти самый кровавый переворот за всю историю страны. Военная верхушка готовила небывалые по своему размаху акции с целью свержения правящей партии и захвата власти…»

Уже дух захватывает.

И дальше описывается фантастический сценарий: якобы военные заговорщики намеревались поднять в воздух боевые самолёты, пересечь воздушное пространство Греции, спровоцировать греков на удар, посеять панику, анархию, низвергнуть страну в пучину гражданской войны и под шумок расправиться с ПСР.

Сразу же после журналистов за работу, как водится, принялись прокуроры, которые арестовали сотни человек, а тысячи потеряли свои должности по совершенно бездоказательному обвинению в попытке несостоявшегося переворота и неразвязанной гражданской войны.

В основном аресты-чистки-репрессии проводили гюленисты, которые тогда ещё находились в более чем нежных дружеских отношениях с эрдоганистами.

Потом состоялся суд, который завершился в 2012 году приговорами разной степени суровости, а уже через полтора года большинство «заговорщиков» были отпущены, потому что были вскрыты «новые данные», свидетельствовавшие о постановочности обвинения: и документ о плане «Кувалда» в 2003 году был напечатан в формате Microsoft Word 2007, и подписи начальника Генштаба Турции Четина Догана, оказывается, были поддельными (графологическую экспертизу провели, вот-те на).

Ларчик просто открывался — Эрдоган к этому времени уже успел вдрызг рассориться с Гюленом и в отместку освободил тех, кого Гюлен когда-то так азартно сажал.


Параллельно с одним концертом по заявкам проходил другой, не менее сюрреалистический.

Та же «Taraf», тот же вездесущий Барансу. На этот раз операция «Клетка», ставшая частью ещё более мифического дела «Эргенекона», ультранационалистической организации военных, которой, может быть, и не существовало никогда, но бумага всё стерпит, особенно бумага, на которой печатается «Taraf».

На свет появляется ещё одна фантастическая история: якобы при обыске в офисе отставного майора Левента Бекташа был найден компакт-диск, на котором был изложен план.

Согласно этому плану группа высокопоставленных заговорщиков из турецкого генералитета должны были начать расправы над немусульманским населением Турции (православными, евреями, курдами, армянами, алавитами) везде и всюду, чтобы посеять напряжённость, дискредитировать ПСР и захватить в дальнейшем власть в стране.

И всплыла какая-то загадочная история с… цветными бумажками-стикерами, которые в середине 2009 года были расклеены на домах немусульман в многоконфессиональном квартале Курултуш в районе Шашли ила Стамбул.

Прямо реинкарнация Варфоломеевской ночи…

Судьи проглотили всю эту ересь и начали штамповать уголовные дела с верноподданническим размахом, выполняя волю того, кто в современной Турции созрел для того, чтобы затмить солнце.

Под раздачу попал организатор массовых протестов 2007 года Шенер Энуйгур, который, «по показаниям свидетелей», также посещал конспиративные собрания секретных обществ военной элиты, и генерал Чевик Бир, стоявший за смещением Неджметтина Эрбакана, отца турецкого политического ислама, и многие другие, которых или судят до сих пор, или же они смогли интересно договориться с Эрдоганом и дышат воздухом свободы взамен на личные изъявления лояльности.


Однако все эти «кувалды», «клетки», «эргенеконы» и прочие «Западные Рабочие группы» кажутся невинными шалостями по сравнению с событиями этого лета.

Наступает 2016 год, когда всё происходит так, как надо.

Теперь Эрдоган — настоящий диктатор, которому не страшен никто. Неоосманская монархия реинкарнировалась в постмодернистской форме.

И он, пользуясь поддержкой как Саудовской Аравии и Катара, которые исправно платят ему «горячие деньги», так и нефтегазодолларовых трансатлантических корпораций, стирает в порошок всех, на кого ему американцы любезно указывают.

А миру всё равно, особенно западному: он не будет делать различий, кто там кемалист, кто гюленист, да и информировать этот мир совсем необязательно.

И теперь Эрдоган блестяще разыгрывает политтехнологический спектакль, разрывая на груди тельняшку и крича: «Обама, отдавай мне Гюлена», потому что так надо.

Американцы Гюлена уже не выдадут, потому что Гюлен уже не у дел — он послушно отыграл своё и теперь ничего не решает: его звучным именем воспользовались как красной тряпкой для быка (или медведя?).

С внутренней «пятой колонной» такими темпами можно покончить уже завтра.

Турция Ататюрка Кемаля, как говорит Пушкин в первых строках «Евгения Онегина», заставила себя уважать и, как говорит мастер Безенчук, дала дуба.

