Данная статья посвящена проблеме латышской идентичности и взаимосвязи ее с латвийским геополитическим курсом. Наша задача – предложить в отношении Латвии методологию оценки ее геополитики и культуры. Это необходимо для того, чтобы каждый сумел найти свое место в этом государстве.
 
Цель данной статьи – показать, как различная парадигмальная ориентация внутри латвийского общества определяет отношения между двумя наиболее большими социальными группами – латышами и русскими (или русскоязычными), а также определяет внешнеполитические отношения.
 
Мы старались подчинить наше изложение хронологическому порядку, в котором все новые и новые примеры можно было бы множить бесконечно, но по причинам ограниченного формата мы вынуждены выделить только самые главные вехи.
 
И первая не просто характерная, но и основополагающая для становления сегодняшнего образа мыслей латышей историческая веха относится к XIII-XVI векам – это пребывание в составе Ливонского ордена. Мы не часто встречаемся с определением этого периода у латышей, как «оккупации» или «порабощения», как это постоянно упоминается в отношении советского периода.
 
Этому не сложно найти объяснение. Дело в том, что именно ливонский период стал той закваской, в которой и родилось то латышское самосознание, которое мы видим сегодня. Первые памятники латышской письменности, которая являлась просто записанной латиницей разговорной речью, относятся только к XVI веку. При чем одним из этих памятников письменности был протестантский «Малый катехизис» Лютера.
 
 Современный латышский менталитет, вобравший в себя католическое и протестантское христианство, прописанный чужеродным культурным кодом – латиницей, уже изначально основан на разрыве с собственной многовековой культурной традицией и замещении.
 
Сегодня многие забыли о том, что культура предков латышей была самобытна и полноценна и характеризовалась достаточно высоким уровнем, о чем можно судить о сильном влиянии на финно-угорские племена, что установлено по языковым заимствованиям последних.
 
Латышские, как и вообще прибалтийские племена, на протяжении 400 лет интегрировались в христианский мир, а когда стали частью его, неизбежно попали под влияние внутренних центробежных сил. То, что многие латыши сегодня лютеране, весьма символично. Потому что если между католичеством и православием и сегодня стоят неразрешимые противоречия, то протестантизм и его вера в «личное спасение» является самым крайним отрицанием православия.
 
Именно протестантизм стал почвой, благодаря которой в латвийском обществе сегодня быстро произрастают принципы индивидуализма и либерализма. Но на примере ментально сломленных «малых национализмов» особенно очевидным становится выхолощенность и противоестественность этих идей.
 
Все эти факторы вкупе можно было бы определить, как «бессознательное западничество», которое порою, к сожалению, доходит до абсурда. Бессознательное западничество – вот то, что сегодня определяет геополитический вектор Латвии, мешая ей быть ментально гибкой, сильной и устойчивой для внешних влияний.
 
Эта внутренняя трагедия латышского народа будет постоянно давать о себе знать и проявляться в ходе исторического развития.
 
Во время пребывания Латвии в составе Российской Империи (1712-1917) и превращении Риги в индустриальный город, образовываются кружки младолатышей. Именно из этих кружков впоследствии образуется латышская национальная элита, которая впервые громко заявит о себе в период Первой независимости (1918 – 1940), как ни удивительно, образованием Демократического правительства, которое по свидетельствам многоуважаемых латышских историков, характеризовалось малой эффективностью, результатом чего и стал государственный переворот Улманиса
 
Как это ни странно, но именно в этот период в Латвии начинает проводиться выражено национальная политика, четко  направленная на инвестирование в промышленность, развитие сельского хозяйство и обустройство латвийских масс. Примечательно, что Карла Улманиса зовут «вождем народа». И вообще весь этот социально ориентированный тоталитаризм очень напоминает большевистскую модель...
 
 Стоит ли удивляться, что в 1940ых годах советские танки встречали цветами, а «советская оккупация» осталась по сей день юридически недоказуемым фактом? Но даже от Улманиса брезгливо сегодня отрекаются некоторые латыши – «тиран, тоталитарный режим». Вот, он латышский либерализм. Не теряя связи в глубине подсознания со сломанным, «окатоличенным» архетипом, снова и снова заявляет о себе в стремлении к абсурдной и чисто либеральной «свободе от» (вместо «свободы для»).
 
Другое выражение латышского «либерализма» — стремление реабилитировать латышский легионеров SS и отмечание дня их памяти 16 марта, что является не взирая ни на какую аргументацию просто политическим невежеством и фанатичной русофобией. Нам это очень напоминает украинского Бандеру…
 
В заключении хотелось бы еще раз подчеркнуть, что западный уклон и либерализм — не являются для прибалтов выразителями их настоящей сущности и следование им ведет балтийские народы не к самореализации, а к стиранию принципов и ценностей латышской культурной идентичности.
 
Либеральная идеология – слишком сильный наркотик для «маленьких национализмом» и заигрываться с ней может быть опасно. Атомизацая, индивидуализация общества ведет к разрыву народного коллективного бессознательно и, как следствие, самого архетипа, которой и так уже искалечен. Хочется призвать читателя задуматься, так ли культурно далеки, непонятны и чужеродны латышам испокон веков проживающие в Латвии русские?..
 
Совершенно, очевидно, что они гораздо ближе, чем весь Запад вместе взятый. Должны бы были быть ближе… У латышей и русских все-таки, как ни крути, общая история, которой можно гордиться. Но разная парадигмальная ориентация.
 
Необязательно быть частью чего-то. Но в первую очередь нужно быть собой. Тот, кто не принимает во внимание это главное правило Большой игры, немедленно проигрывает. Нужно немедленно заняться идеологическогй реабилитацией прибалтийской культуры и ее традиции и придать ей повседневную актуальность, если в ней еще есть какой-то потенциал пассионарности. Но вполне может быть, что этот потенциал – исчерпан.
 
Выбор направления, как всегда, за нами; за Свободной Латвией!