Если отбросить в сторону раздирающий латвийское общество национализм и задаться вопросом, что же мешает плыть нам в беззаботное «коммунистическое» завтра, где каждому по потребностям, а от каждого по возможностям, ответ стоит поискать на поверхности.
 
Краеугольным камнем идеального западного общества, к которому на словах так стремятся наши кормчие, является дух свободного предпринимательства. Одной из главных задач государства как института является обеспечение режима честной конкуренции в предпринимательской среде.
 
Зачем? Да ясно же. Чтобы выигрывали лучшие, росли сильнейшие.
 
Кто же выигрывает в Латвии?
 
 
Говорим — Vienotība, думаем — КПСС
 
Намеренно лишив часть русскоязычного населения избирательного права, латышская элита на четверть века сформировала для себя комфортное внеконкурентное существование, когда от любых оппозиционных претензий можно лениво отмахиваться как от опостылевшего, но, в сущности, безобидного комара. А если надо, то и прихлопнуть недолго.

Русские = изоляция = ассимиляция — вот и весь генезис отношений к общине со стороны наших соседей по стране. 
 
К чему это привело? Как говорил мастер афоризма Черномырдин, «мы какую партию не строй, все равно выходит КПСС». Так и у нас — в процессе эволюции и перерождения Latvijas ceļš в Tautas partija, а потом в Vienotība вышел самый натуральный КПСС.
 
Еще при Шкеле обычной практикой стало наказывать рыпавшихся мэров и популярных провинциалов, вздумай они ерепениться, личным аудитом, а бюджет города, ими представляемый, разнообразными способами лишать финансирования и т.д. Когда в маленьком местечке не хватает учеников, можно закрыть глаза, а можно — школу. Вот и держат на коротком поводке «региональную элиту».

Так и бегают мэры-бедолаги из партии в партию. Им ведь людям в глаза смотреть. Либо создают свои, как в Лиепае и Вентспилсе. Какой-никакой, а буфер. Vienotība поставила персональное отношение Шкеле к людям и их к нему на конвейер.
 
И потому, когда наши «либералы» кричат о самоуправствах Путина и «Единой России», мне смешно. Громче всех «держи вора!» кричит сам вор.
 
В этом смысле Ушаков как лидер «Согласия» не построил в Риге новую систему, а оставил прежнюю практику. Чтобы отличаться от предшественников, «русский мэр» проводит более социальную политику, приправляет ее иной риторикой, что, не скрою, приятно, но «Согласие» в Риге — это те же КПСС и Vienotība.
 
Увы. По-настоящему жаль. 
 
 
Бабло по знакомству
 
Бизнес в Латвии, как известно, делится на транзит, все, что связано с бюджетом, телекоммуникации, торговые сети, монополистов, «придорожные кафе», сборщиков грибов и ягод. Последние и наносят, полагаю, непоправимый урон бюджету, вероломно уклоняясь от уплаты пошлин за собранные втихую килограммы курочек. И это — в урожайный год! Варвары! Если серьезно, то где же мы наблюдаем стремительное развитие? А где — переделы, скандалы, шумные обыски?
 
Tele2, LMT, Bite не могут друг друга съесть, подставить, перелоббировать, и потому вынуждены честно конкурировать. Мобильная связь, интернет — сферы, которые бурно развиваются. Там падают цены и возможны прорывы.
 
С торговыми сетями дела обстоят хуже. Они почти монополисты, а потому склонны к манипуляции и выкручиванию рук поставщиков и покупателей. Золитудская трагедия отчасти вскрыла этот нарыв, но настоящие выводы, по-моему, не сделаны. 
 
«Придорожные кафе», куда можно записать весь малый и средний бизнес страны, — становой хребет любого здорового общества, — давно загнан правительством в серый угол. Спит и видит — лишь бы его никто не трогал. Эта ситуация полностью устраивает правящих. Ибо при желании ребят всегда можно прижать.
 
Вот потому эта публика, самая боевая на загнивающем Западе, у нас благостная да постная — тише воды, ниже травы. Здесь «не вшивая Барселона», где если что не так, чиновнику и помидором в морду залепить недолго. 
 
Во всем, что так или иначе связано с государством, — череда постоянных скандалов. И неправильно подписанные госгарантии, и «плохой» управляющий Рижским портом, и аэропортом «Рига», и взятки на Ратушной площади, и взятки в Латвэнерго и т.д.
 
Вопрос: как выиграть конкурс в Латвии?
Ответ: как и в Замбии.
То есть?
Не нужно быть лучшим, нужно быть знакомым.

Следствия — серьезная деформация предпринимательской среды, коррупция в государственном и муниципальном аппаратах.
 
А наше «независимое» ни от кого Бюро по борьбе с коррупцией который год ищет сего неведомого зверя, и... не в силах найти. Так что же строим и построили? «Запад» или КПСС?
 
Латвия — рынок крошечный, по определению ориентированный на экспорт. Больше друзей вокруг — лучше бизнесу. Почему же практически все латвийские правительства целенаправленно портят отношения с Россией?
 
У меня две версии. Или «ребята» состоят на жаловании и потому действуют в интересах не собственных, но «западных» конкурентов русских, или намерено создают трудности, (читай — дефицит, как в эпоху Брежнева), чтобы корыстно пользоваться ситуацией.
 
Год назад Legatum Institute (Британия) обнародовал ежегодный рейтинг самых процветающих стран мира. Латвия: 2010 год — 47-е место, 2011-й — 51-е, 2013 — 48-е. Мы оказались в пятерке самых малопроцветающих стран Евросоюза. Если это не застой, то что? Кстати, Россия в этом рейтинге стоит рядом: 61-я.
 
По рейтингу коррупции всего год назад Латвия находилась... Между Ирландией и Чехией?.. Правильно! На одном уровне с Руандой и Коста-Рикой. Наш номер — 57! Мы обогнали Сомали и Северную Корею, и, как мог бы сказать Валдис Домбровскис, это — история сверкающего успеха.
 
 
Риски «головокружительных успехов»
 
В рейтинге экономической несвободы Латвия — 42-я. Наши соседи: Эстония — 11-я, Литва — 21-я. Без комментариев. Жить во внеконкурентной среде, разумеется, проще. И буйным цветом цветет на берегах залива и Балтийского моря самый настоящий совок. Как в классическом, еще «брежневском» анекдоте про Аэрофлот:
 
— Вы есть будете?
— А какой выбор?
— «Да». «Нет».
 
Средняя пенсия — 248 евро. Пособие за ребенка — 11. Получившим в Латвии статус беженца выплачивают 256 евро и еще 76 за каждого ребенка. По признанию экс-министра здравоохранения Байбы Розентале, если раньше в Риге скорая помощь приезжала к больному в течение пятнадцати-семнадцати минут, сейчас — сорока.

Мы стали чаще умирать. Мы построили страну, которая любит своих граждан? Видимо, нет. Мы нашли ответ, почему молодежь и население в целом резво голосует ногами, истекая собою на Запад.
 
До следующей стадии — гражданской апатии — недалеко. Она уже наступила. Дальше — страсть по сильной руке и поиск врагов, виновных в собственном неблагополучии. По мнению Эдмунда Крастиньша, в ближайшие год-два Латвия войдет в зону экономической стагнации. Менее доступными станут фонды ЕС. Это только усугубит связанные с этой моделью поведения риски.
 
Quo vadis, Латвия, страна победившего социализма?..