Наказывать, наказывать и ещё раз наказывать – вот лозунг латвийского ведомства, надзирающими за работой СМИ. На одну из местных радиостанций наложили штраф за то, что она взяла интервью у Жириновского. Налагать санкции за взятое интервью – это, мягко говоря, грубое вмешательство в работу журналиста, а если откровенно говорить – это попахивает скотным двором. По Оруэллу. Есть люди, с которыми можно говорить, а есть те, с которыми говорить себе дороже. В прямом смысле слова.

Кстати, эта же радиостанция брала интервью у Феликса Родригеса Мендигутия, более известного как агент ЦРУ под позывным «Кот» (конечно, как ещё могут назвать Феликса). Прославился он тем, что принимал участие в исполнении одного из самых отвратительных заказных убийств XX века – убийства Че Гевары. Недаром Шапокляк утверждала, что хорошими делами прославиться нельзя. ЦРУ – это как раз тот случай. Конечно, личность Феликса, заплечных дел мастера на службе у американской карательной машины – не самая приятная. Однако стоит признать, что журналисты вправе выполнять свою работу и брать интервью у того, у кого посчитают нужным во имя права на получение и распространение информации, о котором так горячо пекутся страны, причисляющие себя к сонму демократических.

Правда, есть маленькая поправка. Ради чего? Например, Герц Франк беседовал с человеком, приговорённым к высшей мере наказания, ради памяти, истории, ради достижения того нравственно-назидательного эффекта, для которого работает художник. Некоторые корреспонденты брали интервью у маньяков, осуждённых на пожизненное заключение, чтобы зритель мог понять психологию садиста и разобраться – что и как движет этими людьми. Это вопрос как общечеловеческий, так и медицинский. А вот какова интенция собеседования с «Котом», который открыто бахвалился своим поступком и хладнокровно-бесстрастно описывал последние секунды жизни великого революционера, ставшего универсальным символом левой протестности и надежды. Просто поговорить для увеселения почтенной публики? Шокировать лёгкостью сенсации? Или в чём-то даже романтизировать цэрэушного карателя? На этот глубокий вопрос могут честно, про себя, ответить сами журналисты и в особенности продюсеры такого интервью.

То, что Родригес Мендигутия гуляет на свободе и не привлекался к ответственности за своё дело, совершенно ничего не значит. Я сторонник того, что нравственный аспект во стократ превалирует над юридическими формальностями. Че Гевара жив и будет жить, а его убийцы в сознании миллионов людей будут преданы посрамлению и забвению (несмотря на интервью). То, что Америка не карает своих карателей – общеизвестный факт. Лейтенант Уильям Келли, действовавший как нацист, координируя расправу над мирным населением во вьетнамской деревне Сонгми, был наказан чисто символически и вскоре фактически реабилитирован. Тысячи немецких нацистов вообще избежали наказание, особенно те, что были нужны и полезны оккупационным кураторам Западной Германии. Мало ли что кто подписывал в тёмных чиновничьих кабинетах. Главное, что юрист хороший, а ФРГ времён Аденауэра были нужны грамотные законоведы. Война, как-никак, продолжалась, правда, уже холодная.

Интервью – вопрос очень личный и пристрастный. Надо, чтобы журналисту так или иначе (хоть в чём-то) нравился собеседник. Чтобы журналист уважал собеседника. Чтобы были точки соприкосновения, чтобы возникла взаимная привязанность. Если нет, то разговора не получится. Жириновский – человек, чьё мнение может быть интересным и даже знаковым. Равно как и мнение многих российских экспертов. Хотя бы в области арабистики и востоковедения, в которой в Латвии специалистов практически нет (кроме Леона Тайваня). В России же таких специалистов хоть отбавляй, потому что научно-дипломатические традиции взаимодействия России с арабским Востоком составляют отдельный пласт её истории. Получается, что с тюркологами и арабистами из России говорить нельзя под страхом финансового кнута? А с кем тогда можно?

Редко кто уничтожает свободную и независимую журналистику / публицистику так, как это делает официальная Латвия. Многие СМИ доведены до ручки, а оставшиеся подвергаются репрессиям (кто скажет, что штраф за Жириновского – это не репрессия). В то же время в соседней России для СМИ создан настолько универсальный режим благоприятствования, что её журналисты могут позволить себе брать интервью у кого угодно и как угодно. Да, есть своя цензура, но назовите хоть одну страну, где её нет. Отсюда и удивительное многообразие каналов коммуникации самого разного толка. Латвия могла бы поучиться у соседей, да и подозреваю, что поздно. Это уже не вопрос педагогики.

facebook.com