Турция Эрдогана легализовалась окончательно. Всё, что делает Эрдоган начиная примерно с 2007 года, англичане называют «selfcoup», испанцы именуют «autogolpe», а русские люди вспоминают золотые слова Дмитрия Михайловича Голицина, сказанные по случаю составления «кондиций» 1730 года при возведении на престол Анны Иоанновны: «надо бы нам себе полегчить».

Вот и полегчил, да так, что все наконец-то вздрогнули по-настоящему, как даже в 1960, 1971 и 1980 годы не вздрагивали.


У меня вызывают искренние опасения та стратегия, которую Эрдоган взял на вооружение в отношениях с Россией. Уж не знаю, что он там Путину пообещал и в чём поклялся, но…

Есть подозрения, что он и его американские партнёры заглушили бдительность российских разведслужб, которые владели точной информацией о перевороте, правда, может быть, не догадывались, что переворот этот должен быть снабжён приставкой «псевдо-».

И теперь разыгрывает очередной дурно пахнущий политтехнологический спектакль, заявляя от имени своих чиновников, например, мэра Анкары, что именно из-за треклятых заговорщиков-шайтанов отношения с Россией испортились в пресловутом ноябре 2015 года, что это они, редиски, во всём виноваты были.

Россия слушает, кивает и, возможно, не осознаёт, что за шквалом клятвенных заверений и льстивых уверений в верности и преданности скрывается тонкая провокация, направленная на притупление бдительности как разведки, так и лично Путина.

Экономика Эрдогана из-за российских санкций затрещала по швам, а ему надо умащать его электорат, содержать его в уюте, комфорте и долларовом равновесии, а то электорат начнёт роптать и ворчать.

Надо, чтобы пляжи Антальи снова заполнялись беспечными отдыхающими из России, а сувенирные лавки Стамбула собирали барыш и славили своего наимудрейшего. А взамен можно Путину предложить какое-то псевдоперемирие по сирийскому вопросу — всё равно никто ничего не теряет потому, что президента в США пока как бы и нет.

А вот когда появится, тогда мы ещё повоюем…

Вот это может быть по-настоящему опасно, потому что широкая русско-славянская душа обладает способностью к всепрощению, в том числе и по отношению к такому, как Эрдоган, которого прощать противопоказано.

Это может серьёзно аукнуться уже в следующем году, особенно в условиях, когда диктатор наконец-то завершил своё восхождение и теперь может громогласно заявить: «Государство — это я».


А теперь вопрос на засыпку: неужели США, обладающая на территории Турции 28 (!) военными базами, могли позволить себе ошибиться в организации государственного переворота в этой стране?

Все вооружённые силы Турции, какими бы заправскими кемалистами они ни были, теснейшим образом интегрированы в НАТО с 1952 года (Турция является одним из старейших членов Североатлантического альянса) и любые военные телодвижения там контролируются американскими военно-дипломатическими службами.

Соответственно, и все военные перевороты 1960, 1971, 1980 годов — это перевороты, которые, согласно букве и духу закона, осуществляла натовская военная элита.

Получается, что американцы, которые десятилетиями взращивали в Турции контрповстанческую антикоммунистическую теневую военную силу (ту самую пресловутую «Контр-герилью»), которые организовывали «отряды смерти» для расправы над курдскими ополченцами, которые снаряжали экспедиции для проведений масштабных провокационных «операций под ложным флагом» против курдского же населения в 1980-е с целью дискредитировать Рабочую партию Курдистана, ошиблись и промахнулись, как Акела?

Богатейший исторический опыт показывает, что именно в Турции американцы привыкли работать виртуозно, с максимальной отдачей, потому что Турция — это южный наступательный плацдарм против России.

И теперь, после событий 15-16 июля 2016 года, плацдарм этот будет использоваться против России с удвоенной хитростью.

И российскому руководству стоит мудро задуматься над народным изречением: никогда не играй по правилам, которые рисует тебе твой враг. И не поддаваться на эту тонкую провокацию в духе политтехнологического постмодернизма, которая может дорого обойтись современной России как в военно-стратегическом, так и в идеолого-политическом плане.


Самый популярный лозунг в Турции сегодня: «We love Erdogan».

Проправительственные СМИ, продажные барансу, ангажированные общественные активисты дружно притупляют бдительность граждан мира, заставляя их поверить в великий стратегический гений своего лидера и в реальность несостоявшегося военного переворота, который был не переворотом, а поводом к грандиозной политической чистке при полном одобрении западных спецслужб и западных корпораций.

Ночь длинных ятаганов, длиною в век, подходит к концу… Или всё только начинается